Два мира (СИ)

— Знаешь, у меня был очень трудный день, Ана, — подойдя ко мне в один большой шаг, муж взял пальцами меня за нижнюю челюсть. Как раз там, где ударенное место еще ныло, сжались его пальцы. — Мы пойдем в Игровую!
— Нет, прошу тебя, Джон, — взмолилась я, вспоминая о существовании ненавистной мне комнаты в этом доме. — Мы займемся сексом, если ты хочешь. Здесь. В нашей постели, но не там. Пожалуйста!
— Пойдем, — он схватил меня за руку и потащил прочь из спальни.
Первые мгновения я пыталась сопротивляться, стараясь вырваться из его хватки. Но рука на моем запястье сжималась еще сильнее до невыносимой боли. Я скулила от того, как он сдавливал мой сустав. Потом я поняла, что это всё бессмысленно, потому что Джон никогда меня не отпускал из этой комнаты до тех пор, пока не выполнял задуманное. Я зову ее Красная Комната Боли…
С его Игровой или моей Красной Комнатой я познакомилась вскоре после нашего медового месяца. Ранее я ничего не знала о существовании этой комнаты в его доме. Это своего рода место, где он выпускает пар с теми девушками, которых заказывает в специализированном агентстве. Они подготовлены к тому, что происходит внутри темно-красных стен. Но мне тогда и сам секс был в новинку. Я практически ничего не знала об ублажении мужчин оральными ласками, я мало что знала о видах и позах секса.
— Ана, детка, у меня к тебе есть предложение, — вдруг прервав страстный поцелуй, Джон посмотрел на меня. Его глаза пылали чем-то необыкновенным, непонятным мне. В голубом цвете его радужки скакал какой-то черт. — Я бы даже сказал просьба.
— Какая? — испытывая сильное возбуждение, я была готова пойти на все, что он попросит,
лишь бы утолить свой голод, вновь испытать чувство экстаза.
— Пойдем, я покажу тебе.
Джонатан поднялся с постели и повел меня в одном белье куда-то по коридору. Когда мы подошли к двери. Она была заперта, и я никогда не интересовалась что за ней находится, потому что мне было все равно. А сейчас меня насторожило то, что он там скрывает. Выудив ключ из кармана брюк, мой муж отпер замок и толкнул ладошкой дверь. Впереди меня зажегся свет, и я погрузилась в средневековый мир.
На стене напротив стоял крест с креплениями для рук и ног; по периметру стояли разные приспособления, напоминающие устройства пыток; а на потолке была решетка, с которой свисали карабины. Всё это дополнялось насыщенным красным цветом и терпким запахом моющих средств. Боже мой! Я даже и не догадывалась, что здесь может быть такое!
Тогда я впервые увидела настоящего Джонатана Спенсера — человека, любящего доставлять женщинам боль, трахать их всяко разно, заботясь лишь о собственном удовольствии. Не то, что бы я сопротивлялась в ту ночь, но желанием побывать на этих устройствах я не горела. Однако он не принимает слова «нет» и «я не хочу». Его это попросту не волнует! В итоге он взял меня силой, все закончилось моими слезами.
Спустя некоторое время, когда я пришла в себя, он снова водил меня туда. Я уже примерно знала, чего ожидать, поэтому морально и физически была более-менее подготовлена. А потом я начала показывать свой протест, ему это надоело. Джон нанимал девушек из агентства, а со мной лишь спал в постели, если ему просто хотелось снять напряжение. Я уже понадеялась, что больше никогда не попаду в Красную Комнату Боли. Но я снова стою, окутанная этим кровавым цветом стен и запахом все тех же резких моющих средств.
— Пожалуйста, Джон, — всхлипывая, скулила я, когда он срывал с меня одежду. Сопротивляться смысла не было — я знала, что так будет еще хуже и больнее.
— Ох, детка, я так скучал по твоему подчинению, — его ладони вспотели от восторга и предвкушения, которые я читала в выражении его лица. — Ты так красива, когда не можешь пошевелиться, пристегнутая к решетке.
Выбора у меня не было, пришлось молча принимать свою участь и молиться выйти отсюда хотя бы целой. Джон надел на мои запястья наручники, закрепил их над моей головой на карабинах и приподнял решетку так, что я на полу стояла на носочках. Плечевые суставы сразу заныли с непривычки. Горячие губы мужа всосали мой торчащий сосок, мой организм предательски со мной поступал, отвечая на его действия. По спине бежали мурашки. Он кусал то одну грудь, то другую, заставляя нежную кожу покраснеть, заставляя стоны срываться с моих губ.
