Леди в озере. Худой человек. Выстрел из темноты

 
«УЕЗЖАЮ МЕКСИКУ ПОЛУЧИТЬ РАЗВОД ТЧК ВЫХОЖУ ЗАМУЖ КРИСА ТЧК ЖЕЛАЮ УДАЧИ И ПРОЩАЙ КРИСТАЛ»
 
Я положил телеграмму на стол, а Кингсли протянул мне большую, очень четкую фотографию на глянцевой бумаге: мужчина и женщина сидят на песке под пляжным зонтиком. Мужчина в плавках, женщина в вызывающем купальнике из акульей кожи. Молодая, стройная, хорошо сложенная улыбающаяся блондинка. Мужчина — этакий дюжий темноволосый красавец: красивые плечи и ноги, блестящие волосы, белые зубы. Типичный образец разрушителя семейных очагов ростом в шесть футов. Руки будто созданы для объятий, а весь интеллект написан на лице. В ладони держит темные очки и улыбается в объектив натренированной непринужденной улыбкой.
— Это Кристал, — сказал Кингсли, — а это Крис Лоури. Пусть будут друг с другом, и черт с ними обоими.
Я положил снимок на телеграмму.
— Ясно. Но в чем же тогда проблема?
— В нашем коттедже нет телефона, — сказал Кингсли, — поэтому телеграмма естественна. Но прежде чем я успел все как следует обдумать, я получил телеграмму. И текст телеграммы меня не очень удивил. Мы с Кристал уже много лет живем порознь. У нее своя жизнь, у меня своя. У нее есть деньги, и вполне приличные. Около двадцати тысяч в год от семейной корпорации, которая владеет крупным нефтяным месторождением в Техасе. Она погуливала, и я знал, что среди ее приятелей числится и Лоури. Удивило меня лишь то, что она на самом деле решила выйти за него замуж. Потому что кроме того, что этот человек — профессиональный охотник за женщинами, больше он из себя ничего не представляет. До этого момента картина вырисовывалась ясная, вы понимаете?
— А потом?
— Две недели никаких известий не было. А потом мне позвонили из гостиницы «Прескот» в Сан-Бернадино и сообщили, что в гараже у них стоит «паккард-клиппер», зарегистрированный по моему адресу на имя Кристал Грейс Кингсли. Машиной никто не интересовался, и они не знали, что с ней делать. Я попросил, чтобы они подержали ее у себя, и выслал чек. В этом тоже не было ничего особенного. Я вычислил, что Кристал все еще могла находиться за границей, а если они поехали туда на машине, то на машине Лоури. Но вот позавчера я встречаю Лоури перед спортивным клубом, это здесь, на углу. И он говорит, что понятия не имеет, где Кристал.
Кингсли бросил на меня быстрый взгляд и выставил на стол бутылку и два бокала из дымчатого стекла. Разлил выпивку, пододвинул один бокал мне, свой поднял к свету и медленно произнес:
— Лоури сказал, что никуда он с Кристал не уезжал, уже два месяца с ней не виделся и вообще не знает, где она и что с ней.
— Вы ему поверили? — спросил я.
Кингсли хмуро кивнул, выпил и отодвинул бокал в сторону. Я отхлебнул из своего. Шотландское виски. Причем не лучшего качества.
— Я ему поверил, — ответил Кинсли, — хотя, может быть, и не стоило этого делать, но только не потому, что этот парень внушает доверие. Отнюдь. Просто этот паршивый сукин сын считает очень изящным спать с женами своих знакомых, а потом этим хвастаться. Я уверен, ему доставило бы огромное удовольствие сообщить мне, что он подбил мою жену уйти с ним, оставив меня с носом. Таких котов я знаю, а уж этого-то и подавно. Когда-то он ездил для нашей компании по одному маршруту, и у него постоянно были неприятности. Он просто не мог оставить в покое обслуживающий персонал. Кроме того, я рассказал ему про эту телеграмму из Эль-Пасо. Так что я просто не понимаю, какой смысл ему врать.
— Ваша жена могла прогнать Лоури, — предположил я. — И это могло глубоко его уязвить — задеть его комплекс Казановы.
Лицо Кингсли чуть посветлело. Покачав головой, он сказал:
— Все же я больше, чем наполовину ему верю. Вам придется доказать, что я ошибаюсь. Отчасти для этого вы мне и нужны. Но есть и еще одно неприятное обстоятельство. У меня хорошая работа, а работа есть работа, и мне нельзя доводить дело до скандала. Если жена попадет в полицию, то меня быстренько отсюда выпроводят.
