Мистер О (ЛП)

— Вот, что ты со мной делаешь, — говорю я, прижимаясь губами к ее щеке. — С тобой я схожу с ума.
Она откидывает голову, положив ее мне на плечо, заводит руки назад и обнимает мою голову.
Когда пальцами она начинает играть с моими волосами, я вздрагиваю.
— Это мне тоже нравится. То, что ты делаешь, — шепчу я.
— Я знаю, — говорит Харпер, и ее голос так мягок. — Тебе всегда нравилось, когда я трогала твои волосы.
Я чувствую, словно электричество искрится в моем теле, и я не уверен, это реакция на ее слова или что-то иное, что-то новое. Потому что дело не только в том, что она знает меня. А в том, что она разгадала меня. Харпер узнала все мои симпатии (многочисленные), и антипатии (коих не так много), и все мое самое любимое, и, кажется, пытается подарить мне как можно больше из этого списка. Она привела этот проект в действие, чтобы узнать, что ей нравится, но еще раньше она выяснила все обо мне. И, черт возьми, я не капризничаю, но и у меня есть то, что меня заводит. Нижнее белье, которое она носит, слова, которые она говорит, и пошлые фразочки, которые говорю ей я.
— Выглядит так, будто ты меня изучаешь, — говорю я с ноткой удивления в голосе.
— Может, так и есть. Это тебя беспокоит?
Я смеюсь.
— Боже, нет.
Спиной она прижимается ближе ко мне.
— Мне нравится дарить тебе то, что ты хочешь.
Я плотно сжимаю губы вместе, сдерживая вырывающиеся слова.
 Я хочу тебя. Всю тебя. 
***
Чуть позже, после того, как мы прибираемся, она берет меня за руку и тащит на кухню.
— Я принесла тебе подарок, — ее глаза сверкают.
— Еще один подарок? — спрашиваю я, ухмыляясь. Мне нравятся ее подарки.
Она кивает.
— Я засунула его в морозильник, когда приехала.
— Как ты это сделала, что я не заметил?
Харпер закатывает глаза и разводит руками.
— Ник, я этим зарабатываю. Ловкость рук. Иллюзии.
Она открывает морозильник и достает оттуда пинту мятного мороженого с шоколадной крошкой.
— Твое любимое, — говорит она, улыбаясь.
И я не могу не улыбнуться в ответ. Из-за… этой девушки.
Я просто хотел вытравить ее из своего организма. Мне отчаянно нужно сосредоточиться только на сексе. Но каждый поступок, который она делает — волшебство для меня — нижнее белье, мороженое, душевые кабины. И как она разговаривает со мной в порыве страсти, открываясь, делясь со мной, становясь для меня такой уязвимой, что я почти позволяю себе поверить, что это может продолжаться, и что мы можем есть вместе мороженое каждую ночь.
Ладно, может, не каждую ночь, ведь я должен оставаться в форме. Но достаточное количество ночей. Только она не этого хочет. Прямо сейчас мне должно этого хватить, поэтому я собираюсь наслаждаться каждой секундой, проведенной с ней до тех пор, пока это не закончится.
С лукавой ухмылкой я прислоняю ее к холодильнику, быстро целую, а затем краду у нее мороженое.
— Нечестно, — говорит Харпер, пытаясь выхватить у меня его.
— Если будешь хорошо себя вести, то я с тобой поделюсь, — поддразниваю я, держа мороженое высоко над головой, затем открываю ящик для столовых приборов и достаю две ложки.
— Тебе лучше поделиться, — говорит Харпер, а затем голая ест мятное мороженое с шоколадной крошкой, сидя вместе со мной на диване. Я целую ее, и, да, вкус мороженого на ее языке так же хорош, как я себе и представлял.
Подождите. Я ошибся. Он лучше. С ней все намного лучше.
Вот почему я тоже дарю ей подарок. Это мелочь, но она говорила, что хочет этого. Я хватаю воскресный кроссворд с кофейного столика и держу его прямо напротив груди так будто это грамота, которую я получил за свои достижения.
— Вуаля. Закончил его сегодня.
— Это для меня?
Я с гордостью киваю.
— Да.
— О-о-о. Ты будто котенок, принесший мне мертвую мышку, которую сам убил.
Я смеюсь над этой аналогией.
— Хочешь погладить меня в знак поощрения?
— Хочу, — говорит она, пробегая рукой по моим волосам и разговаривая со мной так, будто говорит с Фидо. — Снял слова с языка. Я так горжусь тобой, — а затем другой рукой она переворачивает газету. — Что это?
Когда вижу серый контур, я напрягаюсь на мгновение. Что я нарисовал на другой стороне кроссворда? Харпер поворачивает страницу ко мне, и я вижу там рисунок девушки, одетой в обтягивающую маечку, с вываливающейся наружу грудью. В пузыре рядом с ее ртом написано: «Как писать неприличные смс: пошлый учебник».
— Ник, — уголок ее губ приподнимается. — Я понятия не имела, что ты приобрел все свои навыки из комиксов.
Я смеюсь, чувствуя облегчение, потому что Харпер не поняла, что это она нарисована, ведь это она вдохновила меня на этот рисунок. Я театрально шевелю пальцами.
— Не стоит недооценивать пошлого мультипликатора, особенно если он знает, как использовать свои пальцы по назначению.
Она смеется.
— Ты такой плохой. Расскажи мне больше о своих развратных комиксах, мистер Пошлый Мультипликатор.
— Я мог бы, мисс Шаловливая Волшебница, но мне, возможно, будет трудно говорить, ведь мой язык будет исследовать все твое тело, — говорю я, а затем ложкой капаю мороженое на ее сосок и слизываю. Затем на живот, и пробегаю языком по холодному десерту на ее коже. Она практически мурлычет.
Вскоре мороженое, оставшееся в пинте, тает, и Харпер тоже, когда языком я путешествую по ее телу.
Если я не займу чем-нибудь свой рот, то расскажу ей обо всех тех случаях, когда я рисовал ее, и тогда она узнает, как мне будет тяжело ее отпустить.
Хотя, в этом не должно быть ничего сложного. Эта маленькая интрижка должна быть самой легкой в мире.
Только это не так.
  
