Искатель. 1974. Выпуск №1

Мужчина подошел к ячейке, набрал шифр и дернул дверцу — дверца не открылась.
— Ох уж этот мне сильный пол!
Он поставил магнитофон. Теперь они держались за ручку вдвоем.
Ячейка не поддавалась.
— Ну? Что дергать-то зря? — подошел рыжеватый человек с повязкой механика. — Шифр надо правильно набирать.
— Мы правильно набирали, — женщина хотела еще что-то добавить, но муж сказал примирительно:
— Бывает, конечно. Как же теперь быть?
— Сейчас узнаем, — механик водрузил на нос очки, что-то прочитал на клочке бумаги, который предварительно извлек из кармана. — Открытой оставили вы ячейку, я ее после вас запирал, вот — четыреста семьдесят четвертая, у меня все записано, — он протиснулся к ячейке, ловко вывинтил контрольный винт и, услыхав зуммер, ключом-секреткой забрался в отверстие, поддел внутренний рычаг запора. — А дел-то, между прочим, всего: бросил монету, набери четыре цифры изнутри, чтобы никто не видел, захлопни дверцу и иди! — Пока он говорил, зуммер продолжал тревожно звенеть. — Что в ячейке?
— Сумка, чемодан, — женщина растерялась, — все перечислять? В сумке подарки тестя.
— Сверху что? — Механик поставил на место контрольный винт, и звонок прекратился.
— Два плаща «болонья», зеленый и синий, капюшон от зеленого лежит отдельно, — она успокоилась, — в кармане сумки деньги, аккредитивы, документы… Учебник английского языка Бойка и Лукьяновой, авиабилет от Южно-Сахалинска… Две бутылки воды.
Рыжеватый механик распахнул дверцу.
— Что это? — шепотом спросила женщина.
Слева, в дальнем углу ячейки, стояли две бутылки фруктового напитка «Саяны» и наполовину пустая авоська с апельсинами. Сбоку белел сверток с этикеткой ГУМа, других вещей в ячейке не было.
— Где же чемоданы? Сумка?!
Ранние пассажиры и красивый длинноволосый дежурный, прогуливавшийся вдоль отсека, словно догадались о происшедшем и на секунду замерли, глядя в их сторону.
Под мостом, на стрелках, уже виднелась первая электричка.
— Товарищ Денисов! — раздалось вдруг из громкоговорителей. — Срочно зайдите в автоматическую камеру хранения. Повторяю…
Потерпевшие ждали у раскрытой ячейки.
— Слушаю вас.
Мужчина скользнул взглядом по его небрежно откинутой назад куртке. Мокрую шапку Денисов держал в руке, он снимал ее сразу, как только предстояло работать в помещении.
— Просто не верится, — женщина закусила губу, — как будто сон вижу.
— Как же, сон! — рыжеватый механик не принимал близко к сердцу беды огромного количества растерях, именуемых пассажирами, которые, считал он, едут-едут зачем-то и зимой, и летом, и пожилые, и больные, и с детьми, не могут верно набрать шифр, а правил пользования камерой хранения и вовсе не читают, отсюда и шли все неприятности.
Коренастый милиционер с красным лицом — он словно только что покинул парилку — появился незаметно, как из-под земли.
— Ячейку, товарищ младший лейтенант, обнаружили открытой вчера вечером. Думали, кто-то забыл часть вещей, поэтому я распорядился закрыть на другой шифр.
— В какое время это случилось?
— Примерно в двадцать один тридцать.
— А мы ячейкой пользовались часов в пять вечера, — вступил в разговор потерпевший.
— Дверцу хорошо проверили? — спросил механик.
— Закрыто было — это я точно говорю.
«Ячейка не могла простоять открытой почти пять часов», — подумал Денисов.
Теперь можно было приступать к вопросам о шифре.
— Кто из вас набирал шифр?
— Я и набирал: девятнадцать — тридцать восемь, — мужчина старался держаться с достоинством.
— Хоть бы документы подбросили, — его жена хрустнула переплетенными пальцами. — Как вы думаете, на какой день могут подбросить документы?
— Одному документы, другому только бы конспекты нашли, — вспылил механик, — третьему удостоверение! Преступников надо искать, обезвреживать их!
