Нити Данталли (СИ)
— А ваша история ведь казалась такой складной, — голос предательски подрагивал. — В нее хотелось верить.
Мальстен мог лишь качнуть головой.
— Леди Аэлин…
— Вы данталли? — задать этот вопрос оказалось непросто. Аэлин уже не могла сдерживать дрожь в голосе и сохранять непроницаемое лицо. Охотница чувствовала, что глаза ее наполняются слезами, но не понимала, отчего так хочет заплакать.
Мальстен умоляюще посмотрел на Аэлин. Стилет скользнул в руку молодой женщины.
— Покажите руку, Мальстен, — тихо произнесла она, угрожающе качнув оружием и решительно нахмурившись. Охотница уже понимала, что увидит, и все же надежда оставалась… — Покажите!
Мальстен сокрушенно прикрыл глаза и медленно показал правую руку, которой придерживал рану. Вся его ладонь была перепачкана синей кровью.
Аэлин шумно втянула воздух.
— Нет… — выдохнула она, качая головой.
Мальстен поморщился. Реакция молодой женщины ужалила его, как пощечина. Он знал, что так будет. Знал, что рано или поздно, она узнает правду, однако подготовиться должным образом так и не сумел.
— Леди Аэлин… — вновь шепнул данталли.
Охотница угрожающе направила на него стилет, хотя понимала, что в любой момент собственное тело может предать ее и оказаться под контролем этого существа.
— Знаю, что вряд ли смогу сопротивляться вашему воздействию, но, предупреждаю, я буду это делать, — низким дрожащим голосом произнесла она.
Мальстен устало вздохнул.
— Я не собираюсь вас контролировать, — отозвался он, спокойно выдержав взгляд молодой женщины. — Не собираюсь лишать свободной воли, как это делали данталли в битве при Шорре.
Аэлин вздрогнула, с трудом подавив воспоминания о дорогом ей человеке, чью жизнь унесло то сражение.
— И это говорит анкордский кукловод? — хмыкнула она.
— Я никого свободной воли не лишал, — строго проговорил данталли, тут же напомнив себе, что один раз все же сделал это при дэ’Вере. — Так что не смейте приписывать мне то, чего я не совершал!
Охотница скептически приподняла бровь.
— Приписывать? О ваших деяниях ходят слухи по всей Арреде!
— Эти слухи — неправда…
— Ваше слово против слов множества свидетелей, Мальстен. — усмехнулась молодая женщина. — Чего оно стоит? Вы ведь врали с самого начала нашего знакомства.
— Только о своей природе, — сокрушенно качнул головой кукольник. — И вы должны понимать, почему. Секунду назад вы предлагали помочь мне, а теперь грозитесь оружием, потому что узнали, что у меня кровь другого цвета.
— Как будто дело в цвете крови, — нахмурилась охотница.
— Что ж, раз я так опасен, у вас все шансы сделать то, что не удалось Бенедикту Колеру, леди Аэлин. Вы можете убить меня прямо сейчас, и сопротивляться я не буду. Вам — не буду.
Аэлин попыталась взять себя в руки.
— Почему? — серьезно спросила она.
— Из-за вашего отца. Я… виноват перед ним.
— Что вы с ним сделали? — в голосе молодой женщины зазвучала сталь.
— Я послушался его, — Мальстен прикрыл глаза и покачал головой. — Грэг просил меня уйти, чтобы он мог закончить дело. И я сбежал. Но раз Грэг не вернулся, подозреваю, что он все еще там, где я его оставил.
Охотница нахмурилась.
— Хватит ходить вокруг да около! Что это за место?
— Город Грат, Малагория, — вздохнул данталли. Молодая женщина вздрогнула, вспоминая слова спутника о кхалагари и древнемалагорском языке. Выходит, его познания взяты непосредственно из Обители Солнца. — Я не лгал вам о цирке. Это произошло четыре года назад… наша первая встреча случилась именно там.
— Что произошло? — продолжала расспрашивать Аэлин. Мальстен переждал приступ головокружения и перевел дух.
— Грэг пытался меня убить, но… не стал. Это долгая история, но хочу сказать одно: мы с вашим отцом были дружны. Поняв, что он в беде, я действительно захотел ему помочь, и неужели вы думаете, что эта помощь заключалась бы в вашей смерти от моей руки?
