Вмешательство мисс Сильвер. Когда часы пробьют двенадцать

– Цены просто непомерные, следовало бы как-то их контролировать, – только и успела вставить мисс Сильвер.
– Ну вот и я решила остаться на прежнем месте.
– Очень разумно с вашей стороны.
– Хотя, как я уже говорила, есть свои недостатки – жить в таком тесном соседстве с совершенно посторонними людьми. В доме восемь квартир, надеюсь, вы представляете, что это такое – подниматься в лифте вместе с людьми, которых даже толком не знаешь в лицо, можете себе представить?
Мисс Сильвер не представляла.
Жемчужины то опадали, то поднимались. Миссис Андервуд продолжала тарахтеть:
– С одной стороны, вроде бы знакомые, с другой – нет. А те, с которыми вроде бы можно держаться на дружеской ноге, далеко не всегда отвечают тем же. Взять, к примеру, мисс Гарсайд – просто ума не приложу, что она о себе возомнила, ходит с таким видом, словно не принадлежит к этому миру. А если встретишься с ней в лифте, так она смотрит на вас так, как будто вы находитесь на другой стороне улицы, а она видит вас в первый раз и не отличит от Адама, если вам доведется столкнуться с ней снова. Самое откровенное хамство – вот как я это называю. Хотя есть люди, о которых вы вовсе ничего не знаете, – но лично я, надо сказать, ничего не имею против них, однако трижды следует подумать перед тем, как что-то сказать. А Мид – она очень привлекательная девушка и доводится племянницей мужу, а не мне, хотя лично я не чувствую никакой разницы и очень рада, что она живет с нами, раз ей того хочется. Но знаете ли, жить в одной квартире с молодой девушкой, тут следует соблюдать осторожность, и это совсем не то, что жить одним.
Только тут для мисс Сильвер забрезжил свет в конце туннеля.
– Кто-то обидел вашу племянницу?
– Она не моя племянница, а мужа, я ведь уже говорила, разве нет? Но я не чувствую никакой разницы, это я тоже уже говорила. О нет, никто ее не обижал, и я уверена, в нашем доме квартиры сдают только очень приличным людям. И я не хочу создавать у вас ложное впечатление в этом плане.
Мисс Сильвер оставалось только гадать, какое же впечатление хотела создать эта говорливая особа. Когда она рассказывала о покойном Вандерлёре и его доме, дыхание ее нормализовалось. Теперь же она снова задышала учащенно. Что-то у нее на уме, это определенно. И что бы это ни было, именно оно заставило миссис Андервуд сначала выпытать у Маргарет Моурей адрес мисс Сильвер, а затем проделать весь этот путь из Патни до Монтегю-Мэншнс. Впрочем, изначальный импульс мог и угаснуть. Уже не впервые посетитель, который мог бы стать клиентом, как эта миссис Андервуд, заявлялся домой к мисс Сильвер, а потом нервно ретировался, так и не рассказав о причине своих страхов, так и не попросив о помощи.
Мысль о том, что эта полная, пусть и безвкусно, но модно одетая дама могла стать жертвой какого-то тайного и страшного заговора, не вызвала улыбки на губах мисс Сильвер. Она знала, что такое страх, привыкла распознавать его с первого взгляда. Миссис Андервуд явно чего-то боялась. А потому мисс Сильвер заметила:
– Очень важно создать верное впечатление о каждом. Ведь вещи и люди не всегда таковы, какими кажутся на первый взгляд, я права?
Миссис Андервуд стыдливо опустила глаза. Казалось, она задернула шторы, впрочем, недостаточно быстро. Буквально за секунду до этого в глазах, этих окнах души, светился страх – неприкрытый животный страх существа, угодившего в ловушку.
Мисс Сильвер покосилась на свое вязанье и спросила:
– Чего именно вы боитесь, миссис Андервуд?
Полные руки в перчатках нервно затеребили бисерную сумочку. Оттуда появился носовой платок. Им гостья промокнула вспотевшее лицо. Голос, до этого такой высокий и резкий, упал до жаркого шепота.
– Тут так душно… так тесно…
На верхней губе блестели капельки пота. Платок ее тоже промок и оказался испачкан помадой. Карикатура на трагедию всегда выглядит пугающе. Эта дама, такая полная, такая самоуверенная, такая вульгарная, выглядела насмерть перепуганной. Мисс Сильвер предпочитала иметь дело с клиентами, вызывающими у нее симпатию, но чувство долга, присущее ей, было непоколебимо. И она произнесла мягко, однако достаточно твердо:
– Вы чем-то напуганы. И пришли сюда рассказать мне об этом. Не правда ли? Так почему бы не рассказать?
 
