Инквизиция (ЛП)

— Бунты… Люди и гномы будут убивать друг друга, — ахнул Флетчер, в ужасе. Его так волновала своя судьба и судьба Отелло, что он даже не понимал последствий суда.
— Гномов перережут, но поначалу они покалечат нашу армию, — мрачно подтвердил Гарольд. — Эльфы могут положить конец нашему миру после того, как увидят, что мы сделали с гномами. А в это время орк-альбинос будет собирать силы, готовясь послать свои многочисленные орды на нашу армию, осажденную и отвлеченную. И все из-за смерти одного гнома. А все, о чем думает Триумвират, это их чертово оружейное дело и месть тебе. Я буду проклят, если помогу тебе, и если не помогу тоже. Либо гражданская война с отцом, либо восстание гномов.
— И вы ничего не можете поделать? — отчаянно спросил Флетчер, хватая Гарольда за руку.
Король печально посмотрел на Флетчера и схватился за него, как утопающий.
— Я — нет. Но ты можешь. — Его глаза пытливо всматривались в Флетчера, горя надеждой.
— Я сделаю все. Я все равно умру, — ответил Флетчер. Было приятно иметь цель, какой-то план. На мгновение он позволил себе искорку надежды.
Гарольд глубоко вздохнул.
— Признайся завтра в измене. Я позабочусь, чтобы твоя смерть была быстрой.
  
