Римское лето

Обладая феноменальной памятью, Максимилиан не нуждался в толпе помощников и секретарей. Служащие всегда удивлялись тому, что глава компании держит в голове детали различных сделок, одновременно просчитывая шаги конкурентов. Ему не требовались даже бумага и калькулятор, чтобы прикинуть примерный экономический эффект от той или иной акции.
Его работоспособность порой пугала. Он приходил раньше всех и уходил последним. Только охранники, дежурившие в здании «Толлард Фармасьютикалс» круглосуточно, могли подтвердить, что Максимилиан иногда покидал свой рабочий кабинет.
Порой Максимилиан задавался вопросом, что он будет делать после того, когда его компания займет достойное место на мировом рынке. Он всегда любил ставить перед собой конкретные цели и планомерно достигать их. Ему было немного страшно представлять себе время, когда необходимость работать напряженно отпадет.
За десять лет, что он стоял во главе компании, Максимилиан отдыхал всего два раза. На свое тридцатилетие, когда Толларды сняли роскошный отель «Хилтон», он провел несколько дней в неге и бездействии. Второй раз полгода назад, когда семейный врач забил тревогу – зрение Максимилиана, отличавшегося крепким здоровьем, стремительно ухудшалось из-за перенапряжения.
Недельный отдых пошел ему на пользу, но Максимилиан не мог без содрогания вспомнить дни, наполненные ничегонеделанием. Ему казалось, что без него тщательно выстроенное здание «Толлард Фармасьютикалс» рассыплется как карточный домик.
Максимилиан встал и подошел к окну. Перед ним расстилались безбрежные джунгли Нью-Йорка.
«Я ведь даже не смог бы самостоятельно доехать от одного конца города до другого», – подумал он внезапно. – «Я прожил в этом городе больше десяти лет, а знаком лишь с интерьером собственного офиса и нескольких дорогих отелей».
Он поежился. Собственная неприспособленность поразила его до глубины души.
Максимилиан вспомнил пору беззаботной юности, когда «Толлард Фармасьютикалс» не владела еще всеми его помыслами. Он был свободен как птица, мог читать запоем, путешествовать, общаться с новыми людьми. В какой момент он перестал ценить простые радости жизни? Когда компания заменила ему все: семью, друзей, женщин?
При мысли о женщинах Максимилиан невольно усмехнулся. Милые, бессмысленные создания. В мехах и бриллиантах, помешанные на моде и косметике, не умеющие поддержать беседу на элементарные темы. Или чопорные дамы, оберегающие свои феминистические взгляды с рвением тигриц. Нет, конечно, встречались в его окружении и такие, что вызывали искреннее уважение и симпатию. Коллеги по работе, равные ему существа, они были лишены в глазах Максимилиана притягательности, свойственной их полу.
В тридцать пять лет Максимилиан Толлард Третий все еще оставался одним из самых завидных холостяков Америки. У него не было времени на то, чтобы обратить внимание на вьющихся вокруг дам. А их было немало. Каждая незамужняя женщина, познакомившаяся с ним, пробовала на нем силу своих чар. Мысль о том, что можно в одночасье изменить свою жизнь, став миссис Толлард, не давала спокойно спать и совсем юным девочкам, и светским львицам, и искательницам острых ощущений. Соблазн был слишком велик. Трудностей на пути прелестных соискательниц было много, но главный приз манил к себе с неистовой силой.
Максимилиана смешили их попытки. Хотя некоторые девушки были чрезвычайно привлекательны. Его мать Маргарет неоднократно пыталась устроить личную жизнь сына. Но неизменно встречала отпор с его стороны. Сестры Максимилиана, Делла и Кэтрин, без устали знакомили его со своими многочисленными подругами. Иногда закручивался легкий романчик, но сердце Максимилиана оставалось не затронутым.
– На любовь у меня просто нет времени, – искренне признался он очередной подруге в ответ на ее притязания, не подозревая, какой эффект произведут его невинные слова.
Девушка театрально влепила ему пощечину и исчезла из его жизни навсегда. Чему он ни капли не огорчился.
Хуже всего было разговаривать с матерью. Она не настаивала на том, чтобы он немедленно женился, но постоянно расписывала прелести семейной жизни.