— Что мне с тобой сделать, Анастейша? — томно спросил Джон, оторвавшись от меня.
Мои глаза были закрыты: так легче пережить эти мучения. Но также это усиливало мой страх перед незнанием того, что он может сделать. Каждый его акт в мою сторону был для меня неожиданностью. Вот: он шлепнул меня ладонью между ног по половым губам, что кожу обожгло, будто кипятком. Я заскулила, сильнее сжав глаза.
— Посмотри на меня! — зарычал Спенсер, схватив мое лицо пальцами. Я распахнула веки и встретилась с его диким взглядом. Мои глаза были застланы пеленой слез. — Говори, что мне с тобой делать, Ана!
— Не знаю, — шепотом выдавила я, пытаясь сдержать стон. — Делай, что хочешь, Джон.
— Ай-я-яй, — он в отрицании мотал головой, — кажется, кое-кто забыл, как нужно ко мне обращаться в этой комнате! — последнее слово было сопровождено оглушительным шлепком по моей заднице.
— А-а-а! — не выдержав, закричала я. — Прости, Господин! — в памяти всплыло это ненавистное обращение. Вот это — истинное лицо моего мужа! Он просто больной, помешанный на контроле ублюдок, который любит причинять боль и страдания невинным людям. — Делай со мной все, что хочешь, Господин, — рыдая и умываясь собственными слезами, выговорила я.
— И не говори потом, что я не спрашивал тебя, — он описывал вокруг меня круги с довольной улыбкой.
Он скрылся где-то за моей спиной, и я прислушалась к его движениям. Спустя минуту я почувствовала его руки на своих ягодицах. Мне не нравится это! Он массировал каждую, словно готовя меня к чему-то. Затем его палец заскользил между ягодиц, надавливая на анус. Все мои мышцы непроизвольно сжались.
— Расслабься, — вдруг услышала его тихий шепот около моего уха.
Прохладная и скользкая затычка давила посильнее пальца, проникая все глубже в мою попку. Чтобы облегчить хоть немного свою боль, я пыталась расслабить тело. Когда секс-аксессуар вошел в меня полностью, стало легче. Я надеялась, что он ограничится этим, но сильно ошиблась…
Все еще стоя позади меня, Джон обнял меня, лаская ладонями спину и переходя на живот. Он прижался ко мне всем телом так, что я смогла ощутить всё его возбуждение. Его пальцы сжали грудь, а губы прикусили мочку уха и потягивают ее. Как же меня раздражает это! Мои зубы заскрежетали от неприятия этого действия.
— Все еще не научилась получать от боли удовольствие, — засмеялся Спенсер, опуская ладонь ниже к моему лону и лаская клитор. Тихо выдыхаю, я хочу кричать — не от страсти и наслаждения, — от того, что мне противны его прикосновения. Он вводит во влагалище два пальца, резко и больно. Снова всё внутри меня сжалось. — Расслабься и получай удовольствие.
Джонатан отстранился от меня на пару секунд, а потом я перед собой увидела красный шарик-кляп, который метил в мой рот. Сначала я отказывалась, но потом поняла, что так будет даже лучше и легче всё перетерпеть. Резиновый, он сжался моими зубами, я почувствовала его противный вкус.
Дальше всё началось гораздо серьезнее. По моей спине гуляла двадцатихвостая плеть, заставляя кожу розоветь, а затем и краснеть. Основные удары приходились на ягодицы, кожу начинало саднить. После этого в ход пошла однохвостая плеть, которая оставляла на моем теле длинные красные полосы. Я кричала и стонала от боли, но благодаря кляпу всё это заглушалось. Я понимала, что лучше бы никому об этом не знать, однако сдерживать себя было выше моих сил.
А затем он резко вошел в меня и трахал очень быстро, сопровождая это ударами по лицу. Тем более уже ни о каком удовольствии речи и не шло. Я просто ждала, когда этот Ад закончится, чтобы спрятаться в своей комнате. Благо, долго мучиться не пришлось, потому что он и так уже был возбужден до предела моим плачем, моими криками от причиненной боли, поэтому кончил достаточно быстро.