ГЛАВА 10
 
Больше посетителей у Флетчера в ту ночь не было. Сон не шел, так что он вызвал Игнатуса и они играли в глупую игру под названием «догонялки» вокруг стола, что оставило Флетчеру синяки на ногах, но вместе с тем отвлекло от грядущего.
Под конец Флетчер мог только молча сидеть и смотреть на спящего Игнатуса, радуясь, что сонный демон не мог почувствовать охватившее его отчаяние.
Яков со стражниками пришли рано, со стуком и криками войдя в камеру, ожидая вытащить испуганного заключенного из постели. Вместо этого они обнаружили Флетчера стоящим у двери, готовым ко всему, что принесет утро.
Несмотря на ранний час, зал суда был полон людей. В толпе виднелось больше аристократов и генералов, даже было несколько солдат. Нервишки Флетчера этот факт почти не успокоил, но укрепил его решимость мыслями о последствиях бездействия.
То, что он собирался сделать, снимет с Отелло все обвинения, лишит Триумвирата победы и предотвратит войну, которая разбила бы Империю на части.
А стоить ему это будет всего лишь жизни.
Осунувшийся Арктур занял место за столом защиты, прижимая к груди огромную кипу бумаг. Капитан Ловетт выглядела не лучше, сидя позади него на передней скамье, неуютно стиснутая между Захарией Форсайтом и старым королем Альфриком. Рядом стояло инвалидное кресло.
Пока Рук и Чарльз ждали, когда все рассядутся, Отелло приволокли в зал и приковали наручниками рядом с Флетчером. В этот раз он гордо стоял, высоко подняв голову, в глазах читался вызов.
Флетчера волновало, рассказал ли Утред Отелло о своих планах. Собирался ли он все еще их осуществить? Угроза жизни сына поставила добродушного гнома в затруднительное положение… Лучше Флетчеру сделать свой ход сейчас, просто на всякий случай.
— Отелло, ты должен мне кое-что пообещать, — тихо проговорил он. — Прошлой ночью ко мне приходил король. Он на нашей стороне и у него есть план. Нет времени объяснять, но что бы ни случилось, следуй ему.
Отелло поднял брови и доверительно улыбнулся Флетчеру. Было странно видеть лицо Отелло таким открытым. Подбородок под оставшейся щетиной оказался сильным и квадратным, как угол наковальни.
— Рад, что хоть у кого-то есть план, — прошептал Отелло в ответ. — После… вспышки отца прошлой ночью они наказали нас тем, что запретили Арктуру и Ловетт нас навестить. Я слышал, как они спорили со стражей у моей темницы. Отцу даже нельзя присутствовать на суде.
Отелло со злостью скривил губы, бросив полный ненависти взгляд на Якова. И краешком рта прошептал:
— Ты уверен, что королю можно верить?
— У нас нет выбора. Сомневаюсь, что слова Арктура и Ловетт смогут что-то изменить.
Отелло посмотрел на стол защиты и покачал головой.
— У них такой вид, будто они всю ночь не спали. Я б рискнул.
Флетчер печально улыбнулся Отелло. Будет ли у него шанс объясниться до казни? Он сделал глубокий вдох.
— Я хочу кое-что сказать! — крикнул он, повернувшись в цепях так, чтобы быть лицом к толпе. Неудобное положение.
— Флетчер, тихо, — зарычал Арктур. Усталые глаза расширились от удивления.
Рук грохнул молотком, когда все начали переговариваться. Многие в толпе встали, чтобы лучше видеть говорившего узника.
— Жаль признавать, но я согласен с капитаном Арктуром, — презрительно ухмыльнулся Рук. — У нас нет времени на пылкие речи и высокопарные прощальные слова. Держи язык за зубами или Яков заткнет тебя кляпом, как гнома.
— Я хочу признаться, — повернулся к нему Флетчер.
— Нет! — прокричал Арктур. — Мы все еще можем выиграть, мы все еще можем… — Он стих, когда его сбили с ног и прижали к земле. Громила Яков обхватил его поперек груди и накрыл рот мясистой ладонью.
К Ловетт целеустремленно направился другой стражник, но нужды в том не было. Флетчер увидел, как Захария Форсайт прошептал что-то ей на ухо, и заметил блеск чего-то острого и металлического, прижатого к ее ребрам. Это только укрепило решимость Флетчера. Он всеми фибрами души ненавидел этих хладнокровных безучастных людей. Они были всего лишь пустыми сосудами, рабами собственных желаний.
— Повтори, — взволнованно затаив дыхание, велел Чарльз. — Скажи так, чтобы все слышали.
В зале снова стало шумно, и Флетчер почувствовал на себе взгляды самых влиятельных мужчин и женщин Гоминиума. Он даже не дрожал, надо было говорить убедительно.
— Я признаюсь в убийстве пятерых человек, — проорал Флетчер, повергнув толпу в ошеломленное молчание. — Да, именно так, я это сделал. Только я, и никто другой. Я украл томагавк Отелло и пошел искать приключения. И не имел понятия, что Отелло меня заметил и пошел за мной.
Он заикался. Слова, которые он так долго репетировал, были как угли на языке. С каждым словом он становился на шаг ближе к смерти.
— По-после того, как он шел за мной почти час, солдаты на патруле заметили его и решили, что гном — отличная мишень. Я услышал выстрелы и пошел разведать. Когда я пришел, то увидел, что они прострелили Отелло ногу.
Он глубоко вдохнул, зная, что следующие слова вынесут ему приговор. Но тем не менее, на последнем действе силы пришли и он снова заговорил с убежденностью.
— Я убил их всех, пока они валялись в беспамятстве на земле. Хладнокровно. Они даже не видели мое приближение. Отелло тут не причем. Я один виноват.
Слова эхом разнеслись в тишине.
Рук остервенело писал, едва ли поднимая взгляд от стола. Но злорадность спала с лицаЧарльза, когда он понял, что произошло.
— Г… гном. Он тоже… — заикнулся Чарльз. Позади кто-то выругался, и Флетчер позволил себе мрачную улыбку, узнав хриплый голос Дидрика.
— Нам нужно посовещаться, — схватил Чарльз молоточек и грохнул им по столу. Он поспешил вверх по ступеням, и между инквизиторами произошел приглушенный разговор, который Флетчер не смог расслышать из-за шепотков в толпе. Он заметил, что двое бросали кучу взглядов на Триумвират и на старого короля Альфрика, что подтвердило его подозрения. Реальной целью суда был Отелло. Его собственная смерть была всего лишь вишенкой на пироге. А теперь их лишили полноценного обеда.
Внезапно из толпы раздался новый голос.
— Мы вынесли вердикт.
Это была одна из присяжных. Высокая величавая дама с серыми, зачесанными назад волосами и очками в черепаховой оправе. Перед собой она держала небольшую стопку бумаги, при взгляде на которую сердце Флетчера пропустило удар. Пока инквизиторы отвлеклись, присяжные проголосовали.
— Один момент, если позволите, — поднял палец вверх Чарльз.
— Мы не позволим, — как отрезала дама. — Пора вам вспомнить, что сейчас очередь защиты выступать, и Флетчер очень ясно отказался от представителей и признал вину. Именно мы принимаем решение на данном суде и можем распоряжаться, как пожелаем. Я только спрошу, есть ли что сказать гному, прежде чем оглашу вердикт.