Магия взгляда. Часть 2: Ливтрасир

Орм все представлял по-другому, не так, как решила Судьба. 
Возвратившись к себе, Руни просто не знала, что думать. Нежданная встреча сразила ее. Память прочно хранила образ юноши, чутко ловившего каждый оттенок ее чувств и страхов, готового тут же понять и помочь, но посол Ливтрасира лишь внешне напомнил его. 
Руни даже не знала, что больше ее потрясло: что Эрл жив, или сходство с его старшим братом. Ей вдруг показалось, что Эрл нарочно воссоздал в себе то, что раньше она ненавидела в Орме, и это убило ее. И стена… Стена мощной защиты… Он тут же воздвиг ее, чтобы не дать ей коснуться его тайных мыслей и чувств. Одолеть барьер не было сил… 
Руни сумела начать разговор. Ей хотелось, чтоб Эрл, утомившись от глупой пустой болтовни, откровенно сказал, что с ним стало. Но он равнодушно внимал, подавая ответы как будто в заигранной пьесе бродячих актеров, что как-то зашли в замок Орма, и Руни вдруг ощутила глухой гнев. Она слишком долго считала его тем, кто мог бы вернуть ей погибшее счастье.
— Я любила его! Я поверила, что мое чувство взаимно, а он… Он ведь даже не дал мне узнать, что он жив! Я могла бы понять… Поняла бы, что он побоялся обречь меня на нищету… Тот, кто вырос в богатстве, излишне дорожит внешним блеском… И все же… Посол Ливтрасира! Да, в Агеноре он не из последних… И Эрл там давно! — размышляла она.
Вспоминая годы, прошедшие в замке, метания, поиск какого-то смысла в своей новой жизни, которых могло бы не быть, знай она, что Эрл жив, Руни вдруг поняла, что не сможет простить ему этого. Если он смог начать в Агеноре новую жизнь, не подумав о боли, которую ей причинит его “смерть”, то он вряд ли любил ее…
— Я пришел за тобой.
Он сказал это просто, почти без эмоций. Сначала, случайно столкнувшись с ним в коридоре, лесянка хотела пройти мимо, чтобы не мучить себя, не испытывать лишнюю боль от разбитых надежд. Эрл, которого Руни любила, погиб, а посол Ливтрасира был ей незнаком! 
Руни мучилась целую ночь, не желая смириться с кощунственной мыслью. Под утро она успокоилась. День начался как обычно. Лесянка считала, что сможет сдержать свою горечь, однако случайная встреча разрушила хрупкий покой. 
— Я пришел за тобой, — повторил он, как будто считая, что Руни его не расслышала.
“Я ведь ждала этих слов! Ждала с первой минуты, как только узнала его, а теперь… Я не верю ему! — вдруг со страхом подумала Руни. — Не верю!”
Слова прозвучали фальшиво, поскольку Эрл это сказал ей на самом обычном, простом языке! Между ними стояла стена. Понимая, что Руни способна понять и почувствовать больше других, он закрылся так сильно, что было нельзя уловить ничего.
— Ливтрасиру нужна Рысь, способная сжечь все вокруг? — равнодушно спросила она, постаравшись не выдать свою горечь.
— Нет, ты нужна мне.
— Тебе? Для чего?
Эрл со странной насмешкой взглянул на нее:
— Ты забыла? Когда-то мы оба хотели быть вместе наперекор всему свету… Теперь жизнь дает этот шанс! В Агеноре мы сможем начать все сначала.
Слова покоробили Руни. В них не было той теплоты, по которой так стосковалась душа, в них была непонятная… Горечь? Обида? А может быть, злость? Эрл был слишком закрыт, чтобы Руни смогла уловить всю палитру эмоций, однако ей было нетрудно почувствовать суть этой фразы.
— Зачем? 
— В Агеноре я не из последних, — сказал он, почти что дословно повторив то, что ночью думала Руни. — Мое слово там значит больше, чем воля Орма в Гальдоре. Ты ведь искала Вождя?
— Ты не Вождь! Ты лишь тот, кто приближен к нему, пусть и больше других! — очень резко ответила Руни.
Ее задевало в нем все: и тон Эрла, и слишком роскошный наряд, и надменность, с которой он нагло бравировал тем, что имел. Почему-то ей снова, как в первый раз, вспомнился Орм. Нет, не тот человек, что жил рядом в последнее время, а тот Победитель, который считал, что весь мир — для него.
— Я не Вождь, — подтвердил Эрл, ничуть не смутившись. — Я тот, кто я есть.
