Оковы прошлого (ЛП)

Может быть, я постоянно напиваюсь в какой-нибудь дыре и закидываюсь наркотиками. Что если я фригидна, и, чтобы расслабиться и получить удовольствие, мне надо напиться до чертиков? Они не знают меня. По крайней мере, не до такой степени.
Мое внутреннее возмущение резко прекратилось, когда Карсон спросил:
- Господи, Эйвери. С тобой все хорошо?
Он обошел стол и встал напротив меня.
- Ты побледнела. Мы можем отложить это на потом…
- Я в порядке. Просто устала.
Я попыталась улыбнуться, но поняла, что улыбка выглядит очень неуверенно на моих дрожащих губах. И позже, чем следовало бы, я прикрыла рот рукой.
- Давай закончим с этим.
- Хорошо. Как хочешь.
Он еще раз пристально посмотрел на меня, в задумчивости склонив голову, а затем сосредоточил все свое внимание на жертве.
Тот факт, что я настолько потеряла контроль над собой, что это заметил сам Карсон, не означает ничего хорошего. Для любого другого человека будет вполне очевидно, что я еще не вернулась в норму. Мне надо было остаться на больничном, но Эйвери Джонсон - Эйвери Джонсон до похищения - никогда не уходила на больничный. Мне надо сосредоточиться на работе. Мне просто надо потерпеть, пока все само не встанет на свои места.
Все должно встать на свои места.
Сделав глубокий вдох, я продолжила:
- Несмотря на многочисленные ушибы и рваные раны на лице и теле, судмедэкспертиза показала, что смерть наступила в результате кровопотери через прокол в брюшной полости, повлекшее за собой повреждение печени.
Я опустила папку с экспертизой и натянула перчатки.
- ПТЖ…
- Что это? - прервал Карсон.
- Проникающая травма живота, - ответила я, убирая простынь с тела, чтобы показать повреждение.
- Насильственная травма с левой стороны живота. Орудие было маленьким и тонким.
- Нож?
Я покачала головой.
- Сложно сказать. Возможно. С уверенностью только могу утверждать, что на нее напали. Синяки на предплечьях - следы сопротивления. Ушиб под правым глазом - старое повреждение. Её избивали несколько раз.
Я сглотнула, прогоняя подступающую тошноту.
- Я взяла мазок с раны и отправила его на экспертизу, - продолжала я, - а также начала сканирование на токсины. Сейчас жду результатов.
Карсон кивнул.
- Возможно, что человек, наносивший удары, и убийца - это два разных человека. Ты сможешь отличить травмы, полученные в целях самозащиты, от травм, повлекших смерть?
Черт. Почему я до этого не додумалась? Я посмотрела на Карсона и нахмурилась.
- Да. Я займусь этим сразу же, как смогу.
Посмотрев на жертву, я наклонила голову.
- Она умирала медленной и мучительной смертью. Её легко можно было вылечить.
Зловещее молчание повисло в лаборатории. Затем прозвучал вопрос:
- Как долго она мучилась?
- Неделю… может, дольше. Синюшность в области живота начала проступать несколько дней назад.
- Она могла решить, что это синяки от побоев. Возможно, она привыкла к такому… и к боли.
Я вновь отрицательно покачала головой.
- Нет никаких подтверждений, свидетельствующих о том, что удар был нанесен в центр живота. Нет. Это из-за внутреннего кровоизлияния в брюшную полость. Скорее всего, у нее был гиповолемический шок и воспаление из-за потери крови. У нее был жар. Она стонала от боли. Она держалась за живот и морщилась от малейшего движения. И еще она была не одна. Кто-то смотрел на то, как она умирает.
- Эйвери.
Взволнованный тон Карсона привлек мое внимание. Я посмотрела на него и увидела немой вопрос в его глазах.
- Мы не знаем, пытали её или нет, - сказал он.
Я кивнула.
- Но мы знаем, что её избивали.
Воздух сгустился, между нами повисло напряжение.
- Скоро я получу результаты анализа на токсины, - сказала я, разрушая давящую тишину.
- К полудню у меня будут более полные ответы для тебя и Куинна.
