Мое израненное сердце (СИ)

с такой силой удерживает мой затылок и накручивает волосы на руку, что мне
становится нестерпимо больно, и тихая слезинка стекает по моей щеке. Не в силах
сопротивляться отвечаю на поцелуй, но Марк отстраняется и нежным прикосновением губ
собирает влагу.
- Сладкая... у тебя даже слезы сладкие, малыш, - сильнее притягивает к себе и целует мои
волосы. Я в растерянности. Что вообще происходит? Малыш? Я малыш?
- Марк, - придаю серьёзности срывающемуся голосу и думаю о том, как бы не сорваться в
пропасть и не улететь, захлёбываясь рыданиями.
- Тшшш, - отстраняется и прикладывает палец к губам, не давая произнести слова, - все
дома. Поговорим дома, - уточняет, на что я киваю в ответ, соглашаясь. Лифт
останавливается на первом этаже, и Марк наклоняется, забирает шубу, протягивает мне
ладонь. Смотрю на его руку и вкладываю свою. Выходим. Он помогает мне одеться, сам
застёгивает мою шубу на верхнюю пуговицу и притягивает к себе за воротник, целуя в
лоб.
Дожидаемся Машу и направляемся к выходу с офисного здания, где нас уже ожидает Лев.
Смотрю на него и вижу холодный и злой взгляд, мечущий одинокие стрелы в мою
сторону. Смотрит с неприкрытом раздражением и ненавистью, выливает невидимый ушат
ледяной воды, приводя окончательно в чувства. Сжимаюсь в тугой узел, понимая, что он
тоже внёс свои пять копеек в происходящее. Уверена, Самойлов поведал свою правду, которая сыграет на руку недружелюбному водителю. Прикрываю глаза и вдыхаю больше
кислорода, наполняя мои распирающие огнём лёгкие. Грудную клетку сдавливает так, что
готова разорваться на части. Дыхание перехватывает от свежего морозного воздуха, и я
начинаю непроизвольно кашлять.
- Простите, - прикрываю рот ладонью.
Марк просит ключи и документы от моей машины, говорит водителю, чтобы тот довёз
Марию. Мы направляемся к внедорожнику и едем домой. Смотрю в окно на
проносящиеся мимо здания, которые уже вовсю украшены новогодними огнями и
гирляндами. Город преображается все больше в сказку с приближением Нового года,
оставляя в душе приятную негу волшебства от предстоящего праздника. Подъезжаем к
дому, паркуемся, и я, не дожидаясь Марка, сама выхожу и направляюсь к подъезду,
сильно нервничая. Проходим, с нами учтиво здоровается консьерж, и, не задерживаясь, поднимаемся в квартиру. Как только закрывается дверь квартиры, Марк не дает мне
раздеться, впечатывает свои мощным телом в стену, пригвоздив мускулистой грудью.
Переплетает пальцы наших рук и поднимает их над моей головой.
- Ну, а теперь... долгожданное наказание, - с невозмутимым видом сексуально протягивает
охрипшим голосом.
- Марк, нам нужно поговорить, - больше нет сил теряться в предположениях и догадках.
- Поговорим, обязательно, но после... как накажу одного строптивого котёнка, -
наклоняется и нежно проводит носом по шее, посылая волну жара в низ живота. Бабочки
начинают порхать с неистовой силой, распространяя импульсы по всему телу, что я
больше не в силах управлять им, когда рядом находится Марк и проявляет очевидный
интерес, не спрашивая разрешения. Мое тело под властью этого мужчины и готово делать
то, что он пожелает и как. Но если я сейчас не остановлю его, то разговор может
получиться совсем не тот.
- Влад Самойлов, твой юрист, мой бывший... бывший жених. Мы собирались пожениться,
- резко начинаю говорить без подготовки. Потому что Марка так просто не остановить. Он
как танк прет, не видя преград. Поэтому начала с главного. Отстраняется, больше не
ощущаю обжигающего дыхания. Размыкает наши пальцы и отходит на пару шагов назад, приподнимает бровь:
- Продолжай, - упирается руками в бок.
