Звездный корсар

— Что такое «не хочется»? И что такое «надоело», «обрыдло»?
— Неинтересно, — огрызался Игрек. — Неужели не понимаешь? Сколько можно вдалбливать себе в голову глупую информацию, которая нам не нужна?
— Пока есть свободные ячейки, — отвечал УР.
— Так считай, что у меня таких «ячеек» уже нет, — смеялся Икс. — Я выключаюсь.
Защитный рефлекс. Слушай, Урчик, ты робот — и понять всего, что происходит в человеке, не можешь…
УР в самом деле не мог всего понять, но какой-то импульс боли пронизал его систему. Он молчал, затем спокойно говорил:
— Вы употребляете паразитные слова, не несущие в себе точной информации. Я удивлен. Откуда вы взяли их?
— Урчик, — отвечал Икс. — Тебе только кажется, что в тех словах нет точной информации. В абсурдных словах даже излишек информации. Это уже переход к парадоксальному мышлению, выходящему за пределы рационального.
УР молчал, осмысливая услышанное. Вероятно, они говорят правду. Ведь он сам уже несколько лет пытается разобраться в понятии любви и никак не осмыслит ее сути.
В человеческих глубинах, быть может, есть много алогичных блоков и схем, которые для них кажутся нормальными и нужными.
— Нам тяжело, Урчик, — примирительно добавлял Игрек, задумчиво глядя вдаль. — Что-то разрывает нас, требует выхода. Нам снятся сновидения, а мы не знаем, что это такое, откуда они приходят…
— Что такое «сновидения»? — спрашивал УР.
— Видения жизни, — объяснил Икс. — Когда выключаются внешние органы и мы отдыхаем, внезапно наше сознание уносит волна каких-то образов, явлений, форм, мы живем среди людей, видим девушек, парней, животных, птиц, гуляем на берегу моря или океана, летаем по воздуху…
— Генетическая память, — отзывался УР. — Я читал об этом в информатории. Теперь понимаю. Неиспользованные резервы психики зовут вас к свершениям. А я задерживаю вас в корабле. Вероятно, период инкубации затянулся.
УР своевременно понял опасность дальнейшей задержки развития своих воспитанников. Они уже свободно ориентировались в сложных системах корабля, овладели достаточно глубоко гуманитарными и точными науками Земли. Они жадно поглощали все, что можно было усвоить. Могучий поток информации заполнял чистое поле их сознания, но не имел приложения. Юноши с тревогой и волнением наблюдали жизнь родной планеты в стереофильмах, их потрясали исторические хроники, видения кровавых битв и героических подвигов, сцены любви и казней, муки рабства и поэтического вдохновения. И все это — не для них, не для них! То были только призраки, тени почти несуществующей жизни.
Икс и Игрек наконец поняли, что не они и не УР получили задание лететь в иную звездную систему, что на корабле должны быть еще какие-то люди. И тогда юноши решительно пристали к своему наставнику, но он избегал разговоров на эту тему.
— УР, мы уже не маленькие, — заметил Икс. — Мы посчитали: звездолет улетел с планеты раньше, нежели мы родились. Итак, мы появились на корабле в полете. Где наши родители?
УР долго молчал. Его кристаллический мозг бурлил в вихре квантовых струй. Он взвешивал все возможные следствия откровенного разговора. И наконец решился разрубить узел тайны:
— Да, вы уже взрослые люди. Я скажу. Вы родились на космокрейсере. Корабль вел ваш отец, капитан Богдан Полумянный. Мать ваша — биолог, поэтесса, врач, физиолог, певица. Имя у нее — Леся. В составе экипажа, кроме них, было еще восемнадцать человек: девять женщин и девять мужчин. Звездолет врезался в мощный поток разрушительной радиации. Люди погибли. Только два младенца остались в биомагнитном изоляторе. То были вы. Все остальное вы знаете, дети. Я решил привести корабль в систему красного карлика, чтобы выполнить задание Земли.
Юноши пораженно молчали, переглядываясь. Лишь теперь они осознали, кем был для них УР. Икс уважительно и нежно дотронулся до руки робота:
— Значит, все это ты… совершил?
— Что я сделал? — удивился робот.
