Франц, дружочек…

— Пусть Жан Д. обратит внимание, что такие передачи, как во Френ, здесь не годятся. Никакой муки. Ничего в железных банках. Сходи с ним в ресторан на улице Сен-Северен. Попросишь еды для приятеля Андре (знаешь, о ком речь), постарайся повидать Марселя Жирара, парня, который меня узнал и с которым мы пили аперитив. Он достанет необходимое.
— Главное, скажи Жану Д.: никакой муки в передачу. Жидкостей тоже нельзя. Но нужен кусок мыла.
— Передача не более 4 кг. Побольше табаку или сигарет. У Жана есть. Закажи у него весь запас.
— Не более 4-х пачек в одну передачу.
— Я должен Ж. Декарнену 500 фр. за носки. Отдай, когда сможешь. Это кроме денег за передачу.
— Я возмущен: у меня забрали ключи. Отдадут консьержке, когда меня выпустят.
— Для передач продавай книги. Попроси у Деноэля в долг в счет моих картин. Увидишь Жана Декарнена, проследи, чтоб собирал так: хлеба — на пятьдесят франков, сахара — на сто, масла — на сто, мясо, конфитюр и пр… все только самое питательное. И табак. Главное — табак. Если Кокто задержится, съезди в Вильфранш за моими вещами. Проведешь там недельку, деньги возьмешь из моих. До свидания, дружок.
— Если встретишь какую-нибудь милую мордашку, поцелуй и от меня. Я их здесь воссоздаю. Возвеличиваю и увековечиваю.
— Расскажи мне, что ты пишешь, но будь осторожен: письма вскрывают и читают, никаких рассуждений о политике не пропускают. Напиши мне также о твоих похождениях.
— Забери у машинистки мой экземпляр «Богоматери цветов» и дай его почитать Дюбуа и Тьерри-Монье. Потом забери себе. Я тебе его дарю. Скажи Деноэлю, что машинистке не заплачено. Я хотел расплатиться с ней деньгами, вырученными за «Галантные празднества».
— Я прочитал здесь Эмиля [27], «Вторую молодость» [28] и один роман Жорж Санд. Землю целиком, представляешь! Так вот, друг мой, природа, увиденная из хижины, не радует. Как и ты, я сожалею, что на свете больше нет принцев. Только у принца мои книги не вызывали бы желание плюнуть в них. У принца или понтифика. Где они теперь? Скажи Декарнену, что мне нужно много бумаги и конвертов. Главное, бумаги для романа. Пока.
— Если поедешь в Вильфранш, я дам тебе адрес моих друзей по фамилии Траффик. Они будут рады очень тебя видеть. Я им писал.
— Пиши мне, дружочек, и съезди на несколько дней в Вильфранш.
9
7 июня 1943, 19.25. Письмо по пневматической почте.
 
ИЗДАТЕЛЬСТВО ДЕНОЭЛЬ
 
Париж, улица Амели, 19.
 
 
Господину Франсуа Сантену
 
улица Сент-Андре-дез-Ар, 49, Париж (6).
 
Сударь,
 
я получил письмо от Жана Жене (улица Санте, 42, 5/32-бис), он просит меня связаться с вами. Он хотел бы видеть вас завтра, точнее, он хотел бы, чтобы вы принесли ему «с 8 часов до полудня передачу весом в 4 кг. Пусть положит сигарет и писчую бумагу». Передаю его послание дословно. Рад помочь с бумагой.
 
Примите, сударь, заверения в моем неизменном почтении.
 
