Эра одуванчиков (ЛП)

– За это нет, – ответила Эрика, и в голосе ее удивительным образом смешались нотки неодобрения и смирения.
– Ух, – обрадовано выдохнула Джорди, откинулась на спинку стула, обвела уже ставшим чуть более уверенным взглядом постояльцев и опять произнесла, – Ух! Вот это американские горки!
В этот момент она почувствовала, как кто-то осторожно трогал ее ступню под столом.
– А вот и ты, маленький хулиган!
Бали забирался к ней на ногу. Как умел. Смешно закидывал передние загипсованные лапки на ремни сандалии и отталкивался задними.
– Вот теперь все в полном порядке, – рассмеялась она.
– А где Оливия? – спросила Эрика, и Джорди подскочила бы на стуле, если бы не необходимость оставаться неподвижной, давая Бали возможность штурмовать ее ногу.
– Она хотела звонить прокурору, – ответила девушка, медленно сползая под стол.
Взяв котенка, она поднесла его к своему лицу:
– Сделаешь это в обед!
Потом так же аккуратно поставила его на пол.
– Я захвачу у Терезы пару бутербродов с какао и поднимусь к ней, – сказала она Эрике с Майклом.
Глава 32. Страх
Джорди стояла в коридоре с подносом в руках, прислушиваясь к звукам за дверью кабинета Оливии.
Тишина.
Она осторожно постучала в дверь фалангой пальца. Произведенный ею звук был больше похож на скребок мыши в углу, потому что этой же рукой она продолжала держать поднос.
Тишина.
И когда девушка уже была готова стучать в дверь ногой, та перед ней буквально распахнулась.
– Завтрак… в постель, – неуверенно произнесла Джорди, увидев, что Оливия будто была ей совсем не рада.
– Проходи, – сказала хозяйка пансионата, смягчаясь.
– Я уже подумала, что не сносить мне головы, – рассмеялась девушка.
– Ты из столовой? – спросила Оливия, внимательно глядя на Джорди. – Кто тебя там развеселил?
– Тереза, – ответила Джорди, ставя поднос на стол. – И Моника.
Она взяла кружку с какао и предложила ее женщине.
– Может, позавтракаешь?
– У меня нет аппетита, – сказала Оливия, устало садясь в свое кресло. – Как тебя встретили в столовой?
– Как всегда, – беспечно произнесла Джорди. – Оказывается, все уже давно обо всем знали.
Оливия долго смотрела на нее, потом глубоко вздохнула и потерла лоб.
– Как – знали? – тихо спросила она после паузы.
– Копия соглашения попала на ресепшн. А дальше дело техники.
– Господи, – Оливия прикрыла глаза. – Я так испугалась, – продолжила она негромко. – Сама не знаю чего. Что тебя сейчас заберут. Или что клиенты взбунтуются. Господи, я так испугалась.
Она говорила тихо, пытаясь себя этим успокоить. Ее рука, которой она по-прежнему терла лоб, слегка дрожала.
– Ну не надо было так реагировать, – прошептала Джорди, до глубины души пораженная тем, насколько серьезно Оливия восприняла ситуацию.
Она сидела на краешке директорского стола, готовая в любой момент соскользнуть на пол, чтобы оказаться перед женщиной на коленях.
– Ничего этого не произошло, – произнесла Джорди. – Все обошлось.
Оливия открыла глаза. И даже слабая улыбка появилась на ее красивом бледном лице. Она просто смотрела на склонившуюся к ней девушку и молчала.
– Мне нужен отпуск, – сказала она, наконец. – И какао.
– Второе с легкостью, а вместо отпуска у нас скоро будет праздник! – сказала Джорди, протягивая женщине кружку и бутерброды.
– Какой праздник?
– По случаю завершения строительства бассейна!
Джорди соскочила со стола и радостно завальсировала по комнате.
– Ты совсем забыла об этом? – внезапно остановилась она посреди кабинета.
– Я совсем забыла не только об этом, – сокрушенно покачала головой Оливия.
– Для тебя это все слишком? – тихо спросила Джорди, став вдруг серьезной.
Оливия задумалась и отвела взгляд.
– У меня такое ощущение, будто меня сносит потоком. Даже не потоком, а лавиной какой-то, – с горечью в голосе ответила она. – Я не привыкла столько чувствовать.
