Испанский священник

Не вступишь в бранный возраст, год-другой 
Провел бы в Саламанке, я помог бы 
Тебе во всем. 
Асканио 
Я вашей добротой 
И щедрой лаской покорен, сеньоры. 
Навряд ли встретит большее вниманье 
И кровный родственник; чем отплачу я, 
Чужой и бедный мальчик, как не сердцем, 
Вам преданным? Сеньор, с какой охотой 
Я принял бы ваш благородный дар, 
Тому свидетель небо; но, увы, 
Свою стараясь возвеличить участь, 
Я погубил бы и отца и мать, 
Мне подаривших эту жизнь; у них 
Другой отрады нет, и, словно я 
Свет их очей, они со мной в разлуке 
Короткого не провели бы дня; 
И - верите ли мне? - хоть я и молод, 
Я их кормилец; все, чем наделяют 
Меня другие, служит им подспорьем; 
И, бросив их на склоне лет, я был бы 
Гнусней убийцы. 
Входит Энрике. 
Анджело 
С ним бы расщедрился 
И ростовщик. 
Миланес 
Вот, милый; я жалею, 
Что здесь не больше. 
(Дает ему денег.) 
Леандро 
А когда истратишь, 
Приди ко мне. 
Xайме 
Пусть любящего сына 
Вознаградит судьба! На, все бери, 
Хоть это, до последнего реала, 
Мой годовой доход. 
(Дает деньги.) 
Асканио 
Воздай вам небо! 
Энрике 
Так, сударь. Уж не ваш ли это отпрыск, 
Что вы столь щедры? 
Xайме 
Отпрыск, сударь? 
Энрике 
Да, 
Иль назовемте проще: ваш ублюдок. 
Xайме 
Вы сквернослов. Смотрите, осторожней; 
Я позабуду, кем вы рождены, 
И с вами тоже поступлю в ответ 
Невежливо. 
Энрике 
Храбрец! Я вас прошу, 
Скажите мне: кто я? 
Xайме 
Мой старший брат, 
Который был бы признанным ничтожеством, 
Когда б не ухитрился годом раньше, 
Чем я, пролезть на свет. 
Леандро 
Будь с ним помягче. 
Xайме 
Не буду, не могу, пока он сам 
Не даст пример. Пускай он донимает 
Зловонной руганью своих холопов, 
Но не меня. Отцовскою землей 
Он награжден за то, что прожил лишних 
Двенадцать месяцев. Пусть это будет 
Забыто, пусть нахлебники его 
Припомнят хоть одну его заслугу, 
Которая ему дала бы право 
Меня учить, и я его признаю 
Своим опекуном, а раньше - нет. 
Энрике 
Кто дал вам ваши средства, сударь? 
Xайме 
Воля 
Покойного отца; я их беру 
Не в вашем кошельке. 
Энрике 
А без моей 
Поддержки хватит их? 
Xайме 
Должно хватить. 
Я стану жить скорей на средства шлюхи, 
Чем брать у вас. 
Энрике 
Так-так; вам угодил 
Ваш новый казначей; когда он будет 
До капли выжат, окажусь и я, 
Быть может, в списках вашего знакомства. 
Леандро 
Позвольте мне, сеньор, сказать два слова 
В мою защиту; я не дурачок, 
Который верит басням, и не трус, 
Которого не грех раздеть; я знаю, 
Кому и что даю, и полагаюсь 
На мой рассудок. Будьте бережливы, 
Коль вам угодно, я же буду тратить 
Мое добро, не спрашивая вас. 
Xайме 
Оставь его, он недостоин гнева. 
Он на меня же трудится, Леандро: 
Во всем дворянстве нашем только мне 
Такой отличный выдался приказчик. 
Энрике 
Приказчик, сударь? 
Xайме 
Да, и преусердный. 
Он знает, что я очень много трачу, 
И копит для меня. Ведь кто ж поверит, 
Чтоб он, живя шестнадцать лет под игом 
Бесплодного супружества, в поместьях, 
Обильных всем, средь полных сундуков, 
Мог быть так мерзко и постыдно скуп, 
Чтобы себе отказывать во всем 
Необходимом? Нет, ему известно, 
Что все наследство перейдет ко мне, 
Коль скоро я его переживу, 
А это будет - силою вещей 
И с помощью веселья и червонцев, 
Как вам ни грустно. 
Энрике 
Если буду жив, 
Ты тяжело раскаешься. 
Xайме 
А если 
Умрешь, то нет. 
Миланес 
Они зажглись, как два 
Враждебных метеора. 
Арсенио 
Пусть столкнутся. 
Жизнь за дон Хайме! 
Xайме 
Будьте же и впредь 
Хозяйственны, тащите мызу к мызе; 
Не потерпите, чтоб клочком земли, 
Прельстившим в ясный день ваш хищный взор. 
Владел другой; забудьте, что вы гранд; 
Взимайте рост на рост; душите ближних 
Петлею закладных; крестьян морите, 
Пока они не станут как скелеты 
От голода. Когда ж проклятья вдов, 
Семей старинных гибель, слезы сирот 
Вас выпроводят к черту, не забудьте, 
Что все загреб ваш благородный брат, 
Который на могиле вашей спляшет 
И даже, может быть, за два пистоля 
Закажет мессу бедному монаху, 
Чтоб дух ваш не слонялся. 
Энрике 
И закон 
Велит, чтоб это я терпел! 
Xайме 
Ей-богу, 
Когда случится так, - а так случится, 
Вы посмотрите в щелочку из ада: 
Увидите, как я копаюсь в ваших 
Железных сундуках; и вновь запляшет 
Огнесверкающая дочь Плутона 
По кабакам, пирам и маскарадам, 
Забыв, что вашей пленницей была. 
Одна лишь мысль об этом, я надеюсь, 
Уложит вас в постель, и я тогда 
Пришлю вам доктора и позабочусь 
О погребении. 
Энрике 
Довольно, сударь. 
Не речью с вами я сражусь, а делом. 
Готовьтесь к этому. Ты пожалеешь, 
Что не был нем сегодня. 
(Уходит.) 
Миланес 
Вы напрасно 
Его разгорячили. 
Xайме 
Пустяки! 
Раз он убрался с глаз, я весел снова 
И про него забыл. Черт с ним совсем. 
Поговорим о чем-нибудь другом. 
Что нового на свете? 
Миланес 
Утверждают, 
Что нынче летом многое решится 
В том, что касается военных дел. 
Леандро 
А нам-то что до них? Обсудим лучше 
Свои дела. Теперь любой храбрец 
Толкует, сидя в кабачке, о том, 
Что замышляет на весну эрцгерцог, 
Какой отпор готовят Штаты; что 
Предпримет, император против турка; 
Куда тот двинет лунные знамена: 
На Польшу или Персию. Все это 
Премудрым государственным червям 
Ясней их личных дел. Такие речи 
Оставим тем, кто призван к ним. Мы юны, 
И я бы предложил избрать как тему 
Красивых женщин. 
Миланес 
Что ж, ее не реже 
Касаются. 
Арсенио 
И спорят безысходно, 
Кто всех милей. 
Леандро 
Одни предпочитают 
Француженок за их наряд, другие 
Дородных итальянок, третьи - наших. 
А некий мой приятель мне божился, 
Что в Лондоне он повстречал девицу, 
Которая вела себя с ним за ночь 
Француженкой, испанкой, итальянкой