Оковы прошлого (ЛП)

- Что?
Поколебавшись, она продолжила:
- Мне пришлось полазить в сети, чтобы достать амбру, из которой в свою очередь извлекается и производится амбреин – основной компонент моего коктейля.
В принципе, она могла произнести все это и на греческом. Я знаю, что Эйвери умна и способна на большее, чем определение причины смерти жертвы, но это лишь доказывает, что департамент оценивает ее интеллект по достоинству.
- Попроще, для консервативного детектива, Эйвс. Пожалуйста
- Воскоподобное вещество из кишечника кашалота, Куинн, – она подняла брови. – Теперь понятно? Звучит ужасно, но оно используется веками в качестве благовоний и парфюма. И в наше время оно все еще остается востребованным, но, черт, его почти невозможно достать, хотя поставщик добывает его естественным путем. Он собирает старую амбру с африканского побережья, предпочитая этот способ вместо жестокой охоты на китов.
- Значит, ты используешь амбру? – И как их разговор принял такой оборот? – И получаешь ее по нелегальным каналам. Это опасно…
- Ты такой… черно-белый в своем мировоззрении. Господи, раньше это никогда меня не волновало. Я уважаю твои методы, Куинн. Но в этом? Еще сильнее ошибаться уже просто некуда, - она встала, решительно закончив разговор.
Прежде чем уйти, мне надо было выяснить последнюю вещь.
- А что в обмен?
Ее плечи напряглись. Стоя спиной ко мне, она ответила: - Не деньги. Мой доход не позволяет такой роскоши. Так что я заключила соглашение.
Мои полицейские инстинкты обострились.
- И соглашение о…?
Она повернулась ко мне.
- Я отдаю им часть своего продукта.
- Ты предлагаешь этим людям мощный афродизиак, чтобы выполнить условия соглашения, даже не зная, что они с ним делают?
- Он безвреден, - настаивала она на своем. - Они получают менее мощный коктейль. Он примерно так же эффективен, как и просмотр порно. Он не лишит кого-либо сознания, Куинн. Боже, как ты мог такое предположить… после того, через что я прошла?
Она пошла на кухню. Я следую за ней, хватаю за руку и останавливаю, пока она не ушла.
- Я не предполагал ничего подобного, но это моя работа, Эйвери.
Её грудь поднялась и опустилась, дыхание было сбивчивым, полы ее халата слегка приоткрылись. Я должен отпустить ее и уйти, но она была слишком красивой. Ее кожа покраснела, волосы рассыпались по плечам.
Как только ее взгляд опустился на наши переплетенные руки, она провела большим пальцем по моим костяшкам, и волна воспоминаний прошла сквозь меня. Ощущение ее мягкой кожи. Я хочу большего. Я хочу ее всю.
Когда ее глаза, наконец, встречаются с моими, я вижу часть воспоминаний, просто смутное ощущение, которое заставляет меня сомневаться: а что если она знала, что я проводил с ней все те ночи?
- Я знаю. Это только твоя работа, – сказала она бесцветным голосом. - Настоящая причина, почему ты здесь этой ночью.
Ее слова ударили меня под дых, и я отпустил девушку.
- Мы всегда были на одной стороне.
Она пожала плечами.
- Это было до того, как я начала играть за другую команду. - На мое обеспокоенное выражение лица, она пояснила: - Команду жертв.
Я не знал, что сказать, когда она вышла в гостиную. Я уставился в пол, ненавидя то, что не могу помочь ей, не могу решить ее проблему. В больнице я чувствовал себя героем, но здесь, в реальном мире, её кошмары реальны и слишком сложны для простого заверения, что все будет хорошо.
- Той ночью, - ответил я, - я должен был позаботиться о тебе.
Через несколько секунд Эйвери выглянула из-за угла, ее лицо выражало вопрос.
- Что?
- Той ночью, когда мы нашли тебя, - повторил я, глядя ей в глаза, - я должен был позаботиться о тебе…
- Честно, Куинн, мне не нужен герой, - заявила она. – Мне не нужен был герой тогда, не нужен и сейчас. Что мне надо – это кто-то, кто не боится касаться меня, учитывая обстоятельства.
Черт, вот оно. Она меня выгоняет. Яд в ее словах должен был остудить меня, но, несмотря на мои страхи потерять контроль над этой ситуацией, я я решаю пробиться сквозь ее защиту.
- Я не хочу быть твоим гребаным героем, Эйвери. Тебе не надо опасаться этого. Но я сожалею, что не могу тебя защитить, показать тебе прямо сейчас, что я готов горы свернуть, чтобы обеспечить тебе защиту
На секунду черты ее лица смягчились. Ее взгляд встретился с моим, и я почти достучался до нее.
- А почему не сделаешь этого? – спросила она, возвращая свою чертову защитную стену обратно. - Почему ты не схватил меня и не обнял своими большими руками? Потому что я испорчена? Потому что слишком хрупкая? Потому что ты боишься быть так близко к не́мощной?
- Нет… ничего подобного. Лишь потому, что я боялся. Боялся, что, если я когда-нибудь обниму тебя, то никогда не дам тебе уйти, - я вторгся в ее личное пространство, уничтожая дистанцию между нами. - И это, черт возьми, пугает меня.
Я наблюдаю, как она сглатывает, ее тонкая шея такая соблазнительная, такая нежная.
- И сейчас? - мои руки опущены по бокам, я не касаюсь ее, хотя каждая часть меня желает этого. - Я все еще боюсь. Но я здесь, не так ли? Я буду тем, кто тебе нужен. Другом. Тем, в ком ты можешь быть уверена…
Она подняла руку. Затем коснулась пальцами шрама на своей губе.
- Думаю, мне нужно поспать, – она отвернулась от меня, и в этот раз я отпущу её.
Позволив Эйвери оставить за собой последнее слово, я ухожу. Я уже превратил все это в какой-то цирк, твою мать. Прежде чем за мной закрылась дверь, она прокричала: - Что за новые улики у тебя появились, Куинн? Ты все еще помнишь о них?
Я притормозил у ее порога.
- Мне нужно, чтобы ты определила, была ли жертва проституткой.
В ответ раздалась лишь давящая тишина. Расстояние между нами отзывалось болью в груди. Затем она появилась в гостиной.
- Это возможно, – сказала она. – В организме жертвы было обнаружено долгосрочное противозачаточное. А рубцы на стенках влагалища могут быть связаны с многочисленными сексуальными связями. Да. Я бы сказала, что вероятность очень велика, если у тебя есть дополнительные факты, подтверждающие это.
Я медленно кивнул.
- Ясно, спасибо.
- Это все, что ты хотел?
Ее вопрос сдавливает мою грудь, как тиски, разрывая легкие. Однако правдивый ответ здесь неуместен. Я прячу свои истинные чувства, просто ответив: «Да», - прежде чем закрыть дверь, покидая ее дом.
Самоконтроль и контроль окружения – то, что сохраняет мои инстинкты. Я завишу от них все время. Но с Эйвери чувство контроля ускользает от меня, ослабевает с каждой секундой.
  
