В реальном времени (ЛП)

Нина только видела уголком глаза, как мужчина подавленно кивнул, затем она шмыгнула через дверь и встретилась только с встроенными ночниками отеля.
***
Макияж сделал свою работу. Нина посмотрела на себя в один из контрольных мониторов. Круги под глазами уже не было видно, ее сухие губы теперь были бледно-розовые, и даже матовые, ломкие волосы блестели в свете фонарей. Она бы от всей души зевнула, но уже был объявлен обратный отсчет до следующего комментирования.
— Привет всем, — кричал взволнованно ведущий.
— Привет, — Нина слащаво махала в камеру.
Ведущий увлеченно и быстро болтал вздор на родном языке. Нина подхватила несколько слов. «Fartyskög» переводился как пробка, она часто слышала в такси, когда ехала из пункта «А» в пункт «Б». «Bil» на шведском языке была машина. Ну, это подходило к пробке, только слово «spörvagn» было ей не знакомо, хотя она уже его слышала. Пока девушка развлекалась тем, что откапывала в своем мозгу значения шведских слов, чтобы хоть немного себя занять, ведущий перешел на английский язык.
— Нина, когда же ты нам скажешь что-нибудь о своей личной жизни?
— Ну, ответ прост — это моя частная жизнь.
Ведущий широко улыбнулся и положил свои карточки модератора на стол. Нина точно знала, что должно было сейчас произойти. Он повернулся к ней, положил свои руки на колени и смотрел на нее так, как делала только бабушка, чтобы помочь. Но он ей не помог.
— Давай, девочка, — говорил он дальше на английском. — Расскажи нам, что там за слухи? Что происходит между тобой и финном Эско? Вы хорошо подходите друг другу.
Нина посмотрела мимо камеры. За гримером, который отвечал за отличный внешний вид Нины, стоял Том. С того дурацкого шоу ее постоянно спрашивали об Эско, и между ней и Томом эта тема уже звучала. И весьма неприятно, так как Том оказался очень ревнивым. Теперь он стоял от нее менее чем в трех метрах, и казалось, что там, в тени прожекторов, парень жил в другом мире. Его лицо было невыразительным.
— Эско – хороший друг, ничего более, — ответили Нина с самодовольной улыбкой, которая прикрыла ее ложь.
Таким образом, тема для ведущего была исчерпана, потому что он предложил ей пойти с ним к накрытому для завтрака столу. Нина однажды уже посмотрела заранее эту передачу и знала, что теперь она была только украшением. Сделать там и сям комментарии к сообщениям и готово.
Она расслабилась и улыбнулась Тому, на что он ответил только дерганием уголка рта.
Стол для завтрака был хорошо продуман. Апельсиновый сок, колбаса и сыр – один с травами, которые ей особенно нравились, тоже был там. Кроме того «Filmjölk» – вид кефира, который подавался на завтрак.
Ведущий был так вежлив и немного отодвинул обратно ее стул, так что она смогла удобно сесть. Ее живот урчал, и Нина радовалась шведскому завтраку. Вообще, женщина очень хорошо чувствовала себя в Скандинавии.
Она обводила глазами стол и обдумывала, с какого лакомства должна была начинать. Свежий запах лосося ударил ей в нос.
— Ммх... — Нина потянулась к тарелке с красиво уложенными полосками рыбы. Но ее неожиданно затошнило. Запах рыбы душил. Она зажала ладонью свой рот и выбежала из студии.
  
