Королева пустыни

Она стояла возле поручней и жадно вдыхала холодный воздух до тех пор, пока ее гнев не прошел. Поразмыслив, Мэллори решила, что со стороны незамужней девушки было все же неосмотрительно завязывать беседу с господином Шемсой. А лорду Майклу, видимо, доставило удовольствие указать ей на эту ошибку. Невыносимый человек!
Затем ее мысли обратились к двум пропавшим арабам. Неужели они и впрямь утонули? Мэллори взглянула на воду чернильного цвета, и ее передернуло. Какая ужасная смерть!
— Вам уже лучше, леди Мэллори? — раздался голос Халдуна, подошедшего сзади.
На небе не было луны, но в свете лампы, раскачивавшейся на ветру, она ясно разглядела тревогу в его глазах.
— Гораздо лучше. — Мэллори не могла сказать египтянину, что головная боль была всего лишь предлогом, чтобы покинуть невыносимую для нее компанию. — На свежем воздухе боль почти прошла.
Египтянин молча стоял сзади. Мэллори чувствовала неловкость и уже хотела пожелать ему спокойной ночи, как вдруг он заговорил.
— Я прожил в вашей стране почти два года, пока был студентом Оксфордского университета.
— В юности мой отец тоже учился там.
— Мне не хотелось уезжать из Египта, но мой отец настоял на том, чтобы я получил образование в Англии. Два года вдали от дома — это очень долго.
Услышав грусть в голосе собеседника, Мэллори решила пренебречь предостережением лорда Майкла.
— Наверное, у вас появились там друзья, которые помогали скрасить одиночество?
— Со мной учились еще несколько человек из Египта, а с английскими студентами я почти не общался, — едва заметно улыбнулся он. — Я уверен, что мы казались им странными — ведь между нами столькo различий!
— Скорее всего, то же самое мне предстоит почувствовать в Египте, ведь там я буду чужестранкой.
— Моя страна будет рада приезду такой прекрасной женщины, — улыбнулся Халдун.
Услышав этот неожиданный комплимент, Мэллори смутилась, но ее собеседник не заметил, что она чувствует себя не в своей тарелке.
— Помимо служанки, прибиравшей нашу комнату, вы — первая англичанка, с которой я беседую. — Глаза египтянина стали лукавыми. — А у нее был внук моего возраста.
— И вот, вы возвращаетесь домой…
— Да. Домой и в неизвестность.
— Мне пора идти, — нервно проговорила Мэллори.
— Давайте поговорим еще немного, ну пожалуйста! — рука Халдуна протянулась к Мэллори, но опустилась на полпути. — Я только хотел сказать, что вы обладаете редким даром, позволяя мужчине почувствовать, что он нужен.
Мэллори отступила назад.
— Я не хотел испугать вас. Наверное, я должен был молчать, но для меня это — единственная возможность выразить вам свои чувства. Я наблюдал за вами и видел, что вы грустны. Мне хотелось узнать, могу ли я помочь вам.
— Мы почти не знакомы, и вы не должны говорить мне таких слов, господин Шемса.
Казалось, что он не слышит ее.
— Я ни разу не видел женщин с такими огненными волосами. Быть с вами — все равно что жить рядом с солнцем.
Теперь Мэллори поняла, насколько прав был лорд Майкл, предостерегая ее.
— Прошу простить меня.
Он неожиданно схватил ее за руку.
— Не уходите.
— Леди желает уйти, Халдун. Отпустите ее руку.
Обернувшись, Мэллори увидела взбешенного лорда Майкла.
— Я только… Он ничего не сделал…
Майкл взял девушку под руку и повел по направлению к ее каюте.
— Уходите, леди Мэллори. Надеюсь, нынешний вечер станет для вас уроком.
С неистово бьющимся сердцем, Мэллори бегом спустилась по трапу. Как она стыдилась и жалела о том, что натворила! Бедного господина Шемсу не в чем обвинять, вся вина лежит на ней самой. Ей следовало догадаться, что своим поведением она поощряет его внимание к себе. Как теперь смотреть в глаза обоим мужчинам?
Стоя позади Халдуна, Майкл чувствовал, что тот смущен.
— Леди Мэллори невинна, Халдун. Она молода и не знает ваших обычаев.
Египтянин с сожалением покачал головой.
— Теперь я это понимаю. Но она настолько прекрасна и так грустна! Разве плохо, когда одного человека тянет к другому?
Майкл понял, что по-своему Халдун так же наивен, как и Мэллори.
— Ждет ли какая-нибудь женщина вашего возвращения?
— Да, но выбирал ее не я. Я даже ни разу не видел ее. Она была предназначена мне с самого рождения. Так у нас принято.
— Когда-то и в нашей стране царили такие же порядки, но сейчас браки по расчету редки, хотя время от времени и случаются.
— Я слышал, что моя невеста красива, но родители всегда так говорят. А вдруг она уродлива? Мне становится страшно, когда я думаю о ней. Она принадлежит к племени саварков, а их женщины часто татуируют лица. Представляете, каково жить с женщиной, чье лицо обезображено?
Майкл был рад, что разговор ушел от леди Мэллори, хотя слова собеседника вызвали в нем холодок страха.
— Нет, я не могу этого представить. Признаться, я редко задумывался о браке, хотя когда-нибудь и мне придется выбирать жену.
— Вы сделаете это по собственному усмотрению, — плечи Халдуна поникли. — Признаться, на секунду я представил себе леди Мэллори в качестве своей второй жены. Ясмин, конечно, была бы главной…
— Англичанку вряд ли устроит такое предложение. Вы же жили в Лондоне — мужчина там может иметь только одну жену.
— Я понимаю, что ошибся. Не могли бы вы передать леди Мэллори мои извинения?
— Думаю, в этом нет необходимости.
— И все же я прошу вас это сделать. Пусть она знает, что я хотел только доказать ей свое уважение, но никак не обидеть.
— Хорошо, я скажу ей об этом.
— Она — красавица, вы согласны?
— Не обратил внимания. Она слишком молода для меня. Кроме того, мне никогда не нравились рыжие волосы.
Халдун улыбнулся своему новому другу.
— Она редкий и нежный цветок. Но в ней есть большее, чем видно на первый взгляд. В ней бушует женщина, хотя она пока об этом не догадывается.
— А разве мы все представляем собою именно то, чем кажемся со стороны? — ответил Майкл, изучающе глядя на собеседника.
— У каждого из нас свои секреты, лорд Майкл. Однако, если по прибытии в Каир у вас возникнут сложности, я сразу узнаю об этом и тут же приду к вам на помощь.
Майкл смотрел в темноту, не замечая ни моря, ни звезд. Он думал, что вряд ли этот египтянин сумеет помочь в том, что ему предстояло.
  
