Фрай Уэнсли – экзорцист. Книга первая (СИ)

– Я родился магом, так же как ты – экзорцистом.
– Нет, я приобрел опыт в борьбе с нечистью, – констатировал преподобный отец. – Я
не был таким изначально, лишь пережитые мною трудности в Дарквудсе заставили стать
на путь воина с нечистым.
– А ты уверен, что это приобретенный дар, а не врожденное предназначение?
– Если бы я избрал иное поприще…
– Ах, вот оно что. Мне тоже пророчили стать священнослужителем, но я оказался
плохим примером, опрометчиво решив, что буду сам властвовать над выбором судьбы. А
тебе не оставили выбора, сделали таким, каким должен был быть я. Но оттого испытываю
особую гордость, потому как вижу тебя своим последователем. Будто у меня есть сын.
Хотя все могло бы сложиться именно так, я ведь безумно любил твою мать. Но к чему
тревожить прошлое, она сделала правильный выбор, какая бы жизнь ее ожидала со мной?
Изгнанником из собственной семьи. Но по-иному, я не поступил бы, не позволил бы
черным силам приложить руку к угнетению нашей местности, где мой дом.
– Ты говоришь, чтобы оправдаться, дядюшка? Нужно было заявить об этом немного
раньше.
– Я не мог раскрыться, не хотел никого впутывать, пусть будут в блаженном
неведенье, обиженные лишь на мое безрассудство, чем в постоянно страхе, ожидая
нападения злокорыстного противника.
Фрай расхаживал по гостиной, куда пригласил гостя, нервничал от нежданной
встречи. Гость сидел мирно, разглядывая обстановку. В пороге появилась молоденькая
девушка, которую обеспокоили слова служанки, отправленной хозяином наверх. Мария
вошла столь робко, но все же грациозно и благоразумно, покосившись на гостя, но не
могла заговорить с не представленным ей человеком.
– Я вижу сон наяву, прекрасное виденье, скромно шагающее по комнате, – выговорил
восторженный Эдвард, провожая незнакомку глазами. – Прелестнейшее создание вы
похожи на…
– Это моя сестра Мария, – несколько холодно оборвал его Фрай, а потом обратился
уже к своей сестре:
– Милая сестра, позволь представить тебе нашего опального дядю Эдварда Уэнсли.
Девушка сделала вежливый книксен, все еще пораженная происходящим. Она
покрылась робким румянцем, но ее взгляд с интересом пробежался по родственнику,
чтобы запечатлеть в памяти портрет, как первое впечатление:
– Это наш дядя? – спросила она у брата, не веря словам, ища подтверждения в глазах
близкого человека.
– Бесспорно, правда его облик выделяется своей чудаковатостью.
– Отец упоминал о вас, – перевела она взгляд на собеседника. – Но говорил не очень
хорошие вещи, будто вы являетесь первопричиной нашего семейного падения в глазах
общества – «паршивая овечка» Уэнсли.
Из уст невинного создания это звучало обидно:
– Я действительно несколько опрометчиво оступился в молодости, – пытался
оправдаться Эдвард. – Но не считаю, будто причастен ко всем бедам, что постигли наш
род. Просто перешел в свое время дорогу влиятельному и злопамятному человеку. Зато
вы, милое дитя, похожи на Рейчел – такая же мягкая и уступчивая красота… Я на
мгновенье вернулся в прошлое.
– Нужно сообщить батюшке об этой встрече, вы поговорите, и все решится, ведь
оступились вы давно, и сколько лет утекло с тех пор.
– Я не думаю, что он меня простит, – выговорил Эдвард, стряхивая пылинки со своего
сюртука и уклоняясь смотреть прямо в глаза родственникам.
– Наш отец, милая Мария, человек суровых взглядов и принципов, он никогда не
забывает обиды – не простит он дядю Эдварда.
– Откуда ты можешь подобное утверждать? – ее ум был столь бесхитростен, а сердце
наполнено света, что вовсе девушка не понимала, как можно злиться на своего кровного
брата столько лет.
– Потому что, если бы мой отец был отходчивым человеком, он бы давно поговорил с
братом и столько лет не рассказывал нам, как унизительно ему осознавать причастие к
имени Эдварда Уэнсли, – невозмутимо заметил Фрай, его собеседник согласился с таким
утверждением.
