Механик её Величества
Да, бывают иногда этакие полёты в никуда. То есть рейс в один конец, без возврата. Изредка, из разных полков да под такой завесой таинственности, что впору заподозрить то ли чекистов, то ли их вместе с космическим ведомством. Груз не тяжёлый - то ли почта, то ли чёрт его знает какие ещё бумаги. Судя по пломбированным "мягким" ящикам, вроде как лекарства или подобную им хрень вдобавок. Но что там такое, не знал даже и он сам - хотя что это архиважно и суперсекретно, уверен на все сто.
– Завтра вылет, Сашка. Так что хотел с тобой попрощаться, - вздохнул генерал и отечески потрепал того по склонённой в задумчивости голове. - Не скрою, были у меня насчёт тебя большие планы. Да и ты мне вроде второго сына…
Пять лет тому единственный сын Палываныча, блестящий лётчик-испытатель, разбился где-то в приуралье на опытной модели МиГа тридцать первого. И остались только две дочери в Питере да невестка - молодая вдова Елена Савельевна, нынче втолковывающая в головы офицерам тонкости владения языком "потенциального противника". Александр вспомнил неправильные глаголы да длиннющий список американизмов и только вздохнул. Пожевал горьковатую травинку, выплюнул, полез за "Стюардессой".
– Кто в полёте? - между делом осведомился он. Заслышав в числе прочих "счастливчиков" фамилию своего соседа по этажу, холостяка капитана Митрохина, он осуждающе покачал головой. - Они ведь с Ленкой вашей схлестнулись - да так, что у них там вроде всё на мази и чуть ли не до свадьбы дошло.
– Знаю. Только мне от того не легче, - с еле слышной горечью отозвался генерал. Он устало расстегнул несколько верхних пуговок кителя - солнышко, даром что подмосковное, уже припекало вовсю.
Хоть Александра жарило ничуть не меньше, он отчётливо чувствовал пробегающий меж лопаток ледяной ручеёк то ли озноба, то ли страха.
– Вот что, Батя, - решился он и выдохнул вместе с щипучим кисловатым дымком повергнувшие бы в шок любого слова. - Завтра малого Вовку моего, сироту, тихонько на борт провести надо. И ещё… готовься в полёт.
В ответном взгляде старого лётчика было так много невысказанного. В том числе и о подсиживаниях со стороны одного подчинённого - в общем-то, полковник… и человек неплохой и командир не из последних - но слишком уж нетерпеливо продвигают того наверх чины из кремлёвских кабинетов; так что рано или поздно Батю "съели" бы. И всё же он не удержался.
– Тебе что-то известно, Сашка?
Эдак полуутвердительно пожав плечами, Александр, не привыкший лукавить с Батей - уж кто-кто, а тот такого отношения не заслуживает - втихомолку поведал ему о ночных визитёрах.
– Помнишь, Палываныч, ты как-то обмолвился, что где-то над джунглями Индокитая атаковал какую-то неизвестную летающую хренотень? И как за обе вроде безрезультатно истраченные ракеты тебя потом писаниной и разговорами задушевными терзали?
Тот заинтересованно кивнул и даже повернулся чуть всей генеральской задницей поудобнее.
– Так вот, приходили ко мне нынче ночью двое, много интересного рассказывали - и показывали. Мир наш вроде меж двух других зажат на манер масла в бутерброде - меж хлебом и сыром. И что таскают они втихомолку грузы туда-сюда…
– Контрабанда? - генерал глянул остро и чуть осуждающе. Уж что-что, а понятие офицерской чести да патриотизма он соблюдал не в пример строже нынешней молодёжи и даже кабинетного начальства.
– Нет, транзитом проходит, насквозь, - покачал головой Александр. - И обмолвился один, что дипломатическая да частная переписка там. И медикаменты вроде какие-то - в другом мире эпидемия объявилась, подмоги просят.
Старательно вмяв в пыльную и горячую землю бычок и даже запихнув его в норку какого-то незадачливого подземного жучка, молодой механик усмехнулся.
– Кстати, по отцу я вовсе не Емельянович, а Петрович. Он дюже секретным морским офицером оказался - да попал где-то в переплёт. Сгинул в роковой пропащности, в общем. И велено нынче считать, что его и вовсе не было. Но не это главное…
Александр помялся. Глубоко вздохнул-выдохнул, словно собираясь со всего разбегу прыгнуть в ледяную воду, и продолжил.
