Скованы страстью

Да и желания этого, в общем-то, не было.
Ему всего лишь нужна подходящая маска, и с помощью Анны он наверняка сумеет ее выкроить.
− Казим сказал, что ты… Ой!
Обернувшись, Зафар увидел, что на пороге зала с отвисшей челюстью застыла Анна. И смотрела она явно не на его лицо, а на блестящую от пота грудь. И ему это нравилось.
Но прикасаться он к ней не собирался. Ни сейчас, ни потом. Минутная похоть не стоит того, чтобы ради нее ставить под удар судьбу целой нации.
Одной ошибки ему и так с лихвой хватило на всю оставшуюся жизнь.
Так, хватит. Если он не хочет разрыдаться, свернувшись клубочком прямо на полу, не стоит об этом думать, утопая в пустых сожалениях. Лучше смотреть прямо вперед и двигаться к намеченной цели.
Прошлого все равно не изменишь.
− Что я − что? − уточнил он.
− Что ты здесь. Но он не говорил, что ты занят.
− И ты думала, что я буду мирно дремать в уголке?
− Нет, но… я рассчитывала увидеть что-нибудь вроде фехтования, а не бокса с самим собой.
− Это мой способ держать себя в форме. Даже в пути я почти всегда вешаю грушу в палатке.
− И ты там в состоянии развернуться? Она же крошечная!
− Обычно я путешествую не с той, в которой ты ночевала. − Смахнув со лба пот, он принялся разматывать бинты.
− И чем же я заслужила крошечную палатку? − При этом вопросе ее бледные щеки густо покраснели, и Зафар невольно задумался, вспоминая ту ночь. Было ли там нечто такое, из-за чего ей теперь действительно стоило краснеть?
Он вспоминал, как держал в руках эту мягкую изящную женщину.
Молодую и нежную.
А значит, совершенно ему неподходящую. Ни при каких условиях. Даже если бы они случайно встретились посреди города, между ними все равно бы ничего не было. Он годится лишь на то, чтобы грубо смять лепестки прекрасного цветка, на большее он не способен.
Да и в любом случае цветок не выживет в пустыне, а сам Зафар не просто прижился в пустыне, а пропитался ею насквозь и теперь способен лишь обжигать и иссушать нежные растения…
Хорошо, что они все-таки встретились не посреди города и есть тысячи причин, почему к ней нельзя прикасаться, потому что если бы этих причин не было…
Но пусть он и не слишком хороший человек, но, когда речь идет о судьбе страны, он как-нибудь сумеет сдержать порыв страсти.
− Мне не было смысла тащить лишний груз, так что я сторговался со случайно встреченным человеком. Маленькая палатка и еда. Ничего лишнего.
Тебе, кстати, повезло, что я его встретил, иначе у меня не хватило бы денег тебя купить.
− Выкупить.
− Как скажешь. Анна нахмурилась.
− Кажется, мы договорились, что второй вариант более приемлем.
− Лично я особой разницы не вижу.
− Неужели? Смотря с какой стороны подойти, ты выглядишь или героем, или ублюдком.
− Ты говоришь так, словно думаешь, что мне есть какая-то разница.
− А разве нет?
Зафар пожал плечами:
− Да в общем-то нет. Мне не обязательно быть хорошим, главное, чтобы в конце я победил. Чтобы Альсаба победила. А все остальное не так уж и важно.
− И ради победы ты готов на все?
− Да.
И Анна сразу же ему поверила. Окончательно и безоговорочно.
Чувствуя себя ребенком, которого неудержимо тянет к огню, она безотчетно шагнула вперед, не в силах отвести глаз от капелек пота, скатывающихся по мускулистой груди на четко очерченные кубики пресса…
Как же он не похож на всех знакомых ей мужчин! Крепкий, твердый, мужественный… В нем не было ничего мягкого, ничего такого, что помогло бы ей хоть немного расслабиться и почувствовать себя в безопасности. Но при одном взгляде на этого человека у нее сразу захватывало дух, а по всему телу пробегала волна какого-то неясного томления, на которое при всем желании нельзя было не обращать внимания. Но и как-то определить его она тоже не могла.
