Месть Мориарти

— Он — джентльмен…
— Бездельник да лоботряс, так я тебе скажу.
Полли снова разразилась слезами.
— Радуйся, завтра ты его уже не увидишь, — в отчаянии взвыла она. — А до меня тебе и дела никакого нет.
— Ради бога, сестренка, хватит ныть. Всех соседей разбудишь.
На следующее утро Гарри Аллен отбыл в Париж вместе с Лаброссом. В чемодане у него лежал кусок старого тополя. В кармане — пистолет.
Безутешная Полли Пирсон весь день шмыгала носом и разражалась слезами от каждого резкого слова, так что в конце концов Бриджет Спир пригрозила высечь безутешную горемыку березовыми прутьями, если она не соберется и не возьмет себя в руки.
— Видишь, что ты наделала, — сердито прошипела Марта, когда сестры оказались вместе в буфетной. — Высекут обеих, а уж мне этого совсем не надо.
По бледным щечкам снова покатились слезы.
— Ради него, — пробормотала она, всхлипывая, — я вынесу все.
Бедняжке еще только предстояло познать истинную сущность мужчин.
В полдень Спир и Эмбер заперлись в кабинете с Профессором, и братьям Джейкобсам было велено никого к ним не допускать и ни какими вопросами не беспокоить. И даже Сэл, которая пришла около часу дня, попросили подождать.
— Ты уверен, что все это там будет?
Мориарти восседал за письменным столом перед аккуратно сложенными бумагами, держа наготове ручку с уже снятым колпачком. Спир и Эмбер подвинули кресла поближе и сидели в напряженных позах, не позволяя себе вольности в присутствии хозяина. Все трое были серьезны и деловиты и напоминали бизнесменов, обсуждающих важную для их компании проблему. Эмбер слегка вытянул шею вперед, словно к чему-то принюхивался; Спир выглядел сосредоточенным; свет из окна падал на левую сторону его лица, отчего шрам на ней казался глубокой черной бороздой.
— Чтоб мне провалиться, — ответствовал Эмбер.
— От кого сведения?
— Мастер, что там работает, хвастался в пивной одному из наших, Бобу Шишке. Рассказывал, с какими драгоценностями они там дело имеют. Боб недельку выждал, а потом снова к нему подкатился. Мол, вам, наверно, сама королева свои камешки отдает полировать. А тот и говорит, что нет, не королева, но некоторые знатные леди и впрямь приносят. И называет леди Скоби и герцогиню Эшер. Боб угостил его душевно, а тот в подтверждение ему и показал… Вот. — Эмбер сунул руку за пазуху и вытащил сложенный аккуратно листок, который и передал Профессору.
Мориарти пробежал по листку глазами и начал читать вслух:
— «Доставить в понедельник, 16 ноября, и забрать в понедельник, 23-го. Работа должна быть выполнена к концу дня в пятницу, 20-го».
— В субботу там никого не будет, — пояснил Спир, — так что все будет лежать в сейфе, со всей прочей ерундой, с вечера пятницы до утра понедельника.
Мориарти кивнул и продолжил читать:
— «Для герцогини Эшер: одна тиара с брильянтами — почистить и отполировать, а также проверить оправу. Одна пара сережек с брильянтами: починить застежки и привести в должный вид. Брильянтовая подвеска на золотой цепочке — поправить погнувшееся звено. Жемчужное ожерелье — перебрать. Пять колец. Золотое с пятью брильянтами, — почистить и укрепить два мелких камня. Золотое с большим изумрудом — переустановить. Кольцо из белого золота с пятью сапфирами — почистить. Золотое с тремя большими брильянтами — почистить. Золотая печатка — почистить и сделать новую гравировку».
— Побрякушки нужны им к рождественским балам, — прокомментировал Спир.
Мориарти словно и не слышал.
— «Леди Скоби, — продолжал он. — Тиара из белого золота с восьмьюдесятью пятью брильянтами — почистить и проверить оправу. Ожерелье с рубинами и изумрудами — поставить новые звенья между третьим и четвертым камнями, починить застежку. Сережки с рубинами — новые крючки. Кольцо с брильянтом, золотое с одним большим камнем и пятью поменьше — почистить и укрепить оправу большого камня». Если все так, это целое состояние.
— Все так. — Эмбер облизался, словно только что сунул в рот пригоршню орешков.
