Изабелла (СИ)

   Надо ли говорить, что в таком дурном настроении я вовсе не была расположена на вежливые расшаркивания с приставучим и не в меру наглым господином Эшвудом?
   - Госпожа Нортен, а я как раз вас жду, - весело поприветствовал он меня.
   - А я вас как раз не жду, - язвительно бросила я, не останавливаясь. Слава всем богам: дожди прошли, и колено меня не подводило.
   - Зря вы так. Я к вам со всей душой, а вы...- он грустно вздохнул, изобразив на лице страдания из-за моей бессердечности. Этот цирк мне надоел окончательно.
   - Послушайте, - резко развернулась я к нему. - Услышьте меня наконец: мне не нужно от вас ничего. Прекратите меня преследовать, оставьте меня в покое.
   - Умоляю вас - один ужин. Всего лишь один ужин, и вы меня больше никогда не увидите.
   - Никак не могу понять, вам нравится так унижаться?
   - Я хочу поужинать с красивой женщиной. Где здесь унижение?
   - Неужели ужин - единственный способ от вас отделаться?
   - Боюсь, что так, - притворно грустно вздохнул он.
   - Хорошо, ведите меня ужинать, - согласилась я.
   - А вы разве не пойдете переодеваться? - удивился он.
   - Не хотите ужинать с женщиной в форме лекаря?
   - Мне просто казалось, что вам самой не захочется.
   - Послушайте, господин Эшвуд, я на ногах с семи утра. Сейчас - почти восемь. Мне хочется поесть и лечь спать, понимаете?
   - Я все понял, идемте, - он подставил свой локоть, на который мне пришлось опереться, и мы отправились в самый шикарный ресторан Кинстона, "Гранд Роял".
   Если он надеялся смутить меня блеском и богатством, то не вышло, увы. Мое рабочее платье, не уместное среди нарядных туалетов и драгоценностей, служило мне постоянным напоминанием о том, кто я есть.
   Не дождавшись от меня ни смущения, ни трепета, Эдвин на мгновение скривился, а потом принялся развлекать меня разговорами, ожидая заказанного ужина. Его истории были хороши и смешны, но в глазах не было ни капли искренности. Я внимательно слушала и все пыталась понять - зачем ему все это?
   Принесли десерт. Устав гадать, я спросила прямо:
   - Что вам от меня нужно, господин Эшвуд?
   Он начал снова что-то говорить про мою неземную красоту и доброе сердце, но я слишком устала, чтобы выслушивать этот бред, и не слишком глупа, чтобы в него верить. Насмешливо взглянув на него, я попросила не тратить зря время и силы, и просто сказать правду.
   - Ах, правду? - зло прищурился он, разом скинув всю эту дурашливость, которая совершенно не вязалась с его обликом. - Вот вам правда, госпожа Нортен: я вас хочу.
   - Видимо, в ваших мечтах после этих слов я падаю к вам в объятья со сладострастным стоном? - едко заметила я.
   С господином Эшвудом все было не чисто с самого начала, с самой первой встречи. Все его букеты, записки, этот ужин, - все было каким-то фальшивым и неестественным. И вот теперь, когда правда выплыла наружу, все встало на свои места.
   - Вы сами хотели откровенного разговора. Такой, как вы, у меня никогда еще не было. Вы мне понравились, и я вас хочу, - упрямо повторил он, как будто просил продавца завернуть понравившуюся ему вещь в магазине после покупки.
   - Я не желала вызвать ваш интерес ни малейшим образом, господин Эшвуд, и ответить вам могу только отказом.
   - Не стоит так торопиться, дорогая, - со странной улыбкой на губах произнес он. - Что вы хотите в обмен на, скажем, месяц наших отношений?
   - Я не продаюсь, - зло процедила я и поднялась, чтобы уйти.
   - Куда же вы собрались? Номерок от гардероба у меня, а я еще не закончил с десертом. Сядьте. - Я вынуждена была подчиниться. Он продолжил свой отвратительный монолог. - У всех есть своя цена. Какова ваша, Белла? Сколько вы стоите? Я могу купить вам дом - маленький, но ваш, безо всяких квартирных хозяек. Хотите, вас назначат заведующей этим вашим военным отделением? Хотите, я просто дам вам денег? Ну?
   - Вам проще купить женщину, чем заслужить ее благосклонность, Эдвин? Я не продаюсь. Заканчивайте с десертом или отдайте мне номерок.
