Операция «Ледокол»
— Не совсем, — ответил М. — Ты прочитал все, что у нас есть на НСДА, 007?
Бонд кивнул:
— Самое ценное там — это подробные рапорты на тридцать с лишним истребительных акций, проведенных ими. Больше ничего такого…
— А анализ Комитета по разведке? Я надеюсь, ты изучил эти пятьдесят страниц?
Бонд заверил, что прочитал их.
— Они возводят Национал-Социалистической Действующую Армию из горстки фанатичных фашистских террористов во что-то более чудовищное. Я не уверен, что это на самом деле так.
— Правда? — М фыркнул. — А вот я уверен, 007. Да, НСДА — фанатики, но все ведущие мировые спецслужбы согласны в одном: НСДА движется и вскармливается на старых нацистских принципах. У них серьезные намерения, и создается впечатление, что с каждым днем они затягивают в свои сети все больше и больше людей. Все говорит о том, что их лидеры видят себя архитекторами Четвертого рейха. Сейчас их мишень — организованный коммунизм, но недавно возникла и еще пара аспектов…
— Что именно?
— Недавние вспышки антисемитизма по всей Европе и Соединенным Штатам…
— Нет доказательств связи…
М утихомирил его, подняв руку.
— И второе: мы поймали одного из них.
— Солдата НСДА? Но никто…
— Не заявлял и не говорил об этом. Да, это так. Видишь, на сколько все шито-крыто?
Бонд поинтересовался, имел ли в виду М под словом «мы» дословно только Великобританию.
— Да-да. И он сейчас здесь, в этом самом здании. В крыле для гостей. — М указал пальцем вниз, имея в виду огромную секцию для проведения допросов, которая находилась в подвале. Секция была переоборудована, после того как правительство забыло об особом значении Секретной службы для государства, срезав ей средства.
М продолжал. Солдата НСДА, как оказалось, взяли во время «последней лондонской атаки» — это была настоящая резня средь бела дня на улице, в которой при выходе из советского посольства после дискуссии по торговле погибло три гражданина Великобритании. Это произошло шесть месяцев назад. Один из убийц попытался застрелиться, когда к нему приблизилась охрана.
— Прицел у него сбился, — прокомментировал М, холодно улыбнувшись. — Мы позаботились о том, чтобы он выжил. И большинство из того, что мы знаем, построено на его словах.
— Он заговорил?
— Самую-самую малость, — М пожал плечами. — Но то, что он рассказал, дало нам возможность читать между строк. Об этом знает всего лишь несколько человек, 007. И я рассказываю это тебе только затем, чтобы ты не сомневался: мы на верном пути. Мы на восемьдесят процентов уверены, что НСДА — глобальная растущая организация, и не останови ее сейчас, она несомненно перейдет к открытому движению. Она может привлечь на свою сторону электораты многих демократических стран. Отсюда, конечно, и заинтересованность Советов.
— Тогда, зачем мы ведем с ними игру?
— Да потому что, ни одно агентство, начиная с Федеральной разведывательной службы ФРГ и заканчивая Французской разведкой, не нашло никаких улик…
— Ну и…?
— Никто. За исключением КГБ.
Бонд не дрогнул ни одним мускулом.
— Они, конечно, не знают, что есть у нас, — продолжал М, — но КГБ предоставил улику, которая имеет некоторую ценность: поставщика оружия для НСДА.
Бонд склонил голову:
— Они всегда пользовались российским оружием, так что я полагаю…
— Не надо полагать, 007, это одно из первых правил стратегии. У КГБ есть все основания полагать, что все военное снаряжение НСДА умело похищено и затем, вероятно, под руководством одного финна вывезено из Советского Союза в различные пункты переброса. Вот причина, по которой они хотят провести эту операцию тайно, не уведомляя финское правительство.
— А при чем тут мы? — Бонд постепенно начинал догадываться.
— Они говорят, — начал М, — они говорят, что в этом деле должна присутствовать поддержка со стороны стран не Восточного блока. Израиль очевиден, потому что Израиль будет следующей мишенью, а Великобритания и Америка предстанут перед всем миром внушительной силой, если покажутся в этой операции. Они говорят, что это в наших же интересах разделить с ними эту миссию.
— И вы верите им, сэр?
М без улыбки ответил:
— Нет, не совсем. Но я не думаю, что нас ждет нечто чудовищное, типа сложно запутанной ловушки, в которую должны угодить разведки трех государств.
