Право Быть (СИ)

Пока Макс любовался красотами станции, Физ успел провести их кораблик через таможенный пункт, одиноко висящий уродливым серым бубликом с пришвартованными к нему патрульными катерами каплевидной формы, в нескольких десятках километрах от одного из пяти крупнейших космопортов Вавилона. Джету удалось скормить системе опознавания имевшуюся у него лицензию дальнобойщика, везущего груз из Юпитерианского Узла в колонию Африканского Союза на спутнике Сатурна — Титане, с остановкой в Вавилоне на отдых, техосмотр и буксировку корабля до пункта назначения. Лицензия, конечно же, была поддельная, однако как убеждал их Физ, код подделки настолько хорош, что на обнаружение несоответствия у лучших охранных систем Земной Федерации, на которых тестировалась подделка, уходит на это порядка трех — четырех суток. Так что времени у них, для справления своих дел, будет навалом.
Транспортник не спеша влетел в разинутую пасть Второго Большого Грузового Хаба, в простонародии называемого не затейливо — «Вторыми воротами», или «Втором портом». Корабль, отстояв в очереди космических судов почти полчаса, пристыковался к свободному шлюзу, по соседству с сотней других разнообразных космических кораблей. Внутри порт представлял из себя интереснейшее зрелище. Огромное помещение, на вскидку в пару десятков квадратных километров, пол и потолок которого были соединены рядами десятков километровых колонн из металлопластика, являлось вместилищем настолько пестрой толпы, что Макс засомневался что он, по словам Фрейза, будет выглядеть здесь белой вороной. От этих колонн в разные стороны отходили места для стыковки личного транспорта, используемого внутри станции. Магнитомобили, ветроциклы, и прочее пристыкованное к эти колоннам, выглядело как горсти металлического винограда.
— С прибытием в Вавилон — поздравил экипаж Джес, и вдруг добавила. — Максим, Кевран. У меня к вам есть обращение капитана Шеридана. Воспроизвести?
— Да конечно Джес. — согласился Макс, недоуменно смотря на Кеврана.
Из центрального пульта корабля вылетела не большая голубоватая голографическая сфера, вся покрытая светящимися белым точками. Через секунду, перед троицей образовалась голограмма лица полковника Шеридана. Сначала она была обездвижена, но, пару раз моргнув, записанный образ капитана заговорил:
— Приветствую вас. — голограмма выдержала паузу и, порыскав бесплотным взглядом по каюте, обернулась в сторону, опершегося о стену капитанской рубки, инопланетянина, — Кевран, друг мой. Перейду сразу к делу. Я как то рассказывал тебе о том, что мною была получена информация о обнаружении искусственных образований неизвестного типа. Эта информация пришла непосредственно из Вавилона. Извини, что не отправил тебя на Марс. Но когда ты рассказал про «Право Быть» и то, что находка найденная где то здесь, при удачном стечении обстоятельство может принести человечеству свободу, то я принял решение отправить тебя к Вавилону. Согласен — это нечестно. Но надеюсь ты меня поймешь. — лицо капитана взяло паузу, вздохнуло, наморщило лоб и продолжило — Я расскажу тебе кое что об этой станции. Она строилась всю историю освоения землянами солнечной системы. То, что может быть интересно для тебя, находится внутри станции, в теле которой находятся каменный астероид, взятый инженерами как строительный материал. После того как ты мне рассказал про «Право быть», я снарядил специальную группу доверенных мне людей и отправил их на поиски этих искусственных образований. Они перерыли все известные секретные архивы, однако нигде не было упоминаний о том, как строилась эта колония на первоначальном этапе. И, следовательно, были удалены все чертежи и планы наиболее ранних ее слоев. Создается впечатление, будто бы кто-то стер всю информацию об этом периоде из всех банков данных. Моей группе так и не удалось провести исследования в центральных секторах станции, наиболее близких к телу астероида. Оказалось посещение центральных районов станции находиться под строгим запретом. Для нарушителей наказание — смерть. Моя группа не вернулась, — голограмма нахмурила брови, — Однако кое что мы все таки узнали. Центральные модули охраняются всеми: и официальными властями Вавилона, и враждующими друг с другом группировками и картелями, и частными охранными фирмами и, что меня не приятно удивило, военными альянса. Такой солидной охраны, должен сказать, нет даже у нас в центрах секретных разработок. В общем, все это очень подозрительно, так что будьте осторожны. На этом я с вами прощаюсь. Удачи!