— Верный друг Ливтрасира, который гордится его непомерным могуществом?
Руни хотелось задеть его, даже обидеть, заставив понять, как он пал. Она сделала глупость, попробовав вызвать в нем ревность, однако спокойствие Эрла уже с первой встречи всерьез испугало ее. Подсознательно Руни хотелось пробудить в нем что-то живое, сорвать эту страшную маску довольства собой и своей новой жизнью. Внушая себе, что все в прошлом, она не могла до конца осознать эту мысль. И сейчас ей хотелось, чтобы Эрл возмутился, ответив: 
— Ведь я же не Фланн! 
А она попросила бы больше не трогать погибших, не лезть в жизнь живых, и не лгать, не пытаться использовать то, что когда-то возникло меж ними, в своих тайных целях, заставив его оправдаться и как-то ей все объяснить. Но Эрл вдруг изумился:
— Могуществом? Чьим? 
— Ливтрасира, — опять повторила она, не совсем понимая реакцию Эрла. — Ведь именно он заправляет у вас всем?
— Он? Нет, нас там трое. Трое взрослых людей, не похожих на многих других, обладающих рядом способностей. Из нас троих лишь один может действовать вместе с детьми и учить их тому, что умеет. За это его иногда называют Вождем, но он вовсе не главный. Его знают все, но он вряд ли сумел бы один спасти город… Ведь жизнь не случайно дает одному Мощь, другому Дар Ясновиденья, третьему… Впрочем, ты знаешь сама, как различны проявления Силы. Не знаю, что стало бы с нами, не будь в Агеноре Горада! Редко кто может чувствовать магию, скрытую в свитках…
— А как? — удивленно спросила лесянка, отвлекшись, забыв на минуту свою неприязнь.
Эрл ей улыбнулся, как будто вопрос показался наивным:
— Не знаю. Горад может из целой сотни ненужных листов сразу выбрать один, где сокрыта нужная нам информация. Если бы не Горад, нам пришлось бы целыми днями расшифровывать их, выбирая крупицы сохранившихся Знаний. А так…
— Понимаю, — кивнула лесянка, припомнив, как долго возилась со старыми текстами. — Жаль, что в Гальдоре такого сейчас нет… А ты сам? Кто ты?
— Я? — Эрл помедлил, как будто не зная, что должен ответить. — Я… Я могу послать мысль на большую дистанцию так, что любой, даже и не владеющий Даром, воспримет ее. Это важно.
— Наверно, — ответила Руни, почувствовав, что ей действительно нравится слушать про жизнь Агенора. 
Когда Эрл о ней говорил, он терял ту надменность, что так раздражала ее, становился тем Эрлом, с которым было легко. 
— Я не знаю, чем он пожелает купить тебя… Может, предложит дворец, может, доступ к хранилищам книг… А может, попробует просто тебя обольстить… Ведь на карте карьера посла! Не исполнив приказ Ливтрасира, он лишится всего.
Почему сейчас Руни вдруг вспомнила эти слова? 
— Знаешь, Эрл, — очень тихо сказала она, не сводя с него глаз. — Я ведь тоже теперь разбираюсь в Защитах. Я тоже могу и отдать, и принять потаенное Знание. И мне действительно жаль тех детей, что сражаются с силами “Службы”. 
— Ты можешь помочь им, уехав со мной. 
— Я могу поделиться с тобой тем, что знаю. 
Она с тайным страхом ждала, что он скажет в ответ. Передача магических Знаний возможна не только словами. Слияние мыслей дает куда больший эффект. Пожелай он раскрыться, приняв ее дар, и она бы поверила, что Эрл не хочет ей зла, не играет на чувствах, стараясь исполнить приказ. Но он лишь рассмеялся с какой-то циничной издевкой, мгновенно разрушившей тонкую нить, что помимо желания Руни опять протянулась меж ними.
— Нет, Руни, на это я не пойду! 
— Эрл всегда хорошо говорил, но сегодня он просчитался! — с внезапно нахлынувшим гневом подумала Руни. — Теперь я ни в чем не поверю ему!
Все красивые фразы про Агенор были просто обманом! Пока Эрл был рядом, лесянка на миг поддалась заблуждению, но, возвратившись к себе и припомнив подробности встречи, она поняла, что права. Эрл пытался сыграть на ее интересе к особенной Силе, заставить поверить себе. Он держался с ней так, словно не было этих двух лет вдалеке друг от друга, хотя он знал о них все!