– Ну и где же наша милая сова? – поинтересовался Эдвард, решив сменить тему, но
что-то осознав, в последний момент беспокойно взглянул на Марию.
– Она уже в курсе, – ответил Фрай, следя за взглядом родственника. – Познакомилась
с ней накануне.
– Да я уже обо всем знаю, мисс Фрейлин была со мной наверху. Мы приготовили ей
постель, на которой раньше спала миссис Ридс.
– Вот как. Но так почему ее до сих пор не видно?
– Не хотела портить своим присутствием ваш семейный совет, – ответила Фрейлин,
уже некоторое время наблюдающая за собеседника, из укромного местечка.
– И как тебе моя семья? – заметил Эдвард Уэнсли, задорно подмигнув обоим
племянникам. Он был вправе объявить свои родственные права.
– Оба просто очаровашки, – резюмировала Фрейлин, улыбаясь всей честной компании
очень мило.
– Жаль, что я не их отец, а мой скуповатый братец Джон. Хотя он никогда не был
особо щедрым, даже для Рейчел, – его слова несли в себе оттенок печали или глубокого
сожаления, но развивать отягощающую беседу не стал, к чему тревожить ушедшее.
– Наш отец весьма экономный человек, – мягко поправила его Мария. – Он заботится
о нашем благополучии, так же, как Стивен.
– Это мой старший брат, – уточнил преподобный Уэнсли.
– Да, да, я знаю Стивена. Я следил за своими братьями из опаски, что граф захочет
отыграться на их судьбах посерьезнее. Роджер удачно пристроился в университете и
женился на разумной женщине, я весьма за него рад. Жаль, что у них нет детей, но ведь
Роди никогда не стремился ни о ком заботиться, кроме собственной персоны. Беда нашей
семьи в эгоизме, у каждого на свой лад. Благо, племянники еще не закостенели в среде
постоянного корыстолюбия.
Фрай и Мария недоверчиво взглянули на дядю, но не произнесли опровергающих
речей. Их родственник мило улыбнулся обоим, хотя взгляд его с грустью останавливался
на Марии, как живой памяти об утраченной любви. Фрейлин пока не вмешивалась в
общий разговор, больше наблюдая за взаимоотношениями родственников. Хотя, ей
хотелось потом объясниться с преподобным Уэнсли, исправить плохое мнение о себе. Она
не читала больше чужих мыслей, не вторгалась во внутренний мир людей, коими
дорожила. Фрай тоже не стремился взглянуть на нее, его обуревали противоречивые
чувства, природу которых он и сам не понимал.
– Ну, если все так замечательно, – прервала затянувшееся молчание Мария. –
Предлагаю всем вместе выпить чаю, я сейчас сбегаю, распоряжусь обо всем.
Оставшаяся троица не разделяла таких радужных мыслей, они продолжали молчать –
Эдвард думал о своем, Фрай следовал его примеру, а Фрейлин просто помалкивала, и это
бы продолжалось нескончаемое время, если бы их не потревожили. Нэнси вбежала,
тотчас, как только в дверь постучались. Она нервно теребила передник и смотрела на
господина не зная, стоит ли его отрывать от гостей, но дело не требовало отлагательств.
– Мистер Уэнсли, там пришел мистер Хэнкинс, говорит, ужасное происшествие
произошло, просит с вами встретиться.
Фрай немедля покинул гостиную и направился поговорить с Хэнкинсом, видимо,
дело действительно серьезное, попусту его бы не потревожили. В холле суетился его
привратник, на его лице застыла тревога и неподдельный ужас:
– Преподобный отец, – чуть не бросился он к Фраю. – Такое случилось, даже передать
словами страшно. Но вы должны знать, мы нашли… вернее, семья Уилкоксов
возвращалась с торгов и нашла… там было несколько человек… – сбивчиво пролепетал
нервный привратник, собираясь с духом и усмиряя свое волнение, чтобы внятно
объясниться. – Они нашли трупы тех бедолаг, что приехали сегодня к пасторату вместе с
вами, их тела были разорваны неведомым животным, и лошадь тоже не пощадили. Ее