– Ты слишком много работаешь, сынок, – заботливо твердила она. – Тебе следует больше отдыхать, развлекаться. Это так естественно в твоем возрасте.
Он прекрасно понимал, в чем дело. Маргарет имела на примете идеальную кандидатуру в жены Максимилиану Толларду Третьему. И ее раздражало, что сын настолько легкомысленно отнесся к ее плану.
Эвелина Дастин-Хэтченголд происходила из тех самых Хэтченголдов, которые еще в начале века входили в десятку самых богатых людей Америки. Когда дед Максимилиана подрабатывал посыльным в магазине, бабка Эвелины приобретала свой пятый автомобиль и размышляла, что ей надеть на великосветский прием.
Сейчас Толларды и Хэтченголды находились на одной ступени социальной лестницы. Более того, они активно сотрудничали. Отец Эвелины Марк когда-то ухаживал за молоденькой Мэгги Стоун, ставшей впоследствии Маргарет Толлард, что никак не отразилось в дальнейшем на их партнерских отношениях. Сейчас они хотели бы для своих детей того, что готовили им их родители. Максимилиан Толлард Второй и жена Марка Саманта были с ними согласны: Эвелина и Макс были бы прекрасной парой.
Эвелина была единственной дочерью Хэтченголдов, получила приличествующее ее положению образование и полностью соответствовала своей роли богатой невесты. Три раза в неделю она посещала салон красоты, делала массаж и маникюр, раз в месяц выезжала за границу. Периодически ее имя попадало на страницы газет, но никогда в связи со скандалом или разгулом. Как положено, она занималась благотворительностью и посещала все театральные премьеры. Ее знали как благонравную, неиспорченную современными нравами девушку.
Примешивались и деловые интересы. Ряду дочерних компаний «Толлард Фармасьютикалс» не помешали бы финансовые вливания, которые Марк Дастин-Хэтченголд с радостью мог предоставить своему зятю. Более того, слияние «Толлард Фармасьютикалс» и «Хэтченголд Индастриалз» помогло бы Максимилиану стать не просто одним из первых в мире фармацевтики, а признанным лидером в этой области.
Но Максимилиан сомневался. Несмотря на очевидные плюсы, ему казалось, что после женитьбы его жизнь непоправимо изменится. Он боялся расстаться с призрачной свободой, которой и так не пользовался. Мать не понимала его.
– Ты помешался на компании, – без обиняков заявила она ему. – Эвелина внесла бы определенное разнообразие в твою жизнь. В конце концов, ты обязан произвести на свет Максимилиана Толларда Четвертого. Это твой долг. К тому же не забывай о деловых интересах… – Маргарет многозначительно замолчала и выжидательно посмотрела на сына.
Именно это соображение оказалось решающим. «Толлард Фармасьютикалс» требовала жертв.
Максимилиан долго думал о предложении матери и пришел к выводу, что Эвелина – наименьшее зло. Если надо ввести в свой дом жену, то пусть это будет она, а не какая-нибудь незнакомая девица.
На вечеринке, посвященной Дню города, Максимилиан Толлард Третий сделал предложение Эвелине Дастин-Хэтченголд, которое она благосклонно приняла.
Об этом знаменательном событии написали все газеты. Даже те, которые считали ниже своего достоинства интересоваться жизнью великих мира сего. Биржевики лихорадочно прикидывали, как это отразится на котировках акций, ведущие модельеры города создавали великолепное свадебное платье, а претендентки на роль миссис Толлард жалобно всхлипывали по ночам. Предстоящая свадьба взбудоражила весь город.
Такой исход событий никого не удивил. Эвелина и Максимилиан были предназначены друг для друга. Толларды не могли бы сделать лучший выбор для укрепления своих позиций в деловом мире, а Хэтченголды вряд ли сумели бы подобрать более подходящего жениха для своей дочурки.
Максимилиан нес бремя жениховства с юмором, хотя порой ему хотелось все бросить. Ему приходилось позировать фотографам и отвечать на глупейшие вопросы назойливых журналистов. Читая за завтраком интервью, где ему приписывалось множество сентиментально-слащавых фраз, Максимилиан удивлялся собственному тер пению. Он надеялся только на то, что вскоре произойдет какое-нибудь не менее значимое событие и его оставят в покое.