Невеста скандального шпиона

Он снова посмотрел на угли.
— Ох, ты снова говоришь эту ерунду о проклятии?
— Спроси Уэсли Мосса, ерунда ли это! Или Тимоти Сили!
— Какого Тимоти?
— Инцидент с экипажем. Небольшой случай с загоревшимся носовым платком и сбежавшей лошадью. Не моя вина.
Он наклонил голову, что потереть ее ладонью.
— Ах, конечно нет.
— В любом случае, ты не должен не придавать значения опасности.
Натаниэль не улыбнулся, но напряженное лицо немного расслабилось.
— Вилла, если я пообещаю, что я буду осторожен, ты пообещаешь мне, что ты прекратишь пытаться заставить меня…
— Совокупляться?
— Давай не будем использовать именно это слово. Лучше сказать «заниматься любовью».
Он совсем немного понизил голос, когда произносил эти слова, хотя она не думала, что она сделал это намеренно. В этот раз Вилла задрожала снаружи. Странная вещь была в том, что только услышав об этом, она захотела сделать это.
С ним.
Сейчас.
— Вилла? Ты можешь согласиться на это?
— Что? — она заморгала. — О, хорошо, если ты настаиваешь. Просто дай мне знать, когда ты захочешь меня, — она рассеянно отвернулась от него и упала на свою подушку.
Натаниэль не думал, что она видела, какой эффект произвел на него ее выбор слов. Он надеялся, что нет. Она никогда не смогла бы осознать, насколько сильно он хотел ее.
Так будет лучше. И возможно если он продолжит говорить себе это, то его непослушное тело поверит ему. Двинувшись, чтобы сделать себе постель возле огня, Натаниэль должен был признать, что было что-то приятное в том, чтобы иметь кого-то рядом с собой. В первый раз с момента своего позора, он не чувствовал себя таким одиноким.
В Лондоне, в захудалой комнате, за которую было заплачено больше, чем она стоила, чтобы не задавали никаких вопросов, скрывался человек, у которого на карту было поставлено нечто большее, чем деньги. Тлеющая паника ползла, точно червь, по животу мужчины.
События развивались не так, как было запланировано. Ничто не шло так, как планировалось, с тех пор, как вышла эта проклятая политическая карикатура. Однажды его будущее было радужным. Успех, уважение общества и богатство, более значительное, чем многие из людей когда-либо видели…
Он был так близко. А сейчас у него нет ничего.
Хуже чем ничего, так как существовали люди, которые ожидали действий от него. Люди, которые не склонны выслушивать оправдания.
Он не добыл этот предмет. Или девчонку.
Она исчезла, согласно тому, что он услышал. Кто-то добрался до нее первым, он был уверен в этом. Девушки не исчезают из своих домов в деревне по простой прихоти.
Его воротник душил его. Он поднял руку, чтобы ослабить его, только для того, чтобы обнаружить, что он уже ослаблен. Его рука заметно дрожала перед глазами. Он закрыл их и попытался успокоиться.
У него пока еще было время.
Натаниэль провел рукой по голому мягкому животу Виллы до темных кудряшек, расположенных между ее круглыми белыми бедрами. Она вздохнула и выгнулась ему навстречу, умоляя о большем. Он поймал ее руки другой своей рукой и мягко удерживал их над ее головой. Она выдохнула тихое всхлипывание, дрожа от желания в его руках.
Он дразнил ее до тех пор, пока она не затрепетала. Затем он смело скользнул пальцами внутрь. Внутри она была влажной и горячей, ее плоть расцветала от его дерзкого вторжения. Вилла громко вздохнула, и он закрыл ее рот своим, глубоким влажным поцелуем заглушая ее крики, пока Натаниэль подводил ее все ближе, проникая глубоко в нее и поглаживая большим пальцем ее клитор. Она извивалась в его руках, беспомощная против его порочной атаки, ее воля была сметена удовольствием, которое он доставлял ей.
Почти не дыша, она умоляла его:
— Пожалуйста… о, Натаниэль, ох, пожалуйста.
Он втянул твердый розовый сосок себе в рот и ускорил движение большого пальца. Вилла яростно выгнулась, затем взорвалась, пульсируя вокруг его руки.