Обе молчали, застыв в своих положениях. Оливия в кресле. Джорди перед ее столом. Холодная, неприятная волна ошеломляющего неверия окатила девушку с головы до ног, схватила за горло, а потом отступила.
– Конечно, – первой ожила Джорди.
– Прости меня по…- хотела было извиниться Оливия, но Джорди перебила ее.
– Не вздумай, – она уже улыбалась, засовывая ладони в задние карманы джинс. Почти обычною своею счастливою улыбкой человека, которому неведомы земные горести. – Ты ни в чем не виновата. И если тебе так легче, то значит, так правильно.
Оливия, наконец, подняла на нее глаза. В них было столько раскаяния.
– Я пойду поиграю с Майклом? – спросила Джорди, не имея сил выдерживать этот разрывающий ей сердце взгляд.
– Иди, – отпустила ее Оливия.
– Стой! – тут же воскликнула она, не успела девушка сделать и шага по направлению к двери.
Джорди с вопросом обернулась на нее. С надеждой.
– Иди, – все же произнесла Оливия и кивнула в подтверждение своих слов.
– Далеко ли ты собралась? – спросила девушку появившаяся на пороге Эрика.
– Эрика! – воскликнула Джорди и буквально набросилась на пожилую женщину. – Я так рада тебя видеть! – говорила она, крепко прижимая ничего не понимающую женщину к себе.
– Что случилось? – удивленно спросила та, не пытаясь вырваться из железных объятий. – Мы же только что виделись в кафе?
– Ничего, – ответила Джорди. – Я иду играть с Микки. Ничего.
И она отпустила ее. Потом, уже дойдя до порога, с непонятной Эрике грустью в глазах посмотрела на Оливию, потом на Эрику:
– Счастливо оставаться!
– Что это было? – Эрика, удивленно сдвинув широкие седые брови, смотрела ей вслед.
– Мы… я даже не знаю, как это назвать, – ответила Оливия, опять прикрывая глаза ладонью.
– Поругались?
– Нет, – отмахнулась Оливия. – Нет-нет, – она даже рассмеялась. – Мы… – она все пыталась подобрать слова, потом подняла голову и прямо посмотрела на Эрику, признавая свое поражение в этой попытке. – Я не знаю, как это назвать.
– Оливия, девочка моя, как-нибудь назови это, пожалуйста, – попросила ее Эрика, начиная волноваться.
– Я влюбилась в Джорди и сказала ей, что не могу быть с ней, – произнесла она ровно и спокойно. И тут же добавила, – пока. Пока не могу быть с ней.
– Давай по порядку, – тяжело вздохнула Эрика, грузно опускаясь в кресло напротив хозяйки пансионата. – Часть про «влюбилась» можешь опустить. Это я давно подозревала.
– Давно? – воскликнула Оливия. – Вы все сегодня с ума меня решили свести своими давними познаниями? Весь пансионат обо всем знает, и только я волнуюсь, как оказывается, ни о чем.
Она вскочила с кресла и, тут же взяв себя в руки, степенно подошла к окну.
– О чем ты волнуешься? – спросила ее Эрика. – И почему ты не можешь быть с Джорди?
– Я… просто… не могу себе этого пока позволить, – произнесла Оливия, обхватывая плечи руками. Она смотрела в окно, неосознанно выискивая взглядом девушку и Микки. – Я никогда не испытывала ничего подобного. Вдруг это не по-настоящему? Вдруг это ревность? Чувство собственничества? Вдруг это ослепление пройдет через пару дней?
– Ослепление, – медленно повторила Эрика вслед за молодой женщиной. – Ей должно быть больно.
– Ей было бы еще больнее, если бы это случилось позже. Сначала я должна разобраться в своих чувствах. Для меня это все не просто. Я не Джорди, – уверенно произнесла Оливия.
Потом повернулась к Эрике:
– Ты не осуждаешь меня?
Пожилая женщина коротко вздохнула и смиренно произнесла:
– Сегодня такой день, когда я никого ни за что не осуждаю. Ни наших младших медработников за распространение по пансионату любой информации, ни тебя, за то, что ты влюбилась в девочку. Хотя, признаюсь, еще вчера меня это сильно беспокоило.
– Что именно тебя беспокоило? – осторожно спросила Оливия.
– Справишься ли ты с тем давлением, которое почувствуешь. Ты не из тех, кто спокойно и хладнокровно бросает вызов обществу.