Голограмма исчезла. Немногочисленный экипаж транспортника начал приготовления для своего путешествия по этой гигантской станции.
Сложнее всего, как ни банально, оказалось сделать Когтара похожим на что то человекоподобное. Он был на три головы выше Максима, плечистее, и вдобавок ко всему у него было четыре руки. Тут пригодился богатый опыт Физа по укрытию от пограничников различного груза сомнительного происхождения и проносу его через таможенные пункты, а также маскировки себя любимого.
Через 10 минут в центральной рубке стояли уже трое людей. На Кеврана нацепили инженерный комбинезон коричневого цвета, так, чтобы нижняя пара рук скрещенная на животе, находилась внутри комбеза, превратившись тем самым в довольно таки крупное пивное пузо. Поверх комбеза была одета, усеянная карманами, черная куртка из плотного синтетического материала с длинными рукавами, высоким воротом и глубоким капюшоном. На руки инопланетянина нацепили инженерные перчатки, сплошь покрытые различными миниатюрными инструментами и контактами. На голову же была водружена инженерная маска, надежно скрывающая лицо и состоящая из множества фонарей, визоров, различных трубок, проводов и датчиков, превращающих обладателя этой маски в какую-то механическую муху-мутанта-стрекозу. В общем, получился характерный инженер, огроменного роста и богатырского телосложения, что можно было списать на мутации, встречающиеся среди членов экипажей космических кораблей довольно таки часто, особенно среди тех кто родился и вырос в космосе.
Шлюз корабля, издав шипение, отъехал в сторону и Прайтону открылось зрелище, не виданное им еще не в одном из уголков Солнечной Системы где ему довелось побывать. Повсюду сновали люди, роботы, грузоподъемники и животные. Были даже, как это не удивительно, коровы с лошадьми. Казалось, их было здесь несколько десятков тысяч. Люди были одеты совершенно по разному: вот кто то в чалме, вот группа людей в кожаных плащах, вот какая то девочка в желтом платьице и большим синим бантом. Каких то определенных направлений движения тут не было, поэтому эта толпа двигалась сразу во все стороны одновременно. От этой бурлящей толпы исходил неимоверный шум: визги, крики, скрипы, лязги, музыка, выстрелы и множество других громких и не очень звуков. Макс невольно начал пропитываться этой атмосферой свободного уголка галактики. Свободного от любой власти Солнечной Системы. Тут царило право сильного. Тут ты мог либо кануть в безызвестность и пропасть, либо стать легендой Темного Мира.
— Ничего так — уютненько, — подал голос Кевран, — народу правда немного, но для недоразвитой цивилизации пойдет.
Физ недовольно посмотрел на пришельца, и первым спустился с трапа корабля. Троица с головой за нырнула в толпу. Со всех сторон их начали толкать, бить, просить отвалить в сторону и материть на чем свет стоит. Минут пятнадцать они продирались сквозь людскую кашу пресекая ангар почти перпендикулярно, что бы достичь лифтов, ведущих в жилые сектора Вавилона.
Когда плотное море людей, надежно обнявшее наших героев со всех сторон, поднесло их к одному из десяти лифту, где плотность людей на один квадратный метр превышала все мыслимые пределы, то тут не выдержал даже Когтар:
— Как у вас на Земле говорят — твою мать, — сокрушенно заявил он, видя как происходит посадка человеков в лифт. Люди тут загружались объемами, можно даже сказать порциями. Когда лифт опускался, то сначала из его боковых граней выдвигались две белых широких полимерных полоски, сантиметров 30 в ширину и около 10 в толщину. Они удлинялись примерно на пять метров, затем начинали расти в перпендикулярном направлении навстречу друг другу. По мере своего продвижения они ловко огибали человеческие тела, деликатно расталкивали монолитную толпу. И, наконец, когда они встречались, то образовывали вместе с дверьми лифта ровный квадрат 5 на 5 метров. Затем двери лифта открывались и полосы настойчиво, не обращая внимания на проклятия и протесты, запихивали допустимую порцию людей в утробу железного монстра.