21 интервью

Минчин: Какой фильм был вашим «большим прорывом» на экране?
Биссет: «Детектив» с Фрэнком Синатрой. Не из-за самого фильма, а он имел большую рекламу и прессу.
Минчин: Какие чувства вы испытывали, снимаясь с самым популярным певцом в мире?
Биссет: Я была потрясена! Он был любимейшим певцом моего отца. Папа вечером всегда слушал его музыку. Синатра всегда ассоциировался у меня со счастьем отца. Он был самым знаменитым человеком, которого я встретила в своей жизни, и я была поражена, насколько прост и прямолинеен он был. Меня также удивило, что знаменитый человек совершенно не имел частной жизни и личного покоя. Я подумала, что это, наверное, невыносимо, когда ты публичная персона и тебя все хотят. Слишком много славы, слишком много поклонников. У него была репутация нелегкого человека, и я понимаю почему: все чего-то хотели от него, все хотели с ним соприкасаться, говорить, взаимодействовать. Ко мне он был очень добр – я была молода – и выступал в роли защитника. И сразу появились сплетни… Хотя он называл меня «малыш» и ограждал на съемочной площадке от всех посягательств и нажимов, которые так там распространены.
Минчин: Фильм «Аэропорт» был популярен во всем мире по многим причинам. Как проходили съемки?
Биссет: Я получила большое удовольствие. В фильме были две звезды – Берт Ланкастер и Дин Мартин, игравшие главные роли. Когда снимались сцены Ланкастера, стояла абсолютная тишина, все ходили на цыпочках. Когда снимался Мартин, он сводил всех девушек с ума и флиртовал со всеми сразу. Всегда очаровывающий, смеющийся, он доставлял всем море радости. Мы снимали фильм в павильоне «Юниверсал-студио», режиссер относился к нам, как к детям, читал лекции, что нельзя пить во время ланча, так как в самолете будет жарко от ламп и все заснут. И все, конечно, бежали в столовую студии и делали прямо противоположное. Как актриса я мало еще понимала в профессии, но наслаждалась тем вниманием и высоким профессионализмом, которым была окружена – от гримеров до костюмерного цеха.
Минчин: Фильм «Американская дочь» сделал вас всемирно известной? Какие ощущения от работы с Трюффо?
Биссет: Это добавило мне престижа. Фильм получил «Оскара» за лучший иностранный фильм – в Америке следили за фильмами Трюффо. Многие актрисы завидовали, что он приехал за мной в Лос-Анджелес и пригласил на съемки в свой фильм. Для меня это ничего не значило, но изменило многое во мне, внутри. Я была счастлива, что мой любимый режиссер возник из другого мира и выбрал именно меня. Позже я спросила его, почему он выбрал меня. Он сказал, что видел меня в двух разных фильмах, и все. Но я никак не могла связать то, что я делала в тех фильмах, с ролью уставшей американской звезды в его фильме.
Минчин: Поэтому он и был уникальным режиссером со своим видением.
Биссет: Видимо, поэтому.
Минчин: «Убийство в Восточном экспрессе» – работа со всеми звездами мирового кино?
Биссет: Это было интересно. Они все были легендами. Ланчи проходили весьма забавно. Мы все сидели и разговаривали – и какие это были люди и истории: Ванесса Редгрейв, Шон Коннери, Ингрид Бергман, Альберт Финни. Это были общеобразовательные ланчи для меня: я училась – жизни. Я была очарована Ванессой, считаю ее одной из величайших актрис мира, равно как и Ингрид Бергман, которая в то время была уже больна… Когда эти живые легенды снимались в своих сценах (или делали дубли), я была поражена их высочайшим актерским профессионализмом и тем, что они совершенно точно знали, что делать на съемочной площадке.
Минчин: «Великолепный» – мой любимый фильм, где вы блистали в каждой сцене, и я влюбился в вас и в вашу двойную роль. Которая из двух ролей была вам ближе?