Вздрогнув, Натаниэль осознал, где он находится.
О нет.
Только не снова.
Силой воли Натаниэль заставил себя полностью проснуться, готовый отскочить прочь от женщины, которая снова вторглась в его постель.
Но там никого не было.
Натаниэль застыл, затем испуганно оглядел комнату. Было уже очень поздно, и огонь в камине догорел до углей. Если она не в его постели, то где же она тогда?
Она спала в своей собственной постели в другом конце комнаты, точно там, где она и должна быть. Почти целиком завернувшись в одеяло, только несколько выбившихся локонов волос были видны там, где, как предполагалось, находится ее голова.
Натаниэль ощутил облегчение. Затем — тревогу.
Он не имел права видеть во сне такие темные вещи, связанные с Виллой. Он удерживал ее руки, напористо гладил ее своей рукой. Он… это был не он. По крайней мере, он не был таким. Когда-то он был ленивым игривым любовником, без потребности обладания женским телом таким образом.
Особенно по отношению к Вилле. Он никогда не будет обращаться с ней так и даже не должен хотеть этого. И он не будет. Он просто был… ему просто необходимо переспать с кем-то, вот и все. У него слишком долго не было женщины.
Мечты было всего лишь мечтами, в конце концов. Мужчина, находящийся на таком уровне сексуального воздержания, естественным образом начнет потихоньку мечтать. В конце концов, он не касался женщины с тех пор, как обручился с Дафной в прошлом году. Конечно, с тех пор, как его помолвка была расторгнута, немногие женщины пожелали бы терпеть его прикосновения.
За исключением Виллы. Воображение Натаниэля схватило его за затылок и потащило обратно к тому моменту на дороге. К полным губам, сладострастно приоткрытым. К сладкой белой плоти, которой он мог завладеть.
Горячая, дрожащая, желающая Вилла.
Он мужественно высвободился из силков воображения. Вилла просто была единственной женщиной рядом с ним. И она была привлекательна, в ее стиле пышной молочницы.
Конечно, она не была Дафной. Всего несколько женщин в мире были так же красивы как Дафна. Дафна была богиней. Маленькая и изящная, безжалостно стильная, с утонченными манерами алебастрового шедевра.
Вот женщина, о которой стоило мечтать. Конечно, он не имел права мечтать и о Дафне тоже. Он была так же потеряна для него, как и благородство его имени.
Так и должно быть. Он сам разорвал помолвку, хотя общество предположило, что это сделала она. Будучи верной невестой, Дафна сначала заявила, что не желает быть освобожденной от их обязательства. Тем не менее, Натаниэль не мог позволить, чтобы и ее утащило вниз вместе с ним, и в конечном счете она увидела положительные стороны в его настойчивости.
Но все же, хотя она и заявляла о себе как о верной невесте, она поверила слухам.
— Со временем, — серьезно сказала она, — я думаю, что я смогу все-таки простить твою ошибку.
Он задумался о том, где же Дафна сейчас. Такая леди как мисс Дафна Дэнвилл, такая прекрасная и с хорошим воспитанием, вероятно, имеет поклонников в изобилии, если уже не снова обручена.
Самое любопытное было в том, что, хотя он и Дафна были предназначены друг другу с детства, он нисколько не скучал по ней.
Натаниэль поднялся и встряхнул свое одеяло. Тихо подойдя к кровати, он укрыл им Виллу, и подоткнул его в ногах.
Ее тело немедленно начало расслабляться от дополнительного тепла. За считанные секунды, она ослабила свою смертельную хватку, которой держала одеяло, и позволила себе немного высунуться наружу.
Тем не менее, из-под одеяла показались только дерзкий нос и упрямый подбородок. Натаниэль тихо добавил еще угля в камин. Вероятно, к утру в комнате будет душно, но ему не нравилось, что ей придется дрожать от холода всю ночь.
Сняв с вешалки свой сюртук, Натаниэль обернул его вокруг себя и снова устроился на своей импровизированной постели. Это был только сон.
И ничего больше.
Следующим утром Вилла собрала вещи, которые они взяли в гостиницу, и упаковала их в сумки в последний раз. Натаниэль отрывисто сообщил ей, что сегодня ночью они прибудут в его дом в Лондоне.