Русская мать

- Наверное, я плохой психолог. 
- Ужасный. Боже мой, у меня совсем не осталось друзей! 
- Но я же знакомил тебя с разными людьми! А помнишь, двоюродные братья? А Наденька Красинская, одесская подруга молодости? 
- Старая грымза, у ней только и разговору что о покойниках. И уровень развития у нее слишком низкий. И вообще, все, что она говорит, мне совершенно неинтересно. Хватит с меня страданий. Не хочу новых. Хочу к твоему отцу. 
- Мама, надо жить - сегодня. 
- А прошлое и есть сегодня, и даже завтра, и послезавтра, можешь ты это понять? Боже ж мой, наверно, вы правы. Как по-твоему, я совсем спятила? 
- Нет. 
- Ты говоришь одно, а думаешь другое. Потому что после этих лекарств... у меня с головой не все в порядке. Так и скажи. 
- Ты просто устала. 
- Ну да, и мне нужно отдохнуть. У вас только и разговору что об отдыхе. 
- Потому что он тебе действительно необходим. 
- Ты знаешь, сыночка, я же все понимаю. И врешь ты мне меньше, чем другие. Дорогой ты мой. А я тебя обижаю. Я, сыночка, страдаю от этого еще больше, чем ты. У меня иногда впечатление, что я, ах, Боже ж мой, разваливаюсь на куски и что я - уже не я. 
- У тебя нарушено кровообращение. Кровь не всегда в достаточном количестве поступает в мозг. И оттого все твои "впечатления" и головокружения. Только в этом дело. 
- И все ты врешь. Говоришь, чтоб меня успокоить. 
- Нет, просто не поддаюсь панике. 
- Ты бесчувственный. Ну откуда ты взялся такой бесчувственный? 
- Будь я бесчувственный, плевал бы на твои оскорбления и на все остальное. 
- Может, у меня с головой и не в порядке, а у тебя с душой. Уходи! 
- Гонишь меня? 
- Потому что, когда тебя нет, мне кажется, что ты хороший мальчик. Ты совсем изменился. Тебя подменили. И ты знаешь кто. 
- Не хочешь прогуляться до дороги? 
- Нет, хочу вернуться. Чаю выпьешь? 
- Если хочешь. Через десять минут за мной заедет знакомый с машиной. 
- Я так и знала, что ты не засидишься. Сорок минут с матерью тебе выше головы. Знаю я тебя, эти твои машины - одни отговорки! Напустишь на себя важный вид, как будто ты министр и очень спешишь, сунешь мне дрянную тряпку, кофтенку, чтобы задобрить, и пропадешь на неделю. А потом позвонишь и скажешь, что должен съездить за границу. А на самом деле вранье, чтоб реже бывать у матери. 
- Ты могла бы быть полюбезней. 
- Хватит с тебя жены. Уж она-то у тебя любезная, змея подколодная. 
- Вот видишь, я же прав. 
- Сыночка, ты всегда прав. Ты скажешь мне правду? 
- Какую? 
- Папа погиб? 
- Ты же знаешь, что да, три года назад, первого мая семьдесят третьего года. 
- Боже, как давно! Но вам все равно его у меня не отнять, он всегда со мной. Как тебе чай? 
- Душистый. 
- Что с тобой? Ты хочешь что-то сказать? Что такое? 
- В прошлый понедельник ты собрала чемоданы. Мне сказала хозяйка. 
- Мне давно пора домой. 
- Твой дом сейчас здесь. А ты просила медсестру взять тебе билет в Париж. 
- Потому что в "Аржансоне" мне хорошо. И хозяин - такой милый человек. 
- Одна ты бы не доехала. 
- Ну да, померла бы в пути, и слава Богу! Толстой тоже помер в пути. А он был моложе меня. А ты бы и рад был, в общем-то. Только совесть бы тебя замучила! 
- По закону тебя нельзя здесь удерживать. 
- По закону, не по закону! Еще жандармов позовите. 
- Обещай мне, что не сбежишь. 
- Раз уж тогда не сбежала... 
- Приступ случился, потому и не сбежала. Ты спишь и видишь уехать. Никак не угомонишься. 
- По-твоему, я должна притворяться и заверять тебя, что всем довольна! Счастливая старая карга! Так тебе спокойней. 
- Послушать тебя, твоя главная радость - когда я беспокоюсь. 
- Ну давай, давай, говори все до конца. 
- И скажу. 
- Хочешь еще конфету? 
- Все-таки де Голль лучше, чем этот Гишар. 
- Не Гишар, а Жискар. Гишар - министр. 
- Жискар... как-то там дальше... 