Я повернулась к Карсону спиной и сделала пометку в блокноте. Он принял такое короткое прощание и направился к выходу, по пути бросив: - Все образуется.
Я закрыла глаза. Мои пальцы затряслись, и ручка выпала, покатившись по страницам блокнота. Я смотрела на неровный след от чернил, когда услышала эхо от хлопнувшей двери лаборатории.
Образуется. Со временем все образуется. Наши чувства угасают. Наша память слабеет. Наша боль становится менее острой. Затем мы уже не ощущаем изменений в нашей жизни. Так же, как и не чувствуем себя живыми.
Конечно. Со временем Сэди стало легче. Настолько легче, что она с легкостью убила человека. Может, стоило немного подождать и успокоить свою совесть, прежде чем ставить печать на экспертизе. Вместо этого на мои свежие и не зализанные раны чувство вины обрушило соляной поток.
- Знаешь, как я тебя сломаю? - его слова отдавались гулом в моих ушах, а сам он стоял так близко, что я ощущала его дыхание на своем лице.
- Это медленный и трудоемкий процесс. Не тот, что сломал Сэди. В конце концов, ты будешь желать моего прикосновения.
Мягкие подушечки его пальцев прошлись по изысканной ткани моего белья. Я отстранилась, мой приглушенный крик заглушил скотч на губах.
Его рука обхватила меня за талию, притягивая к своей груди. Руки в перчатках скользили по моей коже с медицинской точностью. Все, что связано, с ним было холодным и стерильным.
- Да. Ты захочешь моих ласковых прикосновений… иначе все станет гораздо хуже для тебя.
Меня разбудил резкий звук удара. Я вскочила с койки и поспешила выйти из кабинета. Мое сердце буквально выскакивало из груди. В центре лаборатории стояли Куинн и Карсон. Последний наклонился, чтобы поднять с пола металлический поддон для органов.
- Прости, - извинился Куинн, кивая в сторону второго детектива. - Новичок все еще учится.
Он посмотрел на Карсона жестким взглядом, прежде чем перевел свои карие глаза на меня.
Я отвернулась, нашла в кармане телефон и проверила время: 7:35.
- Я не знала, что уже так поздно. Я прилегла лишь на минутку.
Куинн пожал плечами.
- Ты сегодня единственный сотрудник в лаборатории.
Это не было вопросом или обвинением. Просто констатация факта. Я так сильно устала из-за того, что сегодня был государственный выходной день, и большинство моих коллег и интернов отработали только полдня. Я же не хотела провести еще один день у телевизора или сидеть в одиночестве, вслушиваясь в оглушающую тишину. Я лучше поработаю над трупами. По крайней мере, в их компании я чувствовала какое-то родство.
Мы все окоченели.
- Мне все равно стоило проинформировать вас о результатах раньше.
Я натянула перчатки и включила прожектор. На экране появилось изображение торса жертвы.
- Я все еще проверяю образцы, найденные в ране, но, как вы видите, - я указала на прокол, - след в печени не соответствует лезвию ножа. Синяки и воспаление в районе талии не позволяют мне определить точный размер и форму орудия убийства.
Но печень осталась в своей физиологической форме.
Я достала контейнер с поврежденным органом и поместила его на стол для вскрытия.
Куинн придвинулся ближе, чтобы внимательно все рассмотреть.
- Орудие было круглым.
- Словно ручка или карандаш, - заметила я.
Его взгляд прошелся над прожектором, а затем опустился на меня.
- Преступник убил её ручкой?
Я пожала плечами.
- Возможно. Кстати, это вполне могло быть случайностью.
Карсон перебил меня:
- Все улики указывают на то, что это не случайность.
По большому счету я согласна, но…
- Ранение могло быть получено, когда она сопротивлялась. Она могла упасть на предмет во время или после нападения. Но как именно все случилось - сказать невозможно.
- С другой стороны, - сказал Куинн, обойдя стол и встав напротив меня, - жертва мертва. И мы разыскиваем убийцу.
Я медленно кивнула.
- Я попытаюсь сузить круг, чтобы определить орудие убийства. Обнаружите орудие и, я уверена, найдете убийцу.