Я - хищная. Пророчица (СИ)

Медленно мы въехали на одну из улиц, и я с восхищением смотрела на современные дома, наполовину скрытые высокими заборами: кованными, кирпичными и ярким профнастильными. Отделанные снаружи дикарем или фактурной штукатуркой, усадьбы сверкали вымытыми стеклами, красовались огромными – в человеческий рост – розовыми кустами во дворах. Мощенные дорожки, ведущие к домам, извивались, прятались в разнообразии растительности.
Я представляла себе эти дома внутри. Большие, светлые, с множеством комнат и двориками, где раздолье для детей и можно устраивать пикники или просто читать в затененной беседке.
Филипп остановился у массивных железных ворот, черных с витиеватыми узорами. Как по волшебству, они медленно разъехались, открывая взгляду широкий двор с подъездным путем и круглыми кустиками по обеим сторонам.
Прямо за ними нас встречал дом. Вернее, домом это строение назвать было бы кощунством. Домище. Нет, дворец!
– Это... он? – восхищенно спросила Оля.
– Это жилище Влада, – буркнул в ответ Филипп.
В ушах зашумело, горло обдало огнем. Прошлое накрыло волной, сбивая с толку, вновь превращая меня в испуганную девчонку, тайком сбегающую из квартиры убийцы. Да, что там – я и осталась той девчонкой. Хорохорилась, храбрилась, делая вид, что все в прошлом, но куда там! Имя – обычное распространенное русское имя – выбило из колеи.
– Поля? ­
Я подняла глаза. Филипп смотрел в зеркало дальнего вида и хмурился.
– Ты в порядке?
– Я? А, да... ничего.
Голос хриплый, пропитанный ужасом. Я уже готова бежать без оглядки из красивого, почти волшебного двора.
Нужно успокоиться! Все это призраки, Полина. Помнишь, нужно шагнуть навстречу?
Помнить не хотелось, шагать – тем более.
– Ты бледная. – Оля заглянула в лицо. Близко. Слишком близко. Не люблю, когда вторгаются в личное пространство. – Укачало?
– Ага, укачало. – Я нервно улыбнулась.
– Нужно на свежий воздух. – Филипп вышел, помог выбраться мне. Серебристая «Десятка» Кирилла стояла тут же, на парковке. Мотоцикл Глеба угрожающе прорычал и затих. Через минуту он подошел к нам.
– Что случилось?
– Полину укачало, – пояснил Филипп.
– Все нормально, – прохрипела я. Прочистила горло, тряхнула головой. Прошлое – в прошлом. Забудь! – Уже лучше.
– Идем! – Филипп взял меня под локоть. Я была благодарна – не знаю, как смогла бы сама идти.
В голове роились жуткие мысли. Скорее всего, это просто совпадение. Вождь не мог не разглядеть во мне атли. А даже если вдруг... Нам нельзя причинять вред друг другу – это карается законом. Нам нельзя, если только это не поединок...
Нас встретила брюнетка. Из тех, что часто печатают на обложках журналов – высокая, стройная, длинноволосая, элегантная и до безобразия красивая.
– Привет, Лара! – поздоровался Филипп и выпустил мою руку. Да-да, с такими красотками вечно так – они ослепляют, и мужчины забывают обо всем на свете. Например, о таких мышках, как я – испуганных и беззащитных.
– Фил! – Она обняла его, ласково улыбнулась, обнажая белые ровные зубы, запустила пальцы ему в волосы. – Я уже успела соскучиться.
Флирт – визитная карточка таких леди. Странно, но мне ее щебетание помогло. Напряжение постепенно отпускало, и я переключилась на обстановку.
Большая гостиная ослепила. Классический стиль, выдержанный, аристократичный. Светлые стены, неброские картины, хрустальные бра, излучающие мягкий свет. Огромный камин, выложенный камнем с широкой полкой, на которой красовались кованые подсвечники. У соседней стены дубовый стол с напитками и бокалами – вероятно, бар. Посреди комнаты стеганый диван на резных ножках и два кресла.
На диване сидел Кирилл. Когда мы вошли, он слегка кивнул в знак приветствия, и тут же отвернулся. Настоящий бука!
– Лара, это Оля и Полина. Я нашел их недавно, – будто сбрасывая невидимую пелену, опомнился Филипп и представил нас брюнетке.
Та снисходительно улыбнулась и окинула нас оценивающим взглядом.