Денисов оглянулся: молчаливый дежурный по камере хранения Борис Порываев видел, что с ячейкой что-то произошло, однако не спешил подойти — разговаривал с пассажирами.
Мокрый воротник холодил шею, Денисов снова отбросил его назад.
Автоматические камеры хранения Денисов знал хорошо, пожалуй, лучше других инспекторов, потому что, когда впервые появились автоматы, он стоял на посту в этом же самом зале. Секций тогда было совсем мало, и Денисов в основном занимался тем, что объяснял их назначение пассажирам.
— Принцип работы, — говорил он, — совсем простой: четыре рукоятки шифратора снаружи, четыре внутри. Все соединены с цифрами. Поставьте в ячейку вещи, наберите четыре цифры на внутренней стороне дверцы, опустите монету, и можете закрывать. Когда нужно открыть, снова наберите те же цифры, по уже снаружи!
И здесь же показывал, как это делается, — поворачивал черные ребристые рукоятки шифраторов с внутренней и внешней сторон дверцы. В маленьких прорезях ячеек, щелкая, появлялись цифры — от нуля до девяти.
«Принцип работы прост, — сформулировал Денисов для себя еще в те дни, — автокамеры подчиняются тому, кто владеет шифром. При этом они не делают различий между теми, кто этот шифр избрал, и теми, кто его подсмотрел, подслушал или «угадал».
— Когда вы заняли ячейку? — это был один из самых важных вопросов.
— Еще тридцатого вечером. Мы уже третий день в Москве — ходим по гостям, принимаем подарки, сами дарим.
— Вы издалека?
— Из Южно-Сахалинска. А сам я из Астрахани, — мужчина незаметно перевел дух. — За эти дни несколько раз открывали ячейку — все было в порядке. И вчера тоже.
— Шифр меняли?
— Нет, пользовались одним. Считаете, следовало менять?
— Это записано в правилах. У вас его не могли подсмотреть?
— Как только ячейка открывалась, я набирал снаружи первые попавшиеся цифры… Шифр оставался только внутри ячейки. Понимаете? Там его никто не мог увидеть.
— Сосредоточьтесь на последнем приходе в автокамеру. Преступник узнал шифр в этот раз.
— За шифр я совершенно спокоен.
— Не понял.
— Именно в этот раз здесь никого не было.
— Совсем никого? Может, кто-нибудь все же стоял?
— Вообще никого… Ни одного человека: в такую минуту попали. Открыли ячейку, положили вещи, монету бросили — и хлоп! Дверцу опять закрыли! Всего несколько секунд прошло.
В разговор снова вмешался механик:
— Тогда их никто не взял! Все! Целы ваши вещи!
— Думаете? Где же они?
— В другой ячейке.
— Но мы в эту клали.
Механик раздраженно хмыкнул.
— Поймите раз и навсегда: нельзя открыть ячейку, если не знаешь шифр. А вы сами сказали, что рядом с вами и вообще в отсеке никого не было!
— Тогда как же попали в эту ячейку апельсины? Сверток из ГУМа? Кто их туда положил?!
— Здесь и не такие чудеса бывают! Вчера, например, у пассажира тоже один чемодан в одной, а второй в другой ячейке оказался. Да и не в том отсеке. И все дело, а человек кричит: «Вместе клал…» Пишите заявление, приметы вещей укажите — будут камеру хранения проверять, найдут вещи и вышлют. По указанному адресу. — Механику очень хотелось, чтобы дело обернулось привычной перепиской между пассажиром и вокзалом.
— Как часто бывает проверка?
— Через каждые десять дней.
Мужчина вопросительно посмотрел на жену.
Денисов вмешался:
— Соседние ячейки мы проверим сейчас. Дежурный будет чуть приоткрывать дверцы, не показывая шифр, а вы смотрите внимательно. Может, действительно, найдем.
Механик выразительно посмотрел на него.
Молчаливый дежурный по камере хранения, чернявый Борис Порываев, по кивку Денисова подошел ближе.
— Но вы же не знаете, на какие шифры заперты ячейки? — потерпевший с сомнением посмотрел на Денисова.
— В камере хранения имеется ключ ко всем ячейкам, он хранится у дежурного. Открывайте, пожалуйста, с четыреста пятьдесят пятой.
Порываев словно только и ждал этого сигнала, снова тревожно зазвенел зуммер.