Сокрушенный (ЛП)

- Черт побери. Солнечный лучик-трезвенник. Как же, черт возьми, это могло случится со мной
- Полагаю, тебе просто повезло, - она сказала это сухо, что заставило его рассмеяться сильнее.
- Я знал, что ты поможешь мне почувствовать себя лучше. Расскажи мне, что нового произошло у тебя в жизни?
Встретила рок-звезду как-то ночью и по какой-то причине он обратился ко мне вместо бутылки?
- У меня были пирожные на завтрак.
- Вот как? Какие?
- Крем-брюле. Они фантастические. Лучше, чем…
- Виски?
Эмма глубоко вздохнула и медленно выдохнула, обдумывая ответ. Действительно ли она хочет закончить свое утверждение?
- Эм? Ты же собиралась ответить виски, верно? Как ты можешь это знать, если никогда…
- Секс. Я собиралась сказать секс.
Настала очередь Джо замолчать на минуту.
- Тогда ты делаешь что-то не так.
- Ты так думаешь?
- Я знаю это. Лучший оргазм в твоей жизни был доставлен тебе самостоятельно и теперь пирожные стали лучше секса? Тебе нужно…
Посмеет ли она спросить?
- Мне нужно что?
- Привезти сексуальную себя ко мне, чтобы я мог показать тебе, как это делается.
Боже, его голос низкий и грубый, отправляющий тепло через все тело до каждого нервного окончания.
- Я знаю, как заниматься любовью, Джо.
- Я говорю не о занятии любовью, я говорю о трахе. Горячем, вспотевшем, кричащем-мое-имя-когда-ты-кончаешь трахе.
- Меня это не интересует…
- Да неужели, Солнышко, не начинай врать мне сейчас.
Он был прав, она врала. Обоим – и ему, и себе.
- Я видел, как ты смотрела на меня, когда ты зашла в мою гримерку. Если бы я не повел себя как...
- Придурок?
- Я мог бы раздеть тебя за 60 секунд.
Одно только воспоминание о том, как он смотрелся в тех низко висящих джинсах, вызвало у нее слюноотделение.
- Но ты повел себя как придурок.
- Да. И практически сразу же пожалел об этом. Так, чтобы наблюдать, как ты уходишь от меня.
- Ты просто присматривался к моей заднице.
- У тебя чертовски красивая задница.
Ее пульс повысился до предела.
- Джо, - сказала она, ее голос стал томным даже для собственных ушей.
Звук шелеста проник через наушник, сопровождаемый ворчанием.
- Просто замечательно. Ты знаешь, что невозможно чувствовать себя уютно, когда твой член твердый, как камень, и боль в яйцах?
Его заявление было настолько идиотским и честным, что она, пораженная, засмеялась.
- По крайней мере, ты больше не думаешь о виски.
- Конечно, думаю. Только теперь я представляю, как потягиваю его с округлостей твоей попы.
Эмма посчитала лучшим проглотить дальнейший смех, что привело ее к фырканью. Которое в свою очередь перешло в истерику.
- Как ты можешь смеяться надо мной, - спросил он, в его голосе сочетание недовольства и смеха, - знаешь, какой сейчас у меня единственный способ помочь себе?
Кто, черт побери, ведет такие разговоры? Определенно, не она. По крайней мере, не до этого дня.
- Я сожалею, что тебе придется удовлетворять себя самому. - Она представила его. Абсолютно одного в своей постели, глаза закрыты, пока он трогает себя, и капелька влаги выделяется от страстного желания и мыслей о ней. - Но я не прошу прощения за то, что, делая это, ты будешь думать обо мне.
Воздух со свистом вылетел из его рта.
 - Ты не помогаешь.
- Я знаю, извини. Мне действительно жаль, но…
- Но реально тебе совсем не жаль.
- Ни капельки.
1 апреля (Дневник)
Сегодня третья годовщина смерти моих родителей. Прошло три года, а я все еще просыпаюсь с той же печалью, что и в день, когда они погибли. Я знаю, я упоминала, что они были не самыми заботливыми или поддерживающими меня людьми. Но они были моими родителями, и я любила их.
Я сходила на кладбище и возложила цветы на их могилы. Смотреть вниз, на их имена на надгробном камне, казалось чем-то нереальным, учитывая мою собственную судьбу, смотрящую мне в лицо. Это действительно моя жизнь?
Снаружи я кажусь точно такой же, как любая двадцатитрехлетняя девушка. Однако я отличаюсь от них. Люди моего возраста обычно не осознают смертность своего бытия. Они не садятся со своими юристами писать завещание. Они не выбирают и не оплачивают свой собственный гроб.
Люди моего возраста не выбирают розы, которые возложат на их могилу, и не задаются вопросом, будет ли кто-нибудь проявлять ту же заботу, когда они уйдут.
Число дней с тех пор, как я решила жить: 40
Число дней до концерта Алиби Слепого: 2
Текущий уровень паники: 9/10
Глава 5
17 апреля 
Джо очнулся от того, что кто-то толкнул его, слабый и дезориентированный. Он заморгал, чтобы сфокусироваться, стараясь вспомнить, где он находился. Джорджия? Флорида? Черт, он понятия не имеет. Автэпати, вот что он точно помнит. Рок-музыка барабанила из колонок, спрятанных в потолке, достаточно сильно, чтобы болезненно отзываться, но не так громко, чтобы заглушить болтовню или кудахчущий смех. Тела напирали со всех сторон, никто из них не знал, кто находился в центре всего этого... Джо направился прочь.
Никто, кроме большегрудой брюнетки, прокладывающей свой путь к нему. Она, похоже, решила воспользоваться моментом.
- Отвали, - выругался он, пытаясь оттолкнуть ее. Его тело болело, горло горело, и он не настроен быть вежливым.
Она оценивающе посмотрела на него, упорно игнорируя его команду.
Где, черт возьми, Гари? Он оттолкнул ее руку, когда та потянулась к его ширинке, стараясь опередить его. - Я сказал «Отвали!»
Потребовалось остановиться, чтобы оторвать от себя брюнетку, хотя это было проще сказать, чем сделать. Она противостояла каждому его движению. Парень перестал быть хорошим и просто резко остановился, заставив ее потерять равновесие и упасть на задницу у его ног.