Глава 3
 
Миссис Андервуд чуть слышно ахнула.
– Не знаю, поверьте мне. Вообще-то ничего особенного не произошло. И день сегодня выдался очень теплый, не правда ли?
– А мне кажется, вас что-то очень тревожит, – заметила мисс Сильвер. – И я думаю, вам лучше рассказать об этом. Поделим ваши неприятности пополам, и тогда у вас их останется вдвое меньше.
Мейбл Андервуд глубоко вздохнула. А потом вдруг неожиданно просто сказала:
– Вы мне не поверите.
Мисс Сильвер улыбнулась. И заметила:
– Я готова поверить во что угодно, миссис Андервуд.
Но момент простоты и искренности был упущен. И жемчужины на груди продолжали учащенно подниматься и опадать.
– Сама не понимаю, почему я это сказала. Девушки бродят во сне, такое иногда случается, тут уж ничего не поделаешь.
– Так ваша племянница бродит во сне?
– О нет, только не Мид. Но даже если бы такое случилось, лично меня это нисколько бы не удивило. После того, что ей довелось пережить.
Мисс Сильвер снова принялась вязать. Спицы пощелкивали, и было в этом звуке нечто ободряющее.
– Вот как?
– О да! Ее торпедировали, вернее, не ее, конечно, а корабль. В прошлом году она сопровождала детей своего брата в Америку, сам он, увы, погиб во Франции. А мать у них американка, ну она и отправилась туда навестить своих родственников. Бедняжка была просто потрясена гибелью мужа, хотела как-то отвлечься, вот Мид и повезла детей к ней. Ну и, конечно, не смогла сразу вернуться домой, до самого июня. А на обратном пути в корабль попала торпеда, разнесла все в клочья, бедняжка уцелела, но потеряла жениха – она тогда не особо распространялась на эту тему, но знаю одно: они познакомились в Штатах. Он находился там с секретной миссией – закупка танков, что-то в этом роде. Но наверное, я не должна говорить, хотя не думаю, что теперь это имеет такое уж значение, поскольку он утонул. И разумеется, это было страшным ударом для Мид.
Наконец-то миссис Андервуд стала называть вещи своими именами и подошла к сути дела. Мисс Сильвер вспомнила слова Чарлза Моурея: «Фонтанирующий противогаз», вспомнила и возражение Маргарет: «Но, Чарлз, дорогой, противогазы не фонтанируют!» Она деликатно кашлянула и заметила:
– Вполне естественно. Но вы только что говорили, что ваша племянница не бродит во сне.
Миссис Андервуд приложила палец к губам.
– Ну, не знаю… Не думаю, чтобы это проделывала Мид. Возможно, Айви.
– Айви?
– Наша служанка, Айви Лорд. Ни за что не стала бы держать ее в доме, но сейчас так сложно найти прислугу, так что приходится мириться с чем угодно.
Спицы продолжали щелкать. Мисс Сильвер спросила:
– С чего вы взяли, что эта девушка бродит во сне?
Миссис Андервуд выпалила залпом:
– Я нашла у себя в комнате на полу письмо!
– Вот как? – произнесла мисс Сильвер, и пухлые бледные щеки ее гостьи снова обрели сиреневатый оттенок.
– А как иначе оно могло туда попасть? Я пыталась придумать объяснение, но ничего другого просто в голову не приходит. Когда я ложилась спать, его там не было, это точно. А раз не было, значит, кто-то его принес, и мне хотелось бы знать, кто именно. Квартиру запирают на ночь на все замки, в доме были только я, Мид и Айви, но первое, что я увидела, проснувшись утром, так это листок бумаги, лежавший прямо под окном.
– Листок бумаги или письмо?
Мисс Андервуд промокнула платочком лоб.
– Это был клочок, оторванный от моего собственного письма. И лежал он в спальне, прямо под окном. Словно кто-то заходил ночью в комнату и подбросил его, потому как точно помню: когда я ложилась спать, его там не было, готова поклясться! – Рука с зажатым в ней платочком дрожала. Миссис Андервуд уронила ее на колени, не выпуская платок из крепко сжатых пальцев.