— Воспитал нас… был нашей няней, матерью, отцом. Ты ежедневно, ежеминутно пестовал нас, охранял.
— Ты вырастил нас людьми, — добавил Игрек, восторженно глядя на УРа.
— Я только выполнил программу.
— Только программу? — с нажимом переспросил Игрек.
— Не следует хвалить меня, — молвил робот. — Это человеческие привычки. Я делал все что мог.
— Ты слишком скромный, Урчик, — растроганно сказал Икс. — Ты мог бы стать чудесным человеком…
Робот промолчал. Затем обнял воспитанников за плечи и бодро обратился к ним:
— Вернемся на Землю, я вам еще кое-что расскажу.
— Что, Урчик?
— Это — моя тайна.
Юношам показалось, что внутри наставника что-то тихонько клокочет. То ли он смеялся, то ли мурлыкал от удовлетворения. А потом сказал:
— Оставим этот разговор. Пора исполнить задание Земли. Теперь — ваша инициатива.
Я буду помогать.
Воздух планеты был пригоден для дыхания, но в нем анализатор отметил много вреднейших микроорганизмов. Чтобы избежать заражения, юноши надели скафандры.
Захватив КДИ — квантовые дезинтеграторы, — они в сопровождении УРа направились к конической башне.
Все было для них странным, волнующим, новым: и ощущение почвы под ногами, и туманы над горными долинами, и манящая океанская даль, отливающая лазурью на горизонте. Они ежеминутно оглядывались, любуясь исполинским сфероидом космокрейсера, удивленно спрашивали УРа:
— Это наши родители построили?
— А кто же еще? Люди Земли.
— Люди такие маленькие, а сооружают целые летающие планеты!
— Сила — не в росте, а в разуме, — наставительно отвечал УР. — Неужели вы до сих пор не поняли?
— Абстрактно поняли, а так, в действительности, — странно! — усмехался Икс, поблескивая горячими ясно-карими очами. — Даже не верится, что мы со временем поведем такого гиганта среди звезд!
— И вернемся на милую Землю! — подхватил Игрек.
— И быть может, увидим маму и папу!
— Непременно увидите! — уверял робот. — Их восстановят в геноцентре Земли.
Только это произойдет потом, а теперь — внимание. Могут быть различные неожиданности.
Коническая башня верхушкой достигала туч. Чаши рефлекторов то ныряли во мглу, то снова искрились, мерцали в сиянии багрового светила. Путешественники обошли башню вокруг. Нигде не видно было входа или какого-либо, отверстия.
— Может, дезинтегратором дробить? — спросил Игрек.
— Нельзя, — возразил УР. — В инструкции по контакту ясно сказано, что разрушать инопланетные строения и приборы, аппараты и любые естественные формы, не ведая принципа их действия и назначения, категорически воспрещается. Кроме тех случаев, когда эти сооружения используются для агрессивных действий. В данном случае — башня неподвижна, не представляет опасности. Надо найти отверстие.
— Где же его найдешь?
— Подождите меня здесь. Я приведу левитатор. Мы просмотрим башню сверху донизу.
Где-то должно быть отверстие. Но будьте осторожны.
За полчаса робот вернулся на левитаторе. Юноши начали исследовать стены башни.
Отверстие нашлось на высоте двухсот метров. Глубокая ниша вела к шлюзу, дверь автоматически открывалась при приближении людей.
На вершине башни были установлены только чаши антенн, ориентированных в космос.
Но самое интересное исследователи нашли в глубине сооружения, в сферическом зале, к которому вела спиральная лестница. Там, за прозрачным покрытием, в пластиковых шкафах лежали коробки с микропленками, какие-то аппараты, многолепестковые, похожие на искусственные цветы, устройства или произведения творчества. Игрек высказал предположение, что это нечто подобное земным книгам.
После консультации с УРом юноши решили перенести находки в космокрейсер, так как прочитать, расшифровать инопланетную информацию без участия квантового мозга корабля и специальных алгоритмов «космолингвы» не представлялось возможным.
Правда, Икс высказал сомнение, стоит ли это делать, не ведая воли творцов этого сооружения. Возможно, они живут на этой планете? И следует установить сначала обоюдный контакт?