 Глава 28 
 
Я обыгрываю Харпер, и от этого она сходит с ума.
— Я могу вырваться вперед. Я знаю, что могу, — говорит она, присоединяясь ко мне на скамейке для игроков после того, как сбивает пять кегель на своей дорожке.
Мы в боулинг-центре, чуть выше 101-ой улицы, недалеко от ее дома. Это наш матч-реванш, и мы решили, что лучше не ходить в «Неоновые Дорожки» и не рисковать наткнуться там на Джейсона.
Я дую на свои пальцы.
— Я сегодня в ударе, Принцесса. Победить меня будет очень сложно, — но прежде, чем я могу встать и подойти к своей дорожке, Харпер плюхается своей очаровательной задницей ко мне на колени.
Она обнимает меня за шею, и я качаю головой.
— Не думай, что сможешь сбить меня с настроя на игру, будучи такой чертовски милой.
— Милой? Я милая?
— Сексуальная, — шепчу я ей на ушко. — Горячая, сексуальная, великолепная, достаточно хороша для того, чтобы тебя съесть. Подумай об этом, я, вроде как, хочу тебя сейчас съесть.
Харпер смеется, и хлопает меня по плечу.
— Ты очень часто хочешь это сделать, Ник, — говорит она.
— Я знаю. Так и есть. Я так же знаю, что ты пытаешься заставить меня проиграть. Дай мне сыграть, женщина.
Она опускается на зеленое сидение рядом со мной, и я возвращаюсь к игре, выбивая девять очков, тем самым увеличивая разрыв между мной и Харпер в турнирной таблице.
Когда я возвращаюсь к ней, Харпер бросает в меня серьезный взгляд. Как только она встает, я хватаю ее за руку и притягиваю обратно к себе.
— Ты пыталась отвлечь меня. Моя очередь тебя отвлекать.
— Ха. Просто подожди начала сезона софтбола. Вот когда я действительно тебя отвлеку.
Я усмехаюсь.
— Жаль, что мы в одной команде.
Она злится на меня и щелкает пальцами.
— Черт возьми, — а затем начинает улыбаться. — Все в порядке. Мне, вроде как, нравится смотреть, как ты выбиваешь хоум-раны, — я расправляю плечи, потому что я хорош в этом. Затем реальность обрушивается на меня. Я буду играть с ней в одной команде следующим летом, когда эти уроки закончатся, и она двинется дальше. Может быть, какой-нибудь другой парень будет следить за ее игрой, встретит после игры и увезет ее.