— И как давно проводится операция «Ледокол»?
— Шесть недель. Они с самого начала запрашивали именно тебя, но я решил сначала проверить лед. Надеюсь, ты понимаешь о чем я.
— И он прочный?
— Твой вес выдержит, 007. По крайней мере, я думаю, что выдержит. Конечно, после того что случилось в Хельсинки, появилась новая опасность.
На целую минуту воцарилась тишина. Где-то далеко, за дверью, зазвонил телефон.
— А человек, которого вы поставили…? — нарушил тишину Бонд.
— На самом деле их двое. У каждой стороны есть еще по резиденту, сидящему в Хельсинки. А из дела мы выводим оперативного агента. Дадли. Клиффорда Артура Дадли. Одно время он был резидентом в Стокгольме.
— Хороший парень. — Бонд зажег другую сигарету. — Я работал с ним. — В Париже пару лет назад они вместе провели виртуозную слежку за одним румынским дипломатом и скомпрометировали его, собранным материалом. — Очень смышленый, — добавил Бонд. — Многосторонняя личность. Вы говорите, он повздорил с коллегами…?
М смотрел мимо него. Он встал, подошел к окну и, сложив руки за спиной, посмотрел на расположившийся внизу Ридженс-Парк.
— Да, — произнес он медленно. — Да. Вмазал нашему американскому партнеру в челюсть.
— Клифф Дадли?
М обернулся, на лице играла одна из его лукавых улыбок.
— Он сделал это по моим указаниям. Я тянул время. Как я уже сказал: проверял лед, ожидая, пока ты акклиматизируешься. Короче, ты понял…
Вновь наступила тишина, ее нарушил Бонд:
— И мне надлежит вступить в эту команду.
— Да, — М, казалось, думал о чем-то своем. — Да, да, они все уже выехали из района проведения операции. Тебе надлежит встретиться с ними как можно скорее. Я выбрал место встречи. Наугад. Как тебе отель «Рейдс» в Фуншале, на Мадейре?
— Лучше, чем лапландская кота в Заполярье, сэр.
— Ну и отлично. Тогда мы сейчас проведем с тобой полный инструктаж, и, если ты возьмешься за это дело, отправим тебя туда уже завтрашним вечером. Хотя, боюсь, что Арктика будет твоей следующей остановкой после Мадейры. А пока, у нас еще куча дел. Ведь ты пойми: провести такую операцию — это тебе не пирог слопать, как говорили во Вторую мировую.
— Даже если это мадеровый пирог? — улыбнулся Бонд.
М позволил себе коротко рассмеяться.
5. ВСТРЕЧА В ОТЕЛЕ «РЕЙДС»
И все же из Лондона Джеймс Бонд выбрался не так скоро, как на то надеялся. Работы оказалось очень много, да и доктора настаивали на полном медосмотре. Вдобавок Билл Тэннер принес полученные данные о Поле Вакер и ее подруге Анни Тудеер. Кое-что из этой информации вызывало интерес и одновременно тревогу. Как выяснилось, Пола была уроженкой Швеции, хотя позже получила финское гражданство. По всей видимости, ее отец одно время состоял в шведском Дипломатическом корпусе, хотя в примечании говорилось, что у него были «агрессивные ярко-правые взгляды».
— Вероятно, это означает, что парень — нацист, — пробурчал М.
Эта мысль обеспокоила Бонда, но следующие слова Билла Тэннера подействовали на него еще сильней.
— Возможно, — ответил Начштаба. — А вот отец ее подружки точно является или являлся нацистом.
То, что Билл Тэннер рассказал далее, вызвало у Бонда сильное желание вскорости вновь повидаться с Полой, а тем более познакомиться с ее близкой подругой, Анни Тудеер.
На саму девушку в компьютерах было мало чего, но зато они выдали целый поток информации на ее отца, бывшего старшего офицера финской армии. По документам, полковник Аарнэ Тудеер в 1943 году состоял на службе в генштабе знаменитого финского маршала Маннергейма. В том же году, когда финны сражались плечом к плечу с германской армией против русских, Тудеер получил звание в войсках СС. И хотя он был прежде всего солдатом, не оставлял сомнения тот факт, что его восхищение нацистской Германией и, в частности, Адольфом Гитлером не знало границ. К концу 1943 года Аарнэ Тудеера повысили в звании до оберфюрера СС, и он получил пост на территории нацистской Германии.