– Меченый скоро Союз наш развалить позволит. Мне они как картины будущего показали - аж сердце защемило. Но намекнули эти двое, что собирают они потихоньку хороших ребят, да в своих мирах и дают возможность начать сначала. Помогать потом не станут, но и сильно срать на головы тоже не позволят.
– В общем, как сами себя покажем, - он поднял голову и посмотрел прямо, откровенно в глаза своему командиру - и почти отцу.
– Решайся, Батя, - с затаённой надеждой выдохнул он.
Хоть профессия лётчика и не единственная, где требуется принимать чрезвычайно быстрые - и что немаловажно, правильные - решения, но старый герой-истребитель былых навыков не забыл. Две-три секунды, во время которых от скорости и качества размышлений завистливо погорели бы блоки хитромудрой ЭВМ под радаром дальнего оповещения, а пожилой генерал еле заметно усмехнулся.
– Митрохина, как я понимаю, сегодня ночью неизвестные хулиганы легонько повредят… завтра его я лично и заменю?
– Вроде того, - хитро улыбнулся отнюдь не обделённый медвежьей силушкой Александр.
Генерал думал. Долго думал - но наконец встал с земли, отряхнул сзади брюки форменного кителя и протянул руку.
– Ну, посмотрим, - он чуть крепче, чем обычно, пожал ладонь своего подчинённого - и почти сына. - Давай, развлекайся и отдыхай пока. А мне за оставшееся время надо сто-о-олько успеть сделать…
* * *– А всё-таки, рыжий, некрасиво как-то получается, - вздохнул светло-серый, почти белый субъект, зависший в пространстве неизвестно где и неизвестно когда.
От этого его движения шевельнулись за спиной крылья и чуть ярче заблистал порхающий над макушкой нимб.
– Это точно, - резюмировал свои размышления его собеседник - тоже вполне человекообразного облика вертлявый парняга, сквозь огненно-рыжую шевелюру коего прорезались махонькие кокетливые рожки. Он вздохнул, пожал плечами и уныло пыхнул чудовищного размера "козьей ножкой".
Ангел неприметно огляделся - не видит ли кто.
– Слышь, дай дёрнуть, - попросил он.
Чёрт меланхолично прищёлкнул пальцами (и вовсе никаких когтей, заметьте), и в ладони у напарника объявился лёгкий алюминиевый цилиндрик с надписью "La Corona". Открутив крышечку сбоку, тот извлёк изнутри здоровенную кубинскую сигару - гордость именных плантаций Фиделя.
– Ладно, - ангел вздохнул и с невыразимым наслаждением, закрыв глаза, принюхался к этому свёрнутому из цельного табачного листа чуду. - Если пристанут, скажу что пришлось - для создания и поддержания доверительной обстановки на переговорах, то да сё…
И осторожно, предвкушая наслаждение, обрезал кончики сигары оказавшимся словно из отточенной стали пером крыла. Раскурил, пыхкая ароматным дымом и жмурясь от удовольствия. Затем хорошенько отхлебнул из поданной чёртом фляжки, благоухающей продукцией небезызвестных виноградников провинции Cognag, и не таясь, вздохнул от удовольствия.
– Ради такого стоит даже потерпеть твоё присутствие, Глоин, - подначил он своего впавшего в задумчивость собеседника. - Да не кручинься - есть у меня на примете несколько аферистов. Хочешь, главного из "МММ" взамен отдам? Соглашайся, ведь вполне приличная компенсация за Героя Советского Союза выходит. Чередниченко в наши палестины, а Мавроди вам в адские топки. За тобой даже должок останется…
Тот заметно оживился и даже, потерев от возбуждения ладони, тоже причастился к серебряной фляжке. Подумал чуть, кивнул с улыбкой.
– Годится. Но слушай, Элендил, - он выкинул вон свою вонючую самокрутку и уже весело попыхивал ещё более толстой и буржуйской сигарой - правда, виргинского табака. - Там у нас переговоры по никелевой руде намечаются. Ты будешь от вашей стороны?
– Умгу, - кивнул ангел, казалось, целиком поглощённый роскошной "Короной" и содержимым фляжки. - Богородица уже назначила меня в делегацию, переводчиком да знатоком ваших обычаев. А что?