Леди ведьма. Рыцарь Ртуть. В отсутствие чародея

Те две недели, которые они провели вместе на корабле, ничуть не смягчили столкновения, и в их группе появились трещины. Рагнару не нравилась манера Алуэн флиртовать, и хотя девушка ничуть не протестовала против того, чтобы ею увлекались, она все же сохраняла барьер, удерживая отношения на формальном уровне. Магнус, со своей стороны, тоже построил стену между собой и юной наставницей, чем раздразнил ее, так что Алуэн все больше внимания уделяла ему, пытаясь соблазнить, хотя внешне он никак не отвечал ей или, по крайней мере, отвечал не так, как ей хотелось.
Но внутри-то он откликался, и еще как, это буквально сводило его с ума. Примерно тогда же Магнус начал понимать, что Алуэн не подходит на роль руководителя группы. Она пыталась привязать к себе агентов-мужчин сексуальным очарованием, не понимая, что тем самым разжигает соперничество, которое рано или поздно разорвет группу на части.
Пока же Алуэн явно разрывала на части Магнуса. Ему нужно было хоть на время уйти от нее или окончательно сблизиться с ней. Но когда он думал о сближении, что-то внутри него замыкалось и отрезало все эмоции.
Ланкорн прекрасно видела ухищрения наставницы и с каждым днем негодовала все больше, пока, наконец, ее отношения с командиром группы натянулись до предела, хотя женщины и старались из последних сил сохранять холодную вежливость в отношении друг друга.
Магнус был почти уверен, что к тому времени, как они достигнут Налогового Рая, члены группы весьма успешно перегрызут друг другу глотки. Вероятно, так оно и произошло бы, если бы не Сифлот, для всех находивший доброе слово или замечание, заставляющее увидеть всю нелепость происходящего. Он всегда придумывал возможность устроить какую-нибудь выходку или проказу, после которой все как один только и могли что рассмеяться. Сифлот постоянно сглаживал углы, уводя группу от открытого конфликта, раз за разом устанавливая мир, но к тому времени, как они снова вышли в нормальное пространство и Налоговый Рай уже стал больше походить на небольшой диск на фоне зияющей звездной бездны, даже жонглер выглядел уставшим. Магнус вовсе не был удивлен, стремление смягчить эмоции других в конце концов должно было сказаться и на Сифлоте.
Жонглер искал убежища от реальности в игре на флейте. Эту маленькую тонкую трубочку он всегда носил с собой. Играя, Сифлот обычно прятался. Магнус думал, что, наверное, это либо представляло для него слишком интимное переживание, либо он считал, что пронзительные звуки могут отразиться на и без того напряженных до предела нервах других членов группы. Чаще всего он играл в одиночестве, в своей каюте, звукоизоляция которой позволяла насладиться игрой в полной мере, ведь сквозь толстые стены никто ничего не услышит. Но к концу пути, похоже, теснота каюты стала вызывать у Сифлота приступы настоящей клаустрофобии, и потому Магнус не удивился, услышав звуки флейты в темном коридоре.
Не удивился потому, что сам бродил по коридорам по той же причине. Сифлот играл на флейте, чтобы смягчить напряжение и ненадолго спрятаться от остальных, а Магнус просто прятался.
Чародей был уверен, что Сифлот испытывает ту же потребность в одиночестве, что и он сам, и поэтому, услышав трели флейты из какого-нибудь темного угла, он тут же сворачивал в сторону.
Но по мере того как диск Налогового Рая увеличивался на экранах, мысли о том, что перед ними целый мир, заставили членов группы спрятать личные конфликты до лучших времен, настолько незначительными они казались на фоне дела, которое им предстояло. С новыми силами все принялись за подготовку.
— Ну тогда почему ДДТ до сих пор ничего здесь не сделал? — спросила как-то раз Ланкорн. — Ведь с КЛОППом покончено уже более ста лет!