— А кроме того, там еще и его собственный товар, — добавил Спир. — Часы, кольца и все такое. Где-то на три с лишним тысячи фунтов. На выходные все убирают в тот же сейф.
— Что за сейф?
— Большой. С тройным замком «чабб». Привинчен к полу и закреплен на железном основании. Старый. — Спир хитровато усмехнулся.
— Пол?
— Обычный, деревянный.
— Что ты увидел через окно? — Вопросы сыпались один за другим, словно их задавал барристер в суде.
— Только сейф. И кусочек пола.
— Что внизу?
— Подвал. С ним проблем не будет.
— Звоночки? Какие-то новомодные штучки?
— Может, и есть, но с ними справиться нетрудно, надо только найти батареи да обрезать проводки. Времени хватит.
— У Шлайфштайна есть хороший взломщик? — Мориарти повернулся к Эмберу.
— Для такого дела подходящего нет. Все его люди — просто неграмотные громилы. Я бы продал ему все вместе с взломщиком.
— Опыт у тебя есть. Смог бы провернуть такое дело?
— Я бы смог, — подал голос Спир.
Голова у Мориарти качнулась — угрожающе, как у изготовившейся к броску змеи.
— Я спрашиваю у Эмбера. Его Шлайфштайн не знает.
Спир кивнул — резкий тон хозяина ничуть его не задел.
Мориарти задумался. Он и Шлайфштайн, дог и крыса — таким виделось нынешнее противостояние. План в общих чертах сложился, но вопросы оставались. Получится ли соблазнить немца? И не уйдет ли он с добычей, избежав приготовленной ловушки?
— Кроме того, — добавил Профессор, обращаясь по-прежнему к Спиру, — ты мне нужен для слежки за пилерами. Так что, Эмбер, справишься?
— Время надо. За день не успею. Войдем в пятницу вечером, прорежем пол, выйдем. Хорошо, если в субботу никто не появится. В субботу вечером снова зайдем, вскроем сейф. Работать придется с перерывами из-за патрульного. По десять минут из пятнадцати.
— С тройным замком совладаешь? Резать не придется?
— Я же говорю, сейф старый.
Мориарти кивнул.
— Но петли-то укреплены.
— Снять дверцу все равно можно. Главное — клинья вбить. Если щелка найдется, если клин войдет, то любой сейф открывается, как жестянка. Надо только терпения набраться. Ну и не погнуть слишком дверцу, чтоб ее потом закрыть можно было. Если патрульный увидит, что дверца открыта, сразу ж поднимет тревогу.
— Патрульный не твоя забота, о нем пусть Спир думает. — Мориарти осклабился, став на мгновение похожим на горгулью. — Не забывай, что на выходе вас возьмут с добычей.
Эмбер усмехнулся в ответ.
— Конечно, Профессор, совсем забыл.
— Знаешь, где Шлайфштайн отсиживается?
— Есть у него пара мест.
— Сможешь к нему попасть?
Эмбер угрюмо кивнул. Мысль о том, что работать придется во вражеском лагере, явно его тяготила.
Мориарти, почувствовав слабину, пристально, словно делясь своей силой, посмотрел на него и заговорил — негромко, спокойно, как няня с ребенком.
— Ступай. Сделай предложение. Продай ему все. Убеди. Успокой. Но будь осторожен. Опасайся Франца. Этот громила, если что-то заподозрит, одним мизинцем тебя сломает.
Спир с Эмбером ушли, а Мориарти, оставшись один, проделал нехитрые расчеты. Решение было принято верное: сосредоточиться на иностранцах, предоставив другим заниматься восстановлением связей на низовом уровне и возвращением нужных людей. Разработка хитроумных планов, продвижение, реализация и достижение нужного результата — вот что приносило наивысшее удовлетворение, как интеллектуальное, так и эстетическое. В этом было что-то богоподобное. В планировании и руководстве его гений выражался наилучшим образом, и, сознавая это, он с каждым днем все явственнее ощущал нежелание заниматься рутинным руководством криминального сообщества. Именно планирование и руководство становились высшим приоритетом, вызовом его талантам и способностям. Ноздри затрепетали, как у почувствовавшего добычу зверя. Шлайфштайн и Гризомбр были помечены, и цепь событий приведена в движение. А Кроу и Холмс до сих пор не догадывались, что на их пути уже установлены ловушки.