Мистер О (ЛП)
Харпер снова обращает свое внимание на Хейден.
— Ты хорошо провела время, не так ли? Тебе понравилось, когда я угадала твою секретную карту? Или, возможно, когда я смогла подняться в воздух? — спрашивает она, и ее речь полностью становится нормальной, пока она разговаривает с ребенком.
— Мне понравилась секретная карта! Да! Я хочу это на моей вечеринке!
— У тебя будут все самые лучшие фокусы.
Саймон поглядывает в мою сторону, а затем откашливается. Он быстро, по-мужски, машет мне, и Харпер краснеет и говорит:
— О, это мой друг, Мистер Оргазм.
Повисает тишина. Она обрушивается на нас, как будто кто-то разбил стакан, и мы все должны смотреть на осколки на полу.
Смотреть, как Харпер разговаривает с этим парнем — неизбежный провал. Это ужасно и потрясающе одновременно.
Она подносит руку ко рту, ее лицо становится красным. Саймон смеется над ее бестактностью, а Хейден просто хихикает над этой сценой, может, потому, что находит забавным то, как Харпер краснеет в оттенок пожарной машины. Я готов схватить ведерко попкорна и продолжать смотреть это шоу, ведь интересно, что Харпер понятия не имеет, как общаться с парнем, которому она нравится.
— Я имею в виду Ник, — пищит она. — Это Ник. Я спасла его от Вишеса.
Саймон хмурит брови.
— Вишеса?
Я встаю.
— Страшный чувак, возглавляющий подпольный бойцовский клуб. Или, может быть, сейчас это банды байкеров. В любом случае, он был ужасен, — говорю я с содроганием, а затем протягиваю руку. — Ник Хаммер. Рад познакомиться.
— Саймон, — говорит он. — А это моя дочь, Хейден.
Я здороваюсь с ребенком.
Харпер указывает большим пальцем в мою сторону, пока смотрит на Саймона. Ее речь, кажется, почти вернулась в нормальное состояние.
— Он лучший друг моего брата. А это значит, что он полностью неприкосновенный.
Ах…
Интрига накаляется. Харпер очень нравится этот парень, потому что так она дает ему знать, что свободна.
— Рад это знать, — говорит Саймон с улыбкой. — Я позвоню тебе и, возможно, мы сможем встретиться и подготовиться к вечеринке. Поговорим о фокусах и все такое.
После неловкого прощания, Саймон ведет свою дочь к единственному свободному столику в противоположной стороне кафе. Я многозначительно смотрю на Харпер. Не могу устоять. Кроме того, это поможет отвлечься от мысли о ней голой.
— Тебе он нравится, верно?
Она удрученно вздыхает.
— Это так очевидно? — шепчет она.
— Нет, — говорю я мягко. — Я имею в виду не сильно. Не так, будто ты держишь в руках знак с надписью «Ты мне нравишься».
Она опускает голову.
— Тьфу. Я такая…
Но она не заканчивает предложение, потому что случается катастрофа, когда Харпер утыкается лбом в ладони, из-за чего ее локоть скользит по столу и отправляет горячий шоколад в…
Меня.
И да.
Три секунды спустя, мою любимую выцветшую футболку с Хоббсом [9] заливает жижей взбитых сливок и шоколада.
— Застрелите меня, — вздыхает Харпер, когда ложится щекой на стол и изображает нажатие на курок.
— Хорошо, что сегодня день стирки, — говорю я и понимаю, что где-то должна быть сюжетная линия, где Мистер Оргазм спасает день.
Она поднимает голову.
— Ты действительно уверен, что хочешь, чтобы я пошла с тобой хоть куда-нибудь?
Я преувеличенно киваю и дергаю свою заляпанную горячим шоколадом футболку.
— Ты, в общем-то, только что заверила печатью договор, чтобы быть моей сообщницей, Принцесса Неловкость.
Глава 4
Харпер взмахивает правой рукой, заносит ее назад, а затем запускает четырехкилограммовый ярко-розовый неоновый шар. По восхитительно прямой траектории шар катится по дорожке, освященной мигающими серебристыми огнями, и я задерживаю дыхание до тех пор, пока он не выбивает три очка.
Я ненавижу это делать, но молча молюсь, чтобы на этом разрушение закончилось.
Только это не так. Еще две кегли шатаются, а затем падают.
Я скрещиваю пальцы, чтобы оставшиеся не сдались.
Но я не так удачлив. Еще три кегли опрокидываются, а затем одна из них ударяет последнюю пару.
И они все падают.
Харпер выбрасывает руки вверх и рассекает воздух кулаком. Это ее второй страйк за вечер. Черт, черт, черт. Моя команда почти разгромила команду Джино. Я украдкой смотрю на него. Его руки скрещены, губы вытянуты во властную тонкую линию, а глаза прищурены почти до щелочек. Взгромоздившись на оранжевый пластиковый стул у турнирной таблицы, он некоторое время свирепо смотрит на меня, как будто я виноват в том, что Харпер выбила страйк. Серена возникает рядом с ним, и он улыбается, когда она кладет руку ему на плечо и что-то шепчет. Наверно, напоминает ему улыбаться корпоративному фотографу, так как эти фотографии будут размещены в инстаграме Comedy Nation.
Я возвращаю свое внимание обратно к Харпер. Ее голубые глаза горят и сверкают, и она, вроде как, на высоте. Она направляется в мою сторону к вернувшемуся шару. Меня не должно удивлять, что она играет в кегли как чемпион. Я уверен, что она и в бассейне тоже надерет мне задницу. А когда она играет в дартс, дротики попадают в яблочко каждый раз. Черт, Харпер, скорее всего, может поменять колесо без посторонней помощи.
Это убийственно возбуждающее видение.
