Позволь себе целовать меня (СИ)

Часть 7 из 7 Информация о книге

Есть что-то захватывающее в безраздельном внимании Шерлока, наблюдающего за ним, как за головоломкой, которую надо решить. Оно заставляет что-то сжиматься в груди Джона, со вспышкой адреналина, которая заставляет его улыбаться и попадать в безумные ситуации.
- Это не удобство. Когда я был на войне, я звонил маме, когда мог, каждые несколько недель или около того. Я говорил ей, что чувствую себя хорошо, и жаловался на пищу и погоду. Я имею в виду, ты не можешь жаловаться, смотря на двадцатилетнего ребенка, истекающего кровью, в этот момент находясь под артиллерийским огнём, или смотря на кадрового солдата, которого посылаешь домой с одной ногой и ожогами на тридцать процентов тела. Ты не хочешь, чтобы люди беспокоились. Поэтому говоришь о погоде.
Шерлок застыл, словно мраморный, наблюдая за ним и слушая каждое слово. Джон так легко мог привыкнуть к этому вниманию.
- Мы не семья письмописцев, поэтому я никогда не получал почту. Но однажды мне из дома пришла посылка. Толстый джемпер, который согревал бы в холодные ночи, цвета, который был бы незаметен на песке. В армии нет выходных, в которые мы могли бы носить всё, что хотим. Но это было частью дома, напоминанием о людях, которых волнует, жив я или мёртв. Поэтому я его сохранил.
- Всегда есть что-то, - говорит Шерлок, немного сожалеюще. – Так трудно угадать все детали.
Джон чувствует, что улыбается.
- Это имеет значение?
- Это много говорит о том, что ты считаешь стоящим, чтобы хранить в своей жизни. Эмоциональная привязанность весьма отличается от удобства.
Шерлок садится, кивая сам себе и разворачивая ноги.
- Я должен был сосредоточиться на Саре.
- Извини?
- Это совершенно логично, Джон. Если эмоциональная привязанность является главной, тогда лучше поставить в приоритет кого-то, кто вырос в Лондоне и имеет личную заинтересованность в том, чтобы остаться. Сара гордится тем, что управляет больницей, и она любит город. В то время как она относится ко мне без всякой нежности, она считает мою работу важной и, вероятно, полагает, что ты спасаешь жизни, помогая мне.
Джон чувствует, что его мозг застыл в нулевой точке. Переключаться так внезапно он может лишь ограниченное количество раз в день.
- Шерлок?
- Ты наслаждаешься опасностью того, что мы делаем. Очевидно, что пока ты был в Лондоне, ты нашёл бы любое оправдание своему вовлечению, - говорит Шерлок, его руки двигаются быстрее по мере того, как приходят мысли. – Если бы у тебя была супруга, поддерживающая это, и тебе бы не требовалось врать о том, где ты был и что делал, ты бы всё ещё участвовал в раскрытии дел. Я был слишком близорук, слишком сосредоточен на том, чтобы удержать тебя здесь, я должен был знать…
- Шерлок! – перебивает Джон, и тот моргает, вспоминая, что помимо него в комнате есть кто-то ещё. – Сара с кем-то встречается, помнишь?
Шерлок отметает эту мысль одной рукой.
- Мы можем с этим справиться. Романы с бывшими, как всем известно, хрупки.
- Ты не можешь разрушить её отношения, чтобы свести нас, - говорит Джон и Шерлок фыркает. – Ну, очевидно, ты, вероятно, мог бы, но я прошу тебя, не надо. Пожалуйста.
- Это самое логичное решение, Джон.
- Как насчёт… - Джон подходит к дивану и садится на свободную подушку. – Просто попросить меня остаться?
- Это бы недолго имело успех, - говорит Шерлок, поворачиваясь к Джону. – Люди остаются, пока у них есть личный мотив. Выраженное мной желание, чтобы ты остался, повлияло бы на твои решения лишь до того, как не появилась бы более сильная эмоциональная связь с кем-то ещё.
- Может, ты должен взять себя в руки, - Джон слышит свой голос словно со стороны. – Может, ты должен быть единственным, с кем у меня будет эмоциональная связь.
Хриплый смешок, и Шерлок застывает, повернув голову к Джону.
- Это не было шуткой, - медленно говорит он.
Шерлок выглядит таким удивлённым, словно на его глазах пингвин порозовел и запел Аве Марию. Джон замечает, как Шерлок бросает короткий взгляд на руку, к который прилеплен никотиновый пластырь, в долю секунды напоминая себе, что чист.
- Я серьёзно.
- Джон, я не… - начинает Шерлок, затем предпринимает вторую попытку, - есть много причин… - и, наконец, - это абсолютно иррационально.
- Я нравлюсь тебе, - отвечает Джон. – Ты считаешь, что я наименее раздражающий человек в Лондоне.
- Я сказал, что ты наименее раздражающий человек, которого я знаю. Я действительно не могу говорить обо всей области Большого Лондона, - Шерлок хмурится и добавляет, - я просто имел в виду, что я выношу твою компанию более легко, чем чью-либо ещё. Это не было обетом вечного обожания.
- И всё же, ты сидишь здесь, продумывая схемы, которые могли бы заставить меня остаться, - говорит Джон, в восторге от невозможности всего этого. – Давай упростим. Ты мне нравишься, и я посчитаю нормальным целоваться с тобой на регулярной основе. Поэтому скажи, что я тебе нравлюсь, попроси меня остаться и поцелуй.
- Я думаю, что ты слишком уж упрощаешь проблему, - говорит Шерлок, но не выглядит несчастным по этому поводу. Скорее… осторожным.
- Ты как раз любишь, чтобы всё было сложным настолько, чтобы только ты мог понять это, - с лёгкостью отвечает Джон. – Попробуй. Худшее, что может случиться – ты опять вернёшься к своим макиавеллиевским[2] заговорам.
- Никколо Макиавелли одобрил бы небольшое количество обмана во имя большего блага для всех, но это не то, что большинство людей имеет в виду, когда они говорят макиавеллиевский.
- Ты тянешь резину, - поддразнивает Джон.
Шерлок выглядит так, словно не знает, должен ли он улыбнуться, но хочет.
- Я думаю.
- Сколько тебе вздумается.
- Я провёл с тобой больше времени, чем я когда-либо ожидал потратить на соседа по квартире и, несмотря на все факты, которые я иначе должен осознать, я нахожу себя… - Шерлок глубоко вдыхает, качая головой. Тогда он встречает взгляд Джона, наклоняется вперёд и говорит:
- Я люблю тебя. Останься. – И нежно целует Джона.
Это – шестой раз, когда Шерлок целует его. И после Джон перестаёт считать.
_______________________________________________
Примечания переводчика:
[1]Аранское вязание — стиль вязания, при котором образуется узор из переплетения кос и скрещивания петель; стиль происходит родом из Ирландии, с островов Аран, которые дали стилю название. Изначально это стиль вязания свитеров, так называемых «рыбацких» — большая часть населения данных островов занимается рыболовством.
[2]Макиавеллиевский — беспринципный, циничный, хитроумный, бессовестный, бесчестный.

Перейти к странице:

Предыдущая страница