 Глава 17 
 
— Эй, мы на месте.
Рука Тома мягко гладила ее по плечу. Она заснула в такси. После того, как Нина прошла в туалет радиостанции, они были достаточно любезны, чтобы позволить ей уйти раньше. Никто не хотел видеть блюющую рок-звезду по телевидению. Даже шведы.
Она вылезла из машины на трясущихся ногах и оперлась на Тома.
— Думаю, у меня сильный грипп, — всхлипнула женщина и прислонилась к груди Тома.
— Ну, пошли. Мы перенесем тебя в кровать.
— Сегодня в полдень встреча на радио, — она обняла его своими руками за талию, чтобы иметь больше опоры.
Мужчина еще крепче прижал ее к себе и выдохнул поцелуй девушке в волосы.
— Сначала ты пойдешь в кровать.
У Нины больше не было сил, чтобы что-то отвечать и без сопротивления она позволила втолкнуть себя в лифт. Том недолго медлил на верху. Он помог ей раздеться, и настоял на том, что бы она легла в кровать и выпила чай, который он для нее заказал. Но девушка больше не шевелилась. Как только Нина закрыла глаза, то сразу провалилась в сон.
***
Матрац прогнулся под весом. Кто-то сел на край ее кровати. Она заморгала.
— Эй, как дела? — спросил Том.
Нина мысленно проверила состояние своего организма. Голова в порядке. С желудком окей. Ноги больше не казались резиновыми.
— Хорошо, — она поднялась и взяла стакан с водой, который он ей подал. — Спасибо. Который час? — своей рукой Нина уже хватала телефон, который обычно лежал на тумбочке. — Где мой телефон?
Том вздохнул, провел пару раз по своим бедрам вверх и вниз, а затем решил встать. Он подошел к столу, который стоял у входа в гостиничный номер.
— Здесь, — мужчина помахал устройством и медленно вернулся к ней. — Почти два, — пояснил он ей и протянул смартфон.
— Почти два? Остался только час до радио-интервью, — она сняла блокировку клавиатуры и в первую очередь проверила почту.
— Погоди... ты действительно еще хочешь участвовать сегодня в промо-сессии?
— Да, и я хочу есть. — Нина уже полностью была занята содержанием своих сообщений, Запросами интервью, звукозаписывающей компанией, Лолли с новыми идеями для песен...
Том открыл рот. Нина бросила на него предостерегающий взгляд и, не говоря ни слова, мужчина снова сомкнул губы и поднялся.
— Ты хочешь поесть здесь наверху или мы пойдем вниз?
— Вниз, — сказала она и со свежими силами вскочила с кровати.
Том хотел заказать ей один простой куриный суп, или, по меньшей мере, что-то легкое, но Нина была голодной. Очень голодной. Она заказала сельдь, картофельные блины с бобами и клюквенным соусом. В течение нескольких минут девушка все закинула в себя.
— Тебе действительно лучше, — заметил Том и отрезал кусок от своего блинчика.
— Хмм, — только ответила она. Фасоль немного медленнее пережевывалась.
— Мы можем кое о чем поговорить? Я имею ввиду, если ты, на самом деле, в форме.
— Конечно, давай, — следующая порция бобов очутилась у нее во рту.
— Я должен вернуться сегодня вечером.
Нина положила вилку и постаралась как можно быстрее проглотить бобы. Стакан колы почти помог ей в этом.
— Катрин, — только пробурчала она.
— Да, Катрин, — на мгновение между ними возникла гнетущая тишина. Том откашлялся. — На самом деле эти выходные с Паулем были моими. Я отложил их ради тебя, — он глубоко вздохнул. Пауль, или чаще всего Катрин, часто были темой номер один в ссорах между ними. — Я бы с удовольствием их перенес, но...
— Послушай, Том! — прервала она его, потому что уже устала слушать снова и снова старую песню. — Ты точно знаешь, что тогда произошло. Как только он видит меня, маленький человечек заливается слезами. Он боится меня. Как будто я злая ведьма.
Том уже отложил столовые приборы и бросил салфетку на свою пустую тарелку.
— Наверное, он должен привыкнуть к тебе...
Нина засмеялась.
— Сколько еще времени? Сказать тебе кое-что? Мне пофиг. Это твой сын. Если ты хочешь, чтобы он, — она показала вилкой на себя, — был здесь, тогда давай. Но поверь мне, эти выходные не будут приятными. Ни для кого из нас троих.
Том сопел. Он был в ярости. Нина могла видеть, как раздувались артерии на его шее.
— Опять! — сказал он громко. — Реально, Нина, иногда я близок к тому, чтобы извиняться перед тобой за то, что у меня есть сын.
— Пфф! Но никто не говорил, что ты должен обрюхатить Катрин, пока я была в Лондоне, — она ела дальше совершенно спокойно.
— Ты так решила, поэтому я это сделал.
— Ну, пожалуй, твое решение как раз не было наилучшим, — Нина вытерла рот салфеткой.