Глава 5
 
Открытие
 
Эйвери
 
Когда я думаю о том, как оказалась в этой ситуации, то не нахожу определяющего фактора. Возможно, так происходит с большинством людей, когда они переосмысливают свои решения, которые привели их к определенному моменту; когда они анализируют тот дурдом, в который превратилась их жизнь.
Было принято несколько решений, каждое из которых имело последствия, приводящие к новым событиям. Я привыкла представлять свою жизнь в виде лабиринта. Красивый, аккуратный и лаконичный лабиринт с изящными стенами из кустарника и тропинками. Я всегда была целеустремленной. Выбирая какой-либо путь, я всегда принимала окончательное решение.
Но в один мрачный день грозовые тучи накрыли мое идеальное творение, и колючие цепкие лозы начали оплетать его стены, пока те не обрушились, сломав лабиринт. Теперь я чувствую, насколько мне тяжело дышать, ступая босыми ногами по разбитым тропинкам, а изломанные ветви кустарника царапают мои лодыжки, пока я ищу выход.
Но выхода нет.
Я погрузилась в бесконечный водоворот. Круг за кругом. Кошмар, от которого я никогда не проснусь.
Который никогда не переживу.
Как я и сказала Куинну прошлой ночью, мне надо только пережить Вэллса. Затем, я смогу восстановить свою жизнь. Я еще раз найду себя.