Прежде, чем я сломаюсь (ЛП)

— От тебя не было никаких вестей ни тем вечером, ни днём позже. И теперь ты просто появляешься на моих ступенях? — спрашивает она, пожимая плечами.
— Я сломал телефон. Напился в хлам тем вечером и проспал весь вчерашний день, — признаюсь я.
Я понимаю, что выгляжу идиотом, но не хочу обманывать её. После всего этого Дженна не заслужила такого. Она глубоко вздыхает.
— Здорово. То есть, ты напился до такой степени, чтобы проспать весь день, хотя обычно едва притрагиваешься к пиву. Не отвечал на звонки и не позвонил мне сам, хотя говорил, что сделаешь это. Вдобавок ко всему, ты оставляешь меня в неведении после того, как, возможно, узнал какие-то новости, значительно меняющие нашу жизнь. И, всё же, я узнаю всё последней. Я твоя невеста, Крис! Я должна была узнать первой!
Я чувствую себя полным кретином.
— Мне действительно жаль, Дженна, — говорю я глупо, потому что так и есть.
— Тебе очень жаль, Крис. Но твоё сожаление вряд ли поможет во всём этом! Так, что же случилось, что сказали твои родители? — выпаливает она стремительно.
Я вздыхаю и провожу рукой по волосам.
— ДРЛ. Вот, что это такое, верно? — она отвечает прежде, чем я могу даже среагировать, и я киваю.
Это Дженна. Всегда на шаг впереди. Готов поспорить, она вряд ли догадается, что я вынужден сказать ей дальше.
— Так, эта женщина, Лорен, она твоя жена, — говорит она со смехом.
— Ну, она жена Кэла. Кэл женился на ней, — говорю я, пытаясь максимально отдалиться от выбора.
Дженна срывает очки, и от её взгляда мне хочется спрятаться.
— Значит, ты не собираешься брать на себя ответственность за всё это? — спрашивает она.
— Я не уклоняюсь от ответственности. Я лишь хочу, чтобы ты поняла. Кэл. Кэл женился на ней. Я понятия не имею, кто она такая. Я люблю тебя. Я хочу жениться на тебе!
Она молчит. Даже не знаю, что хуже: её крики или молчание.
Я приближаюсь к ней на шаг, а она отходит. Я теряю её и ясно чувствую это, а ведь она ещё даже не услышала, что у меня есть ребёнок.
— Я пытаюсь понять. Действительно пытаюсь. Я кучу времени изучала это в «Интернете». Даже наткнулась на онлайн-группу поддержки для людей с твоим заболеванием, — в её глазах стоят слёзы. — Это так... — она вздыхает. — Я знаю, это не твоя вина, и это не то, о чём ты просил, но мне очень нелегко разобраться в этом, — говорит она и откашливается.
— Знаю. Просто представь, что чувствую я, — я усмехаюсь, а она скупо улыбается. — Если это слишком для тебя, Дженна... Я бы понял, если это слишком для тебя,— произношу я, садясь на её крыльцо.
— Крис, если бы это был кто-то другой, я бы не поверила. Но это ты. Ты один из самых заботливых, бескорыстных и честных людей, которых я знаю, — говорит она, садясь рядом. — Хотя даже ты порой можешь быть большим ребёнком, — усмехается она, и я тоже...
Ребёнком... Уф. Я смотрю на Дженну, очки снова на ней.
— Я собираюсь пораньше в школу, чтобы подготовиться завтра к экзамену, — говорит она. — Я собиралась остаться на ночь у Кейли, но вместо этого могу вернуться, — продолжает она, и я потираю шею.
«Как это произнести?» Мне нужно сообщить ей. Я не могу скрывать это от неё. Как же лучше это сказать? Я знаю, она бы точно не оценила длинную затянутую речь. Дженна встаёт, и я делаю то же самое. Девушка обвивает меня руками. Что мне сказать? Я поднимаю её за талию и прижимаю к себе, будто в последний раз. Уверен на девяносто процентов, это действительно последний раз, когда я смогу держать её вот так.
— Крис, у нас всё получится. Мы найдём тебе лучших врачей и группы поддержки, мы справимся с этим. По крайней мере, теперь мы знаем, с чем имеем дело. Этот брак не может быть законным, — говорит она уверенно.
Я ставлю её на землю, и она кладёт ладони мне на щёки. Вот за это я её и люблю. Ей удалось вытащить меня из праздника жалости к себе.