Глава 9
 
Записку от лорда Майкла, Мэллори разорвала на мелкие кусочки. Есть ли предел наглости этого человека? Как он смеет извиняться за господина Шемсу? Он не упускает ни единой возможности позлить ее, постоянно доказывая, что он всегда прав, а она — нет.
— Невыносимо, — произнесла она, с силой нажимая на крышку своего чемодана. Ну ладно, в конце концов, сегодня они сойдут на берег.
Чуть позже, стоя на палубе позади госпожи Уикетт, Мэллори наблюдала вместе с ней, как, заглушив двигатели, «Иберия» на парусах заходила в глубокие воды Абукирского залива.
— Бесцветная страна, — заметила госпожа Уикетт, махнув рукой в направлении маленькой рыбацкой деревушки, приютившейся под боком города Александрия. — Всюду — только коричневое, коричневое и коричневое. Никаких других цветов, никаких ярких красок.
Мэллори была с этим не согласна. Она удивленно смотрела на высокие минареты и здания под куполами, жалея, что не успеет осмотреть древнюю столицу Египта. Вместо этого она сразу же сядет в другую лодку, которая поднимется вверх по Нилу и доставит ее в Каир.
— Вы не можете не признать, что вода в Средиземном море удивительно синяя, — сказала она, затаив дыхание. — Так и тянет искупаться.
Госпожа Уикетт посмотрела на Мэллори так, будто та сморозила глупость.
— Об этом и речи быть не может! Немыслимо: хорошо воспитанная английская девушка, и — такие поступки! Купаться в Средиземном море… Ни в коем случае!
Два матроса начали спускать паруса, и это позволило Мэллори не отвечать. Капитан Барим, наконец, привел «Иберию» в порт. С облегчением девушка услышала грохот якорной цепи, ей уже не терпелось ступить на твердую землю.