Анна отлично знала, что такое притяжение, и ее тянуло к красивому Тарику, и от одного его взгляда в животе у нее начинали порхать бабочки. Он отлично целовался, правда, их поцелуи всегда были краткими.
О лучшем муже она и не мечтала.
Но теперь она вдруг ясно осознала, что на свете существует и нечто большее. Нечто такое, о существовании чего она раньше никогда и не подозревала.
И теперь это непонятное томление, которое явно не сводилось к банальному притяжению, разгоралось в ней ярким огнем. А следом за огнем пришел и страх. Так может, это чувство кажется таким сильным именно из-за страха? И все это лишь смесь адреналина и притяжения, которого нормальной женщине просто невозможно не испытывать к настолько переполненному тестостероном мужчине? Может, все это действительно простая биология, которой учат еще в школе? Перед ней сильный мужчина, способный произвести много спермы и хорошее потомство, а она здоровая молодая женщина и…
Тряхнув головой, чтобы избавиться от дурацких мыслей, Анна постаралась сосредоточиться на разговоре.
− По-твоему, цель оправдывает средства?
− Да. Но нужно учитывать, что, пока я восстанавливаю в стране порядок, мне нужно приемлемо выглядеть.
− Пожалуйста, только не говори, что ты сумасшедший диктатор. Я совершенно не хочу помогать тебе превращать эту страну в военное государство.
− Если я не смогу убедить людей принять меня, из меня вообще никакой правитель не получится. Голова без тела бесполезна. Через две недели состоится прием в честь нового шейха. Эдакое представление, чтобы показать всему миру, чего я стою. Мой советник считает, что это отличный ход.
− Один из тех огромных, насквозь пропитавшихся пылью парней, что похожи на пиратов пустыни?
Анне показалось, что он едва ли не улыбнулся.
− Да.
− И что же он знает о таких приемах?
− Достаточно много. Рэм возглавлял одно из крупнейших племен в Альсабе, но после того, как он потерял семью… он просто не смог остаться. Думаю, излишне добавлять, что он отлично понимает, что такое власть и сила.
− Потерял семью?
− Да. Ты знаешь, как правил мой дядя?
Анна отвела глаза.
− Я не сильна в истории Альсабы.
− Он постоянно поднимал налоги. Особенно для бедуинов. И тщательно следил, чтобы эти налоги взимали до последнего гроша, а если у кочевников не было денег, он забирал их стада, шатры, одежду, посуду… А вместе с этим закрывал передвижные госпитали и школы. Людям приходилось влачить жалкое существование в нищете, умирая от голода и болезней.
− Рэм…
− Рэм тоже пострадал. Его дочь… В отличие от меня у Фарука был гарем, который он стремился пополнить при любой возможности. И опять-таки в отличие от меня, он любил молодых нежных девственниц. − Его слова переполняли гнев и отвращение, явно не вязавшиеся с установкой на цель, оправдывающую средства. Что ж, похоже, что бы он там о себе ни говорил, глубоко внутри он хороший человек и никогда не обидит слабого и пойдет на все, чтобы восстановить справедливость.
− И ты спас от этой судьбы Далию? − прерывающимся голосом спросила Анна, начиная кое-что понимать. Зафар целенаправленно окружал себя пострадавшими при дядином правлении людьми, обеспечивая себя верными помощниками и одновременно сплачивая и объединяя их.
− Да. К счастью, ей я успел помочь.
− Но как?
− Ее похититель остался там, где мы с ним встретились. И хватит об этом.
− Как скажешь. − Анна медленно кивнула.
− Habibti, я предупреждал, что мои руки в крови и что я стану драться за свой народ до конца. До победы или до смерти. Но для этого мне нужно заручиться его доверием… Запугивать врагов я умею, но вот убеждать сторонников… Я не дипломат. Всего лишь гость на званом обеде.
− Если мы верно поведем игру, наверное, я сумею тебе помочь. И тогда ты наладишь отношения между Альсабой и Шакаром. А когда мы с Тариком поженимся, мы обязательно пригласим тебя в гости.
− Уже мечтаешь о будущем?
− Да. − Но где-то в глубине души Анна отлично понимала, что эта встреча получится неловкой и мучительной. Да и вообще сумеет ли она рассказать обо всем Тарику? Или их брак начнется со лжи и недомолвок?