- Жискар д'Эстен. 
- Слишком длинно для меня. А он со вкусом. Но Помпиду выглядел честней. Мне нравятся толстые политики. Такое лицо, как у Помпиду, очень трудно вылепить. У него черты нечеткие. Или уж тогда будет карикатура. Посмотри на Черчилля. Вот для скульптора находка. И Троцкий тоже. И немец, этот, как его? 
- Аденауэр? 
- Нет, молодой, с глазами бездельника. 
- Брандт? 
- Да, да! Вот это модель так модель! Что молчишь? Ну да, тебе плевать на мою скульптуру. 
- Просто ты еще слабая. Доктор что сказал? Понапрасну - никаких усилий. 
- И никаких удовольствий, кроме как сикать да какать? 
- Мне нравится твоя бодрость. 
- А, ты принес мне Тургенева! Ах, какой он джентльмен. Какой он элегантный! 
- Элегантный, но не глубокий. 
- Ох, уж эта ваша нынешняя глубина! Знаешь, что я тебе скажу? Ваша глубина - это все запутать так, чтобы потом не распутать. 
- Хочешь перечесть Тургенева? 
- Я теперь с такой головой читаю одну страницу три дня. Смотрю в книгу, вижу фигу. Но ты этого не слушай, а то еще решишь, что я выжила из ума. Выжить-то я, может, и выжила, но тебя это не касается. И не смей требовать у доктора справку, что я в маразме. 
- Не потребую, не бойся. 
- А я не тебя боюсь, а твоей женушки. 
- Не вмешивай Марию в наши дела. 
- Через месяц ты сдашь меня в богадельню, я уверена. 
- Я подышу для тебя прекрасный пансион в Каннах, с мимозами и пальмами. 
- Спасибо, сыночка. Уж и не знаю... 
- Я тебя утомил. 
- Ну ты совсем дипломат - намекаешь, что сам от меня устал и сейчас уйдешь. Боже, твой отец был такой внимательный! Приносил мне газеты и показывал, кто из знаменитостей хорош для лепки. Это он показал мне герцогиню Виндзорскую с ее кривым ртом... Я за нее раз десять бралась... А Юл Бриннер... 
- Актер? 
- У него был такой интересный череп. Очень интересный. На гладком шаре вена вьется, как змейка. Ты не представляешь, как это интересно. И у Никсона тоже нос сапогом. Что о нем, кстати, слышно? 
- Он жулик. 
- Но с русскими он знал, как себя вести. Габена тоже интересно лепить, только старого, когда он уже толстый и злой. Наверно, у него шикарная физиономия! 
- Хочешь его фотографию? 
- Хочу ли я фотографию! Он еще спрашивает! Да отец завтра же мне принес бы целую кучу фотографий, и таких, и сяких, и не знаю каких! 
- Но тебе же пока нельзя работать. 
- И мечтать тоже нельзя? Ты такой жестокий, что даже мечты у меня отнял. Дескать, старая развалина знай свой шесток. Подыхаешь и подыхай. Вот вы какие, интеллигенты! 
- Мама, не надо. 
- Увидел бы тебя отец, снова умер бы. 
- Успокойся. 
- А я и не волнуюсь. Он в последние годы опасался тебя. 
- Неправда. 
- Конечно, неправда. Он обожал тебя так свято, так трепетно! Но должна же я тебе что-то ответить! 
- У тебя нет никакой логики. 
- Зато у тебя ее чересчур много. 
- Мы с тобой никогда не договоримся. 
- Сережа меня тоже бросил. 
- Твою любимый племянник приезжал к тебе две недели назад, забыла? 
- Обещал приехать, а сам не приехал. 
- Ты забыла. Я же сам его привозил. 
- Все вы заодно. Будете теперь говорить, что он приезжал... 
- Ну да, приезжал из Лондона... 
- ...и посадите меня в дурдом. 
- Хочешь, напишу ему, чтоб он подтвердил? 
- Ладно, просто у меня опять провал в памяти. Мне здесь хорошо. Спокойно. 
- Ну и прекрасно! Вот твой чек за этот месяц, подпишешь? 
- Ни за что. Вы меня обкрадываете. 
- Без твоей подписи денег не получить. А если не получить - чем платить твоей хозяйке? 
- А сколько твоя женушка прикарманит моих денег? 
- Мне надо отвечать? 
- Ишь, какой хитрый. 
- Хочешь, найми адвоката. 
- Только адвоката мне не хватало! Да ни за что! 
- Тогда доверяй мне. 
- Хочу доверяю, хочу не доверяю. Я, наверно, влетаю тебе в копеечку.