Сценарий правится на ходу
Сидя на лавочке в тени большого дерева, девушка наблюдала за другими пациентами во дворе больницы. В основном это были выздоравливающие, предпочитающие встречи с родными и близкими на свежем воздухе. Катерину выписали день назад, и на ее место положили женщину в тяжелом состоянии. Так как сестер не хватало, для ухода за новой соседкой регулярно приходила ее дочь, Марина – тихая девочка-студентка, испуганная за свою мать. Чтобы дать им больше свободы, Аня при каждой возможности оставляла их вдвоем.
На коленях девушка держала каталог настенных постеров. Утром заезжала взъерошенная Ирина, и чуть не плача сообщила, что произошла неприятная ситуация. Заказанный ранее плакат не приедет, потому что у фирмы-изготовителя возникли трудности. Отпечатать в другом месте они не успевали – по ходу работ на днях его нужно вешать. Пришел черед плана «Б»: купить готовый, пусть другого размера, который доставят за день, и с помощью хитростей сделать так, чтобы он подошел как родной.
Аня заметила Константина, пересекавшего двор ленивым шагом. Замечательный образец мужского пола, как охарактеризовала его Ирина. Она была очарована его костюмами и ботинками. А вот Аня прекрасно видела, что на самом деле врача мало заботит внешний вид – состояние его одежды варьировалось между «небрежным» и «запущенным». Так, у рубашек всегда были мятые рукава, потому что Константин закатывал их по локоть, обувь запыленная, а пиджаки и брюки – в складках. Учитывая график и характер занятости лечащего врача в неврологическом отделении, Аня не понимала, почему Константин не отдает предпочтение более удобным вещам? Также она была уверена, что его обаяние и улыбка в сочетании с белым халатом и так прекрасно помогают ему находить общий язык с пациентами и коллегами. Впрочем, даже мятые костюмы были ему к лицу.
Девушка не знала, куда деть себя, когда вдруг поняла, что доктор направляется к ней. Впервые за долгие месяцы она пожалела, что не выглядит на все сто. Сейчас она похожа на пугало: волосы собраны в пучок, одета в пижамные штаны и сиротскую кофту. А завершали наряд разношенные тапки, потому что перевязанные ступни ни в какую другую обувь не помещались.
– Добрый день, – сказала она, и отложила альбом в сторону.
– Привет, – кивнул он, и остановился перед ней. – Тихий час придуман, чтобы вы набирались сил. Не спится?
– Не могу выбрать, – кивнула она в сторону постеров.
– Можно взглянуть?
– Конечно.
– А он тяжелее, чем кажется, – Константин сел рядом и принялся листать каталог. Пока он был занят, Аня украдкой бросила на него взгляд и заметила, что он немного осунулся, а на щеках появилась светлая щетина. Вдруг он поднял глаза от фотографий, и мягкая улыбка тронула его губы, будто поощряя смотреть на него подольше. Аня не стала тушеваться и опускать взор.
– Здесь только Лондон и Нью-Йорк. Для чего они вам?
– Украсить стену за барной стойкой.
Доктор поднял брови и чуть наклонил голову. Аня потянулась к альбому и нашла между страниц визуализацию своей кухни.
– Предполагался этот, но он больше не доступен.
Он внимательно изучал работу Ирины.
– Здорово. Барная стойка в углу, а фотография раздвигает границы и создает эффект, что это вид за окном.
– Да, мы так и планировали, – подхватила Аня. В первом варианте была потрясающая панорама Центрального парка на Манхэттене.
– Так почему только эти города?
– Я там чувствую себя как дома, – не отвечать было бы грубостью, но она начала нервничать, потому что еще чуть-чуть, и беседа затронет слишком личное.
Доктор ничего не ответил, и продолжил листать примеры постеров.
– Знаете, лишь немногие фото передают ощущение полета. Вот это, и еще тут.
Может быть, он гей? Для обычного парня у него слишком тонкий вкус. Аня невоспитанно уставилась на Константина.
– Вы отобрали только Лондон.
– Это потому что в Нью-Йорке я не бывал, в отличие от Лондона.
– И давно?