Биссет: Роль студентки. Жан-Поль Бельмондо обладал и обладает поразительным талантом. Он очень свободен, с невероятной координацией и суперестествен. Он мне нравился, но общих тем для разговоров практически не было. Он обожал бокс и много говорил о нем, я же ничего не знала о боксе. Я совершенствовала свой французский во время съемок. Там были три его ближайших друга, которые кочевали с ним по всем съемочным площадкам. И он всегда находился в нише, окруженный и защищенный этими друзьями. Лаура Антонелли, итальянская актриса, посещала его. У них был роман, она его безумно ревновала. У меня не было никакого интереса к Бельмондо кроме как к актеру. Но она вела себя ужасно: сидела перед камерой в темных очках, курила и следила за каждым нашим движением. Это было очень странно. Я думаю, она не осознавала, насколько более трудной она сделала мою работу как актрисы. Я была счастлива, когда ее не было на площадке, потому что Бельмондо сразу менялся и «оттаивал». Я даже попросила продюсера закрыть съемочную площадку для посторонних, так как я должна была высокопрофессионально делать свою актерскую работу. А наблюдательница мешала мне, моему партнеру и нашим сценам: ты готовишься всю свою жизнь к какой-то важной сцене, чтобы сыграть ее на самой вершине, а тут стоит чужой фильму объект – курит, ест сэндвичи и двигается. Отвлекает, мешает твоей концентрации и воплощению сцен по роли. И ты понимаешь, что теряешь сцену – эмоционально, душевно, совершенно теряя концентрацию, необходимую каждую секунду на съемочной площадке.
Мне нравились обе роли: и скромной студентки, и такой современной Мата Хари. Перевоплощение прямо противоположное всегда интересно для актрисы. Я с большим энтузиазмом отнеслась к обеим ролям, но мне не хватало актерской близости и помощи Бельмондо, когда мы снимали сцены любви и я выступала в роли наивной студентки. Фильм снимался в Мексике и в Париже. Я люблю комедии, но, к сожалению, мало в них снималась.
Минчин: Простите, если это нескромный вопрос: вы были когда-нибудь замужем?
Биссет: Нет, никогда. Но я не хотела бы в интервью обсуждать мою личную жизнь. Она касается только меня, но не публики.
Минчин: Свобода, свобода выбора – наверное, самое прекрасное, что можно иметь в жизни?
Биссет: Свобода – да, но не иллюзия свободы.
Минчин: Все равно, мы зависим от денег, правительств стран, где мы живем.
Я хотел спросить вас о ваших любимых английских актерах, поскольку вы родом из Англии.
Биссет: Безусловно, Лоуренс Оливье, Майкл Кейн, Энтони Хопкинс.
Минчин: Нужно отдать должное английским актерам, по мастерству они приближаются к русским актерам и русской театральной школе до восьмидесятого года.
Биссет: А после восьмидесятого?
Минчин: Как мне кажется, все покатилось вниз. Как и вся цивилизация. Правда, я жил в Нью-Йорке и наблюдал издалека; но когда приехал в девяностом и посмотрел, был в легком нокауте. Ваши сильные стороны и ваши слабости?
Биссет: Я очень решительная. Иногда эта черта доводит и меня до изнеможения.
Минчин: Это очаровательное признание.
Биссет: Иногда ем слишком много. Касательно решительности: часто я не могу остановить себя. Не знаю, как с собой справиться. Цепляюсь долго за что-то, что нужно было бы выбросить и забыть.
Минчин: Это европейская черта, американцы иные.
Биссет: Вы так думаете? Я собираю по жизни все и тащу за собой. Это невероятный вес, и это моя слабость. Надо уметь расставаться с прошлым и ненужным… По-моему, от страха, от испуга не иметь достаточно любви, дружбы, внимания. Я никогда не бросаю людей, я пытаюсь сказать, что моя дружба навсегда с теми, с кем я дружу. Я не пытаюсь никого контролировать, но себя держу под строгим контролем. В то же время я очень спонтанна, эмоционально спонтанна. У меня есть свое этическое отношение к работе, это и слабость и сила одновременно. Я всегда исполнительна, если даю согласие на какую-то работу – это сто процентов.
Минчин: Вы нравитесь себе, когда смотритесь в зеркало?
Биссет: Да, я нравлюсь себе, это нормально. Мое воспитание часто не позволяет сказать «нет» – это слабость, мне надо научиться говорить «нет». А я не могу, если дала слово или даже больна.