— В полицию?
Кингсли угрюмо пояснил:
— Время от времени моя жена совершает кражи в магазинах. Я думаю, что это всего лишь своеобразная мания, которая находит на нее, когда она слишком уж часто прикладывается к бутылке, но тем не менее такое случается, и мы пережили несколько довольно неприятных сцен в директорских кабинетах. До сих пор мне удавалось не доводить дело до заявлений в полицию, но если что-то подобное случится в чужом городе, там, где ее никто не знает… — он развел ладони и бессильно уронил их на стол, — тогда дело запахнет тюрьмой, ведь так?
— У нее брали когда-нибудь отпечатки пальцев?
— Нет, ее ни разу не арестовывали, — ответил Кингсли.
— Я имею в виду другое. Иногда в больших магазинах ставят условие: вас не отдают в руки полиции, но берут ваши отпечатки. Любителей это отпугивает, а клептоманы попадают в картотеку службы внутренней охраны. Когда количество отпечатков достигает определенного числа, они берут вас за жабры.
— Насколько мне известно, ничего подобного не было, — пробормотал Кингсли.
— Ну что же, — сказал я, — думаю, что кража в магазине пока отпадает. Если бы ее арестовали, то стали бы наводить справки. И пусть в протоколе ваша жена расписалась бы как Джейн До, полиция все равно вышла бы на вас. Да и ваша жена, окажись она в такой ситуации, принялась бы взывать о помощи. — Я похлопал по бело-голубому телеграфному бланку. — Телеграмма отправлена месяц назад. Если бы что-то похожее случилось примерно в то время, сейчас вопрос был бы уже решен. Если это первая ее провинность, она отделалась бы штрафом или условным осуждением.
Чтобы справиться с волнением, Кингсли налил себе еще.
— Вы меня немного успокоили, — сказал он.
— Но могло случиться и многое другое, — заметил я. — Ваша жена на самом деле могла уехать с Лоури, а потом расстаться с ним. Могла уехать с другим мужчиной, а телеграмму дать для отвода глаз. Могла уехать одна или с какой-нибудь женщиной. Могло случиться так, что она выпивала сверх меры, а теперь проходит курс лечения, скрываясь в каком-нибудь частном санатории. Она могла попасть в какой-нибудь переплет, о котором мы и понятия не имеем. С ней могли сыграть какую-нибудь грязную шутку.
— Боже праведный, — воскликнул Кингсли, — не говорите так.
— Почему не говорить? Необходимо взвесить все. У меня достаточно смутное представление о миссис Кингсли, но я понял, что женщина она молодая, симпатичная, импульсивная и достаточно безрассудная. Что когда она выпьет, то способна наделать глупостей. Что любит мужчин и готова связаться с незнакомым человеком, который может оказаться обманщиком. Правильно?
Кингсли кивнул.
— Все точно, до последнего слова.
— Сколько при ней могло быть денег?
— Денег она обычно носила с собой много. У нее свой счет в банке. При ней могла быть любая сумма.
— Дети у вас есть?
— Нет.
— Ее делами распоряжаетесь вы?
Кингсли покачал головой.
— Ведения дел как такового не существовало, она только представляла чеки, получала деньги и тратила их. За всю свою жизнь она и пяти центов ни во что не вложила. И естественно, что никакой выгоды от ее денег мне не будет, если вы об этом сейчас подумали. — Помолчав, он добавил: — Не думайте, что я не пытался изменить положение дел. Я тоже человек, и мне не доставляет удовольствия наблюдать, как каждый год двадцать тысяч долларов уходят коту под хвост, а взамен ты не получаешь ничего, кроме похмелья по утрам и дружков типа Криса Лоури.
— Какие у вас отношения с ее банком? Можете вы получить сведения о чеках, которые ваша жена выписывала за последние два месяца?
— Они не сообщат. Однажды, когда мне показалось, что жену шантажируют, я уже пытался получить такую информацию. Безрезультатно.
— Мы можем получить такие сведения, — сказал я. — Возможно, нам даже необходимо будет их получить. Для этого придется обратиться в бюро по розыску пропавших без вести. Вам бы этого не хотелось?
— Если бы мне этого хотелось, я не стал бы нанимать вас.