– Пару лет назад, устроил себе каникулы после ординатуры. Нормальные люди уехали туда, где могли как следует выспаться за прошлые годы. А меня понесло в Британию. Я был в столице и окрестностях.
У нее заныло сердце при воспоминаниях о том, какой была ее жизнь два года. Она не волновалась, что гуляя по Лондону, врач мог запомнить рекламный щит с ее фотографией. Было в нем что-то такое, внушавшее уверенность, что ее тайны в надежных руках. Еще на автомате Аня сделала вывод, что ему около тридцати лет; на днях она читала в интернете сколько лет обучаются российские врачи.
Константин смотрел на девушку, ничего не добавляя. Ну, конечно же! Он видел ее карту из английской больницы. В этом все дело. Чтобы сменить тему, она с нарочитым энтузиазмом принялась хвалить его выбор.
– А вы правы насчет полета. То, что нужно.
Наигранное веселье не обмануло Константина. Он продолжал смотреть на нее в упор.
– Оставьте Лондон. Он вам подходит.
– Вы утром закончили смену, не так ли? – Когда Аня нервничала, она говорила много и невпопад.
– Да, но это место не отпускает меня домой, – почти улыбнулся он. Когда речь зашла о работе, врач словно преобразился и наполнился энергией, полученной от восьмичасового сна.
– То есть?
– У моего коллеги был интересный случай, я не мог такое пропустить.
– Что-то кровожадное и серьезное?
– Кровавое, это точно, – он деликатно указал на ее ошибку в речи.
Аня дала себе слово, что больше не станет смущаться таким мелочам, поэтому мило улыбнулась в ответ.
– Вы, наверное, думаете, что я жутко невежлива. Потому что не поблагодарила, когда вы были добры ко мне той ночью. Если бы не вы, не знаю, что было бы. Спасибо большое.
– У вас и самой отлично получилось себе помочь, я лишь принял эстафету.
* * *
Утро выписки не задалось. Пасмурная погода, что стояла в последнее время, окончательно испортилась. С ночи не прекращался дождь. Аня смотрела в окно, пытаясь справиться с нарастающей тревогой. Через час после обхода ее соседке стало плохо. Константин быстро оценил ситуацию и вызвал бригаду из реанимации.
– А где мама?
Аня обернулась. Пришла Марина.
– Она в реанимации, – глухо ответила Аня. Много лет назад она пережила нечто подобное. Шестилетняя девочка ни на секунду не отпустила руку отца в больничном коридоре. Потом к ним вышел врач. Она все поняла до того, как он что-то сказал. Поэтому прекрасно знала, что сейчас чувствует девушка.
– Что случилось? – большие глаза Марины стали совсем огромными.
– Твоей маме стало нехорошо.
– Что случилось?
– Я точно не знаю. Надо дождаться врача.
– Нет, этого не может быть! Вчера, когда я уходила, ей было лучше!
– Еще ничего не известно, – Аня пыталась ее утешить. Та начала метаться по палате:
– Я лучше пойду в реанимацию… ах, нет, туда же никого не пускают.
Аня с сочувствием взглянула на девушку: юная студентка переживала кошмар, какой навсегда может изменить жизнь человека. За одним исключением, что у Марины была надежда на чудо. Аня обняла девушку, и забормотала слова, которые Марина не в состоянии была услышать.
– Нет, этого не случится. Что я тогда буду делать?
Так как она стояла лицом к двери, Аня первой увидела доктора, вошедшего в палату. Она подняла на него вопросительный взгляд, он так же глазами дал понять, что все обошлось. Оставив Марину и врача беседовать, она вышла в коридор. Очень скоро послышался радостный визг, и следом – неловкое ойканье врача. Марина выскочила из палаты и куда-то понеслась.
– Теперь вы, – Константин показался в дверях.
– А? Обниматься? – рассеянно спросила она.
– Напоследок, возможно, – ослепительно улыбнулся он в ответ. – Выписка и рекомендации.
Смущенная девушка взяла протянутые бумаги, а врач продолжал бессовестно улыбаться, явно наслаждаясь ее замешательством.
– Это в страховую компанию. Здесь рецепт на случай, если заболит голова. Первое время это нормально. Дозировку я указал.
– Спасибо.