   - Бросьте, Белла, - он перегнулся через весь стол и доверительно сказал: - Все женщины по природе продажны, так уж устроен мир. Зачем вы лжете? Или все дело в том, что я мало вам предложил?
   - Вы просто самоуверенный ублюдок. Не смейте ко мне приближаться, - зло ответила я и ушла.
   Плевать на плащ - он все равно старый. На улице тепло, дойду и так. Настроение было безнадежно испорчено, и винить в этом следовало только меня саму. Ведь чувствовала же, что он с гнильцой, что привык ко вседозволенности, но все равно согласилась на этот треклятый ужин.
   Прохладный воздух вечернего Кинстона остудил оголенные нервы, и я поняла, что отчаянно скучаю по Алану - не по его умелому руководству военным отделением, а по своему мужчине. Если бы он был рядом, никакой Эдвин Эшвуд не приблизился бы ко мне со своими гнусностями. Несмотря на веселый и легкий нрав, Алан был ужасно ревнив, и, как ни странно, его ревность меня совсем не пугала. Он не изводил меня глупыми подозрениями, предпочитая все держать в себе. Ему вообще не нравилось это его состояние, и он уж точно не хотел, чтобы я об этом знала. Если бы не одна нелепая случайность, я бы ни за что не догадалась, насколько сильно он меня ревнует.
   Оставшись у него как-то на ночь, по утру я не обнаружила его рядом. Такого на моей памяти не случалось никогда. Алан любил смотреть, как я просыпаюсь, и желать мне доброго утра. Накинув легкий пеньюар, который давно прочно осел в его шкафу, я спустилась вниз. Он сидел в гостиной за накрытым столом и был угрюм как никогда. Сухо кивнув на мое приветствие, он неожиданно спросил:
   - Кто такой Ирвин?
   - Откуда ты знаешь это имя? - опешила я, падая на стул.
   - Ночью тебе что-то снилось. Ты металась по постели, плакала и звала Ирвина. Я хотел тебя разбудить, но ты быстро успокоилась сама. Кто такой этот Ирвин, которого ты звала? Это твой муж?
   Он говорил негромко, избегая моего взгляда, но я видела, что он зол и растерян. Даже боюсь представить, что он успел себе навыдумывать, пока ожидал моего пробуждения.
   - Ирвин - это мой друг, - осторожно подбирая слова, начала я. - Он мне очень помог, когда я особенно в этом нуждалась. Я болела, и он стал кем-то вроде моей сиделки. Наверное, поэтому я звала его.
   - Ты его любила?
   Любила ли я Ирвина? Не знаю. Одно мне известно точно: если бы не он, я бы вряд ли смогла вырваться из золотой клетки, в которую угодила добровольно. Но не могу же я объяснить все это сжимающему кулаки Алану, которого впервые вижу таким, поэтому мой ответ прост:
   - Нет, не любила.
   - А мужа?
   - Нет, - я встала, чтобы уйти. Разговор был неприятным, и мне не хотелось больше продолжать его.
   Алан поймал меня за руку и притянул к себе на колени. Я сидела с деревянной прямой спиной, не желая вот так просто сдаваться, хотя его объятья и действовали на меня обычно весьма успокаивающе.
   - Что с тобой, Алан? - строго спросила я. - Впервые вижу тебя таким.
   Он еще крепче обнял меня, как будто боялся отпустить даже на минуту, а потом начал говорить - горячо, заметно волнуясь.
   - Прости меня, Белла. Я очень тебя ревную. Ты не видишь, как на тебя смотрят другие мужчины, когда мы идем вместе, но я вижу - они все раздевают тебя глазами. Иногда я сам не могу поверить, что ты - моя женщина. Я ревную тебя ко всем, но особенно к твоему прошлому, о котором ничего не знаю.
   - Никогда бы не подумала, что ты такой, - покачала я головой, не зная, как реагировать на столь неожиданное признание.
   - Я постараюсь больше не досаждать тебе своей ревностью, - пообещал он.
***
   Я точно знала, что ответить Алану, когда он вернется. Оставшееся до его приезда время тянулось ужасающе медленно. У меня были ключи от его дома, и последний месяц я прожила там, перевезя самые необходимые вещи. Я тысячу раз ходила по этим комнатам, но сейчас для меня все было совсем особенным. Я ждала своего мужчину домой.