Травма (СИ)

Лито растерянно переступила с ноги на ногу - только сейчас Сергеев заметил, что из-под чёрных мотоциклетных штанов выглядывают носки офисных туфель.
- И ещё...
- Подождите, что это всё может значить? Парящие осколки? Вообще... осколки?
- Не смотрите на осколки. Смотрите там, где их нет. Вот она - прямая линия, с юга на север, из центра города.
Не говоря ни слова больше, Ксэ повернулась и пошла прочь от места преступления, к выходу с площади. Двое её помощников недоумённо переглянулись и направились следом, держа дистанцию в десяток метров, будто боясь разрушить непонятный им самим транс.
Шершавые полимерные плиты с тонкой сеткой сочленений. Совершенно чистые, ни единой блестящей крупинки. Прямая линия.
Ксэ остановилась у кремового десятиэтажного здания старого образца - толстые рамы из потускневшего металла, мутные стёкла с выглядывающими тут и там изнутри выцветшими рекламными плакатами. Прошла немного дальше по узкой усаженной деревьями улице, вернулась обратно - Сергеев и Лито озадаченно посторонились.
- Здесь след обрывается. - Ксэ стояла на углу, снова глядя себе под ноги, погружённая в свои, далёкие мысли. - Здесь должно быть что-то.
Сергеев сделал шаг вперёд.
- Шеф. Мы сможем помочь, если вы расскажете нам, о чём идет речь.
- Всё логично. Как направленный взрыв мог разбросать осколки по такой большой площади?
Теперь Сергеев спрятал глаза. Секунды и ещё секунды без единой догадки.
- В воздухе?
Ксэ бросила взгляд поверх головы Сергеева.
- Взрыв был в воздухе? - повторила Лито.
- Да.
- Потом можно будет даже установить... высоту. И мощность, по диаметру разлёта осколков...
- 40-70 метров. Если принять за данность, что найденный труп непосредственно относится к бомбе. О мощности говорить рано - мы всё ещё не знаем, каким образом тело уцелело. Но в эту сторону проходит прямая линия - без осколков, без мусора, без пыли. Как аэродинамический след. Возможно, речь идёт о какого-то рода снаряде или ракете. Нужно обыскать соседние крыши, прежде всего - вот эту... - Ксэ подняла голову вверх, - ...и окрестности.
С насквозь проржавевшей телеантенны устаревшей модели, выглядывающей из окна второго этажа, на одной ручке свисала чёрная спортивная сумка. Подул слабый ветер; сумка не шелохнулась, лишь задёргалась болтающаяся внизу свободная лямка.
Ксэ щёлкнула застёжками, которыми её плащ крепился к поясу, затем ступила на подоконник, поднялась, непостижимым образом ухватилась за край оконной рамы второго этажа, подтянулась на одной руке и молниеносным движением сбила сумку на землю. Через мгновение она снова была на земле, прямая, статичная, как всегда.
Ксэ присела на корточки рядом с сумкой.
- Бирка. Пустая. Сумка новая, без видимых повреждений. Но эта ручка наполовину порвана, а на боку следы побелки, по всей вероятности, оттуда, - Ксэ указала наверх - последние два этажа здания были выкрашены не кремовым, а грязно-белым. - На ценнике - текущий год.
Лито застрочила в блокноте; Сергеев встал напротив; Ксэ потянулась к молнии.
- 14 апреля, 10:02, начинаю осмотр улики на месте преступления.
"Может, подождать подрывников?" "Может, делать всё по уставу?" "Может, передать её ДКП, как и следует?.."
Ксэ открыла клапан и раздвинула створки.
...
- Что это?
Ксэ не отвечала. Ещё секунду посмотрела внутрь, закрыла сумку и поднялась на ноги.
- Это нужно отвезти в участок. Мы с Сергеевым осмотрим крыши. Через минуту. Сейчас мне нужно позвонить.
Ксэ отошла в сторону, на ходу доставая коммуникатор. Лито еле слышно выдохнула.
- Что с ней происходит?
Сергеев выдавил улыбку.
- Я думал, ты привыкла за два месяца. Хотя сегодня действительно что-то особенное. И случай необыкновенный. Я знаю, в конечном счёте всё объяснится и разрешится. Или осядет где-нибудь в архивах. Но сейчас - ты права - в голове не укладывается.