Когда мы с Дженной встретились, я ехал от маминого доктора, и новости были не очень хорошими. Все нянчились и ходили на цыпочках вокруг меня из-за всего происходящего. Даже Лиза не смогла прорваться, а Дженне удалось. Я отвёл от неё взгляд и просто позволил всему выплеснуться.
— Лорен... У неё...
Дженна поднимает брови. Я понимаю, что следующая фраза может изменить всё.
— У неё есть дочь.
Как только слова вылетают из моего рта, её глаза расширяются, а рот открывается. Её лицо ничего не выражает, она выпускает моё лицо из своих рук и отходит.
— Что? — спрашивает Дженна, и её голос содрогается. — Нет.
Она закрывает лицо, с которого сходят все краски.
— Она... Она твоя? — спрашивает, её голос приобретает устойчивость.
Я отворачиваюсь от неё.
— Ох, прости! Она дочь Кэла? — произносит Дженна, изображая пальцами кавычки.
— Мне жаль.
Знаю, что это не поможет, но это так. Это единственное, что я могу ей сказать.
— Конечно, тебе жаль, — говорит она, качая головой. — Но я не могу злиться на тебя, верно? Потому что это был не ты, а он был тобой! — она начинает смеяться, но по её лицу текут слёзы. — Я… я не могу разобраться с этим прямо сейчас,— Дженна закрывает лицо и трясёт рукой. — Мне нужно идти.
Она проходит мимо меня к своей машине.
— Дженна, поговори со мной!
Я хватаю её за запястье, а она отдёргивает его. Мгновенно её правая рука находит мою щёку. Но даже острая боль от пощёчины не мешает мне читать страдание в её глазах.
— Прости, — сразу же произносит Дженна. — Мне нужно время. Просто дай мне немного времени, — говорит она, лишь на секунду её взгляд встречается с моим, прежде чем она отворачивается, садится в машину и мчится прочь.
  
 Глава 5 
Встреча с Дженной прошла абсолютно катастрофично. Признаю, я должен был сказать нечто большее, чем: «Эй, у девушки, с которой ты тогда познакомилась, есть ребёнок, и, скорее всего, он мой», – или что-то вроде того.
Нужно было нечто глубокое и значимое, но это никогда не было моим коньком. Я пытаюсь быть честным, независимо от того, насколько это больно, и наименее обидным способом, если это вообще возможно. Всё же, я мог бы сделать больше, чем стоять там, как идиот, и болтать такое. Мне стоит быть благодарным. Могло быть и хуже. Кольцо всё ещё у неё, и она официально не разорвала помолвку. Она попросила немного времени, но время – это непозволительная роскошь для меня, так как большая её часть исчезает в считанные секунды.
Хотел бы я иметь больше времени на то, чтобы во всём разобраться, но оно просто продолжает тикать, секунда за секундой, а после вчерашнего я решил, что больше не буду тратить его впустую, делать всё правильно или хотя бы пытаться. Как бы мне не хотелось выкинуть из головы мысль, что моим телом владеет ещё одна личность, которая может появиться без какого-либо предупреждения и поиметь меня по полной, я не могу этого сделать. Чем быстрее дела придут в порядок, тем скорее у меня сможет появиться уверенность, что этот парень не причинит никакого вреда.
Я сделаю всё, чтобы контролировать ущерб после него. Я должен, и это выводит меня из себя. Всё образуется – по крайней мере, я знаю это. Самое худшее – это незнание, и, как бы это ни пугало, сейчас я кажусь не таким неуправляемым, как в тот момент, когда впервые узнал. Я столкнулся с некоторыми, мягко говоря, напряжёнными вопросами, но мои головные боли ни разу не давали о себе знать, и я слежу за временем. Не знаю, сохранятся ли наши с Дженной отношения, но теперь она знает правду. Единственное, что мне сейчас остаётся – встреча с Лорен.
Я думал, буду больше нервничать из-за разговора с Дженной, но, стоя прямо сейчас рядом с её гостиничным номером, понимаю, что крупно ошибался. Ладони вспотели, сердце бьётся слишком быстро, а у моего желудка чувство, что он — каноэ в океане. С Дженной я знаю, чего ожидать. Она переходит от уравновешенного состояния к слёту с катушек за считанные секунды. А какова Лорен я понятия не имею, и тот факт, что эта женщина знает меня как человека, чей зад я хочу надрать, не спасает.