— Не знаю, какие у вас были планы, Мальстен, вы не оставили мне шанса доверять вам.
Охотница холодно смерила данталли взглядом. Он прерывисто вздохнул.
— О, боги! Задумайтесь же, леди Аэлин, что за ленивый убийца стоит в таком случае перед вами! Если я желал вам зла, отчего не тронул во время караула, когда вы спали? У меня было множество шансов убить вас или причинить вред, но я этого не делал и не собираюсь. Моя ложь была обусловлена лишь желанием предотвратить то, что происходит сейчас! Я вам не враг, леди Аэлин, пожалуйста, поверьте мне…
Ноги данталли стремительно наливались свинцовой тяжестью, перед глазами смыкалась чернота. Мальстен покачнулся, чувствуя, что сознание вот-вот оставит его.
— А впрочем… неважно, — успел выдохнуть он, чувствуя, что теряет равновесие. Тьма сомкнулась перед его глазами, и данталли рухнул на землю без чувств.
Аэлин ахнула и отшатнулась, все еще держа наготове стилет.
— Мальстен? — зачем-то окликнула она. На секунду охотница испугалась, что анкордский кукловод отправился на Суд Богов, однако, приблизившись, она убедилась, что он еще дышит.
Инстинкт, навязанный профессией, подсказывал ей, что если и убивать данталли, то лучшего шанса не представится. Неизвестно, почему демон-кукольник не попытался применить свои способности к спутнице, возможно, Тарт попросту благословила Аэлин и затуманила иному существу разум. В таком случае мешкать было нельзя.
Аэлин занесла стилет над лежащим без движения телом, но вонзить острие в грудь анкордского кукловода не смогла.
«Он не делал мне зла», — вопила часть ее души. — «У него и впрямь была уже не одна возможность убить меня, но он их все упустил. Он хотел, чтобы я ушла и не сталкивалась с людьми Рериха VII. Он пошел со мной к тринтелл, чтобы узнать, жив ли мой отец, хотя мог просто дать наводку на малагорский цирк…»
Охотница слишком мало знала о том, что произошло с ее отцом. И единственной нитью, связывающей ее с Грэгом Дэвери, все еще оставался Мальстен Ормонт, хотя верить его словам было, по меньшей мере, безрассудно, зная, каким искусным манипулятором он является от рождения.
И все же рука Аэлин дрожала. Спустя несколько секунд стилет скользнул обратно в рукав, и молодая женщина шумно выдохнула, понимая, что не может убить данталли. Ей было трудно признаться себе, что она также не хочет этого делать.
Отгоняя от себя навязчивые мысли, Аэлин тяжело вздохнула и поспешила найти укрытие для себя и раненого данталли.
* * *Олсад, Вѐзер.
Шестнадцатый день Матира, год 1489 с.д.п.
Путь до Олсада занял чуть меньше времени, чем рассчитывал Бенедикт. Всего через час после полудня они с братьями оказались в небольшом городке, основными промыслами которого были разведение лошадей и речное рыболовство. Запах рыбы и конюшен тянулся по всем улицам, и единственным местом, где он почти не ощущался, был светлый двухэтажный каменный особняк, над которым развивался ярко-красный флаг.
Бенедикт спешился и повел кобылу под уздцы через ворота резиденции Красного Культа. Навстречу ему вышел молодой человек в алой рясе и почтительно приклонил голову.
— Приветствую в Олсаде, — поздоровался он. — Должно быть, вы проделали долгий путь. Мое имя Да̀лтон. Я позабочусь о ваших лошадях.
Колер благодарно кивнул.
— Здравствуй, брат, — поздоровался он. — Благодарим тебя.
— Прошу, пройдите в дом и обратитесь к Натану, увидите его на посту в холле. Он прикажет разместить вас.
— Дорогой брат, боюсь, у нас нет времени на отдых, — вежливо отозвался Иммар, нагоняя своего командира. — Видишь ли, мы прибыли по неотложному делу, и должны поговорить с вашим старшим жрецом.
— Ох… — только и отозвался Далтон.
Ренард, приблизившись к нему, втянул в себя воздух, его затянутые слепым бельмом глаза устрашающе пронзили молодого последователя Культа невидящим взглядом.
— Мы напали на след демона, — прошелестел светловолосый воин. Бенедикт с трудом сдержал усмешку при виде страха, отразившегося на лице юного Далтона.