Лито спрятала руки в карманы и нахохлилась, то и дело бросая любопытные взгляды на сумку. Дыхание уже успокоилось, но сквозь смуглую кожу всё ещё проступал дикий румянец. Светлые волосы до плеч разметались по лбу и щекам, голубые глаза с какой-то поволокой от перевозбуждения бегали от одного предмета к другому.
- Я тоже не понимаю её иногда. Знаю только, что она очень редко ошибается. Я работаю с ней уже три года и не помню ни одного крупного провала, произошедшего по её вине. Думаю, в конце концов окажется, что она права. Но я, по крайней мере, хотел бы знать, в чём именно.
Сергеев поймал на себе наполовину жалобный, наполовину благодарный взгляд Лито. Нет, совсем не привыкла.
Ксэ вернулась и взяла сумку.
- Хорошо. Стажёр, сдайте это в вещдоки и запишите номер. Скажите, чтобы не убирали далеко - сегодня мы ещё ей займёмся. Сержант, пожалуйста, запросите доступ к базе ключей для нас двоих, уровень два. Вы знаете мой идентификатор. Приступаем.
Ручка сумки скользнула в горячую ладонь Лито. Лито моргнула. Ксэ уже широким шагом направлялась ко входу в подъезд. Сергеев отвлёкся от коммуникатора - удивительно, пальцы, как у пианиста, и движения такие же. Ободряюще кивнул Лито, пошёл вслед за Ксэ.
- Готово. У нас есть доступ к подъездам и крышам, таймер на 3 часа.
Ксэ пискнула карточкой идентификации об электронный замок; неожиданно современная для такого старого дома дверь с лёгким шипением отошла в сторону. Двое - женщина в чёрном и мужчина в сером - скрылись внутри. Лито ещё раз вздохнула и посмотрела на сумку, чужеродным телом свисавшую у неё из ладони. В двадцати шагах дальше по улице стоял пластиковый барьер ограждения; за ним уже никого не было - люди останавливались посмотреть, видели, что всё, как всегда, и шли дальше по своим делам. Лито вернулась к оставленному у служебного въезда мотоциклу - чёрный матовый Murasaki приветливо мигнул. Вставила ключ в зажигание, занесла такой тесный шлем над головой и погрузилась во мрак.
Этот мужик напротив грыз ногти. Засовывал в рот и обкусывал. Каждый разгружает обстановку по-своему, но всему есть предел.
Вообще, всё было очень нервно. Взгляды, которыми они перестреливались через пустую середину комнаты. Тик - у всех разный, но одинаково раздражающий остальных. Машинальные пассы над тем местом, где висит оружие. Вас так легко вычислить, ребята. Недаром Блайт не любит огнестрел.
Пятеро с нашей стороны, четверо у них. Не рассчитывали, что у меня будет телохранитель, а заставить его остаться снаружи ни у кого не повернулся язык. Видно, хорошо справляется со своей первой обязанностью - выглядеть внушительно.
Главный с противоположной стороны, потёртый мужик в потёртой кожанке, с длинными чёрными волосами - когда-то был секси, наверное, - в третий раз куда-то звонил и не получал ответа. У него дёргается левый край нижней губы. А тут ещё этот, с ногтями. Ну и компания.
Оглядываюсь и игриво поднимаю брови на Блайта. Ему постоянно нужно бросать косточку. Он всегда голодный. Чаще всего мне это нравится, а когда нет, просто нужно следить, чтобы он вовремя получал положенный ему взгляд или касание. Он не такой примитивный, как кажется, - если бы был таким, его бы сейчас здесь не было. А мне сегодня самой эта косточка в кайф - с самого утра будто жидкий напалм залили внутрь, нужно только поджечь. И ещё, и ещё, сколько раз - не знаю. Хочу его.
У меня тоже есть тик - я облизываю губы. Я всегда так делаю - за компом, в постели, даже стоя в пробке. Но сейчас я, видимо, замечталась и облизнулась так, что все разом повернулись и посмотрели на меня. Как будто это я ногти грызу. Не смотрите вы все на меня, займитесь чем-нибудь.
С четвёртого раза, кажется, что-то щёлкнуло. Длинноволосый вышел на середину.
- Нашего курьера перехватили. Товар забрали в полицию.
Лёгкий шорох-шёпот. Пассы с нашей стороны стали яростнее, но за оружие никто хвататься не стал. Эти движения зеркально повторили с другой стороны - и так же, опомнившись, убрали руки назад.