– Лара – сильная защитница, – добавил Филипп. – Одна из сильнейших за всю историю атли.
– Фил мне льстит, – улыбнулась Лара, всем видом показывая, что в душе полностью согласна с высказыванием.
Красотка, да еще и защитница. Я вспомнила сегодняшние неудачные попытки поставить хотя бы слабенький блок на окно. Да уж, кому-то все, кому-то – ничего...
– А где сам хозяин? – насмешливо спросил Глеб. – Или он знал, что я приеду, и спрятался в шкафу?
– Много на себя берешь, Измайлов!
Я стояла спиной к широкой лестнице, ведущий на второй этаж. Сначала, показалось, все тело онемело от вкрадчивого, пропитанного уверенностью голоса. Медленно, словно опасаясь резких движений, повернулась, подняла глаза.
Нет, это неправда! Это...
Я попятилась, оступилась и, наверняка упала бы, если бы кто-то не поддержал меня. Обернулась. Глеб – ошарашено смотрит и не понимает.
И не поймет. Самые сильные страхи – те, от которых мы открещиваемся. Самые раскрываемые тайны – те, что мы пытаемся закопать поглубже. Прошло несколько месяцев, но именно здесь, в ослепительной гостиной я окончательно запуталась в паутине.
– Нет... – Я не сразу поняла, что говорю вслух. – Это просто... засада какая-то!
Из груди против воли вырвался нервный смешок.
Влад стоял на середине лестницы. Все тот же – уверенный в себе, чертовски привлекательный и опасный. И мне показалось, что не было всех этих месяцев, что только вчера я сбежала из его большой квартиры, а сегодня он нашел меня, как бы посмеиваясь и говоря: «От меня не убежишь». Впрочем, вру. Влад был удивлен не меньше – замер, не спуская с меня взгляда, и, казалось, растерялся.
И я сделала то, что умела лучше всего. С силой толкнув Глеба, выбежала прочь из дома. Преодолела ступеньки крыльца и рванула к воротам. Я не думала о том, насколько глупо это выглядит. Нужно было укрыться, спрятаться, но в глубине души я понимала – прятаться бесполезно. Теперь, когда я посвящена, разве что...
Нет, не смогу. Или смогу? Что для меня эта семья? Кучка незнакомцев... Единственный человек, которому я доверяла, считал меня звеном в цепи для достижения собственной цели.
Значит, остается только одно.
Для отречения нужны слова, я видела файл в компьютере Филиппа. Слова и правильный настрой. Настрой у меня как раз подходящий.
Я остановилась у высоких кованых ворот, понимая, что бежать больше некуда – ворота-то закрыты. Взялась обеими руками за прутья, прислонилась лбом к прохладному металлу. Успокоиться. Нужно просто успокоиться. Думать.
Неоспоримым было одно: если отрекусь, Влад больше не сможет меня преследовать. С отреченными даже болтать нельзя, не то, чтобы... Что? Неужели тот поступок – то зверство, жертвой которого я стала – как-то связан с атли? Неужели Влад знал, что я из его племени? Но зачем тогда он... Ведь членам племени не воспрещается иметь детей от людей! Дикость какая! Даже думать об этом – дикость, а сделать...
Ноги подкосились, и я рухнула прямо на траву. Меня трясло, по щекам катились крупные слезы. Нельзя было забывать, делать вид, что все в прошлом. Такое не забывают...
– Поля, Поленька! – Голос Филиппа прозвучал где-то у уха, теплое дыхание обожгло висок, сильные руки оторвали от земли, прижали к груди. – Ну, ты чего?
Я замотала головой, обняла его крепко. Нужно было кого-то обнимать, иначе просто рисковала свалиться в пропасть собственных страхов.
– Нет, прошу тебя! Пожалуйста, не заставляй меня! Я не смогу...
Голос – почти истерический – перешел во всхлипывания, амплитуда была такая сильная, что они отдавали болью в грудной клетке.
– Все хорошо, – шептал Филипп и гладил меня по голове. – Все хорошо, я с тобой.
Ничего не хорошо – теперь я понимала это точно. Теорию о том, что нужно шагнуть навстречу страху, и он отступит, я похоронила с почестями. Ни к чему хорошему она не приведет. Нужно бежать, спрятаться. Думать, что делать со всем этим.
Филипп не питал особой симпатии к вождю атли...