- Я была поражена, увидев его на пороге квартиры, и, как ты понимаешь, мы явно не
любезностями обменивались. Хотя... зная Влада и мерзкое отношение ко мне твоего
водителя, думаю ты уже в курсе всей моей истории, - развожу руки в сторону и опускаю, прикрывая веки, чтобы не увидеть брезгливости в его пронизывающих мою душу
насквозь глазах. - Не вижу смысла повторяться, особенно... переубеждать тебя в обратном.
Пусть все останется как есть. Это уже ни к чему. Могу уйти сейчас, а вещи заберу, когда
тебя не будет дома и ключи оставлю консьержу, - говорю и не слышу его в ответ. Не
открываю глаза, затаившись, ожидаю его слов как приговора к аресту.
- Все сказала? - неожиданно громко кричит на весь холл, что я пугаюсь и распахиваю
глаза. Непонимающе смотрю, качая головой. - Ты и вправду наивный ребёнок, которому
давно стоит повзрослеть. Ты думаешь, я совсем ничего о тебе не зная, сразу приволок к
себе в дом как пещерный человек? Впустил в свою жизнь, предварительно не узнав о тебе
хоть что-то?
- Но...
- Котёнок, я знаю все. Почти все, - уточняет. - Так что брось нести херню! Я тебя никуда
не отпущу! Можешь даже не думать об этом. Уяснила? - требовательно добивается от
меня ответа.
- Да, - коротко отвечаю. А сама готова кричать от услышанного на всю вселенную как я
счастлива, что он не выбрасывает меня как использованную игрушку. С облегчением
признаю тот факт, что неправильно истолковала причину его злости на меня. Он
наказывает меня за мое молчание в эти дни.
- Думаешь я ничего не знал о твоих отношениях, которые длились пять лет? О твоём
несостоявшемся замужестве? О дипломе журфака с отличаем? - неуверенно пожимаю
плечами. - Но мне было глубоко наплевать на имя твоего бывшего, поэтому я попросил
своего безопасника не озвучивать его. У каждого из нас в прошлом были отношения, удачные или нет - уже не важно. Сейчас ты и я находимся здесь, вместе. И какое бы
название нашим отношениям ты не дала, озвучив при этом свои циничные условия, мы
живём под одной крышей, проводим каждую выдавшуюся минуту времени вдвоём. Так
что мне нужны были только факты твоей жизни, а не имена людей. Знаешь, что больше
меня удивило из всей полученной информации?
- Что?
- Это один пробел твоей жизни длиною восемь месяцев. Кто-то хорошо поработал над
данной информацией. Почему ее нет? Что произошло? - понимаю, что Влад ничего не
рассказал. На душе становится легче, неподъёмный камень становится невесомым. Но
надолго ли? Почему он промолчал? Что за игру он затеял?
- Я не хочу говорить на эту тему. Мне очень больно и неприятно от этих воспоминаний.
Может быть... когда-нибудь я тебе обо всем обязательно расскажу, но не сейчас, -
прохожу и снимаю с себя верхнюю одежду вешая, в шкаф. Марк делает то же самое, и
когда я уже отхожу, хватает меня за талию и в подавляющем кольце рук притягивает со
спины, прикусывает мое плечо и оставляет дорожку поцелуев до ушка. Откидываю голову
назад ему на плечо. Продолжает удерживать одной рукой, а другой убирает непослушные
волосы и прикусывает, затем целует место укуса. Тяжело дышу. Его рука пробирается под
мою блузку, кожа покрывается мурашками от прикосновений холодных пальцев. Марк
мне необходим, он уже проник под кожу, растворяя кровь без остатка, заставляя бежать
ускоренно по венам. В каждом моем вдохе он. Дышу им. С