Р. Деноэль
 
10
9 июня 1943 (почтовый штемпель). Письмо по пневматической почте, idem.
Франц, дружочек,
Получил передачу от Декарнена. Скажи ему, что я его благодарю. Только у меня совсем нет бумаги. Я очень огорчен. Ты должен обязательно его повидать и дать ему денег, чтобы в каждой передаче непременно были:
2 пачки сигарет
масла на 100 фр.
сыр
1 кг хлеба
конфитюр, по возможности. Недостающий вес восполнить хлебом…
и мясо — взять в известном тебе ресторане, или пусть приготовит сам. Если не хватит выделенных 500 фр., дай ему, сколько надо. Улаживай это за счет книг. В следующей передаче пусть не забудет: мыло, бумагу, конверты, спички и перья (1 коробку). Не забудь, это очень важно. Еда тоже, из-за больной почки я должен есть, сколько смогу. А что я здесь могу? Надеюсь, ты выручишь несколько тысяч франков. Продай часть коллекции и даже акварели, если надо.
Меня посетил коллега [29] мэтра Гарсона. У него еще не были ни Деноэль, ни ты, он ничего не получал от Дюбуа, ничего. Не знаю, что и думать. Впрочем, мне не следует требовать слишком многого.
Следи за Жаном Декарненом, чтоб он присылал необходимое, он очень небрежен. Не принес мне белья. Ты и представить себе не можешь, как мне тяжело чувствовать себя покинутым. Я не могу больше считать его своим другом. Таким людям надо платить зарплату и обращаться с ними соответственно.
Кокто не пишет. Жан Маре тоже. Пикассо тоже нет. Ну что ж. Я расстроен, что у меня здесь нет моего романа. Постарайся хотя бы отправить мне письмо и сказать, как обстоят дела. Я вынужден писать стихи на обложках книг, на ордерах своих и чужих. Я вне себя: по милости Жана и по твоей я остался без бумаги.
Сегодня взяли кровь на анализ. В четверг сделают рентген почки.
Адвокат говорит, что, может, меня и не вышлют. Но заверения адвокатов, как известно, мало чего стоят. Точно так же врачи утешают умирающих.
Если Деноэль не хочет платить Гарсону, придется тебе отложить на это денег. Я скажу, сколько ему нужно заплатить вперед, в следующем письме — если у меня будет бумага…
Ответь, если сможешь, с обратной почтой. Мне будет приятно.
До свидания, малыш,
не сомневайся в моей искренней дружбе.
Жан.
Жене Жан, 5/32-бис.
Только что получил перевод. Спасибо. Теперь скорей письмо.
Что ты опубликовал за это время?
Вышла ли «Кармен»? Как там Жанно?
Есть ли новости от Жана?
Я все обдумал: сходи сам к Гарсону и спроси, сколько ему надо дать. Так будет лучше.
11
16 июня 1943 (почтовый штемпель). Письмо по пневматической почте, idem.
Франц, дружочек,
Пишу наспех, потому что только сейчас получил передачу и хочу отправить письмо до вечерней похлебки. По-моему, на этот раз все идеально. Если хочешь, можешь класть немного меньше табака, даже заменить одну пачку сигарет жратвой. Очень рад бумаге.
Получил письмо от Кокто. И еще от Маре. Очень мило. Видел Гарсона. О цене с ним пока не договаривался. Сходи, пожалуйста, к нему как можно скорее (лучше с Дюбуа), половину суммы, которую он затребует, отдай сразу. Постарайся выяснить, что он думает относительно высылки. Следователь был очень любезен. На днях меня должен осматривать доктор Клод [30] на предмет душевного здоровья. Не знаю, что это даст. Знаком ли с ним Дюбуа? Боюсь, что ему (Дюбуа) на меня наплевать. Ты договорился со своим другом из Монпелье? Странно, что Жан Декарнен мне не пишет. Почему? Что я ему сделал?
(Надзиратель завершил обход, а мое письмо еще не было готово. Теперь уже могу не торопиться.)
Воспользуюсь случаем, чтобы поблагодарить тебя за заботу. Всякого рода. В частности за то, что ты уделяешь внимание передачам — они, как ты заметил, занимают много места в моих письмах, но знал бы ты, как нас тут кормят! Не могу рассказать, потому что это запрещено. Что само по себе говорит о многом… А поскольку я весь в работе, мне нужны хоть какие-то силы.
Закончил четыре стихотворения. Ты сможешь оценить их сам через несколько дней, когда у меня появится возможность их переписать. Вот несколько строф из «Вора»:
 
 
Когда ты спишь, друг мой, табун коней в ночи,
 
Топча младую грудь, лихим галопом мчится,
 
Взрывает мрак ночной — с лица бегут лучи,
 
Они взойти торопят солнца колесницу,
 
И все вокруг молчит.
 
 
 
Твой сон ерошится скрещением ветвей,
 
Боюсь увязнуть в них, как муха в паутине,
 
Но вижу линию бедра средь простыней,
 
И кожу белую, и лик невинный синим
 
Наколотый на ней.
 
 
 
(вычеркнуто цензурой)…, мой нежный вор, мой друг,
 
Когда ты моешься, вокруг щебечут птицы
 
В колючих зарослях твоих проворных рук;
 
Ты в небе звезды рвешь — слезами на ресницы
 
Они спадают вдруг.
 
 
 
Костюм свой снял ты величаво будто фрак,
 
Рубашка, майка, черный пояс. Удивленно
 
Глядит на роскошь ту вся камера зевак.
 
Пред наготой твоей стою ошеломленный
 
Как истинный м… [31]