— А потому, что лордам Налогового Рая пришелся по вкусу их образ жизни, — объяснила Алуэн, — и по мере того как экономика КЛОППа разрушалась в результате его реакционной изоляционистской политики, лорды продавали свои последние владения на Земле и окончательно переселялись на Налоговый Рай. Последние перебежчики основательно поработали, чтобы замести все следы. Хотя сделать это было не слишком трудно, официальной связи не существовало уже более пятисот лет. Хотя, конечно, Межпланетная Полиция и знала о постоянно провозимой на планету контрабанде, но ей очень основательно мешали заниматься этими космическими пиратами. К тому же жители Налогового Рая сумели уничтожить все упоминания о своей колонии и достаточно долго оставались в полной безопасности благодаря официальной изоляции. Единственным оставшимся следом была шутка, которую, вероятно, вы все слышали: «Вот разбогатею и переселюсь на Налоговый Рай».
— Разумеется, слышала, — ответила Ланкорн. — Но я считала, что это означает просто налоговый рай.
— Так все считали, — мрачно улыбнулась Алуэн. — Но когда ДДТ оживил Межпланетную Полицию и расширил ее влияние, первое дело, которым занялись новые работники, была проверка мертвых компьютеров.
Возрожденная Полиция начала поиски заброшенных дел. Пятнадцать лет назад были найдены первые упоминания о Налоговом Рае, и только десять лет как собрали достаточно доказательств, чтобы официально начать поиск самой планеты. Эту работу поручили Освальду Майорке, который спустя пять лет нашел планету. В прошлом году агент наконец признал, что один не справится, и вызвал помощь.
— И эта помощь — мы, — Ланкорн выглядела очень серьезной. — Но нас всего пятеро против целой планеты.
— Не против планеты, — возразил Сифлот. — Против всего нескольких тысяч аристократов.
— Семь тысяч шестьсот сорок два человека, по последним данным, — уточнила Алуэн, — но не надо забывать, что есть еще около двадцати тысяч дворян, мужчин и женщин, которые, наверняка, выступят на стороне лордов.
— Мне кажется, даже им можно попытаться внушить преимущества демократии, — негромко вставил Магнус.
— Точно! Ты абсолютно прав, Гар! — Алуэн улыбнулась юноше, и он снова, как и всегда впрочем, ощутил ее улыбку всем телом. — Если мы сумеем внушить им уверенность в том, что именно они будут управлять миром при демократическом устройстве власти, они захотят иметь своих представителей в советах.
Магнус справился с волной поднявшегося в нем желания и заметил:
— Но тогда уже они будут угнетать серфов.
— Нет, если демократия будет основана на универсальных принципах, — покачала головой Алуэн, и Магнус замер, затаив дыхание. — Если они примут участие в правительстве на основе фундаментальных прав человека, неминуемо должны будут уважать эти права и в отношении других людей, в том числе серфов. Нам только нужно, чтобы они это поняли.
— Именно, — Магнус нахмурился. Трудность и важность проблемы неожиданно освободила его от очарования руководительницы.
— Наша стратегия, — распространение сведений о правах человека. Вопрос лишь в том, как это делать, если всякий, кто упомянет о них, тут же будет арестован и заключен?
— Будем скрываться за шутками и слухами, и лорды первые станут их распространять, — предложил Сифлот.
Алуэн задумалась.
— Отличная мысль. Ты ведь, кажется, собирался стать бродячим циркачом, а, Сифлот?
— Всю жизнь мечтал об этом! — воскликнул юноша.
— Я восхищен тобой, — сказал Магнус, — но меня больше влечет другая тактика.
— Но ты сможешь повторять его шутки и байки, пересказывая их другим, — возразила Алуэн и поинтересовалась: — А какую роль ты нашел для себя в этом обществе?
У Магнуса уже давно был готов ответ.
— Я вижу себя наемником, хорошо бы в чине лейтенанта. Солдат удачи.
— Здорово, — Алуэн обрадованно кивнула. — Так ты сможешь подобраться к дворянам. Почти все наемники — выходцы из дворян, никто не заподозрит ничего. У тебя будет идеальная возможность распространять слухи, доходя даже до лордов. Но это очень рискованно, ты знаешь об этом?
Магнус кивнул, не доверяя своей способности говорить. Эта женщина, несомненно, отлично знает, какое действие оказывает на него, и также хорошо понимает, что на этот раз зарядила его сверх всякой меры! «Она не увидит этого!», — подумал юноша. Да, его могут искалечить, может быть, ему суждено даже погибнуть, но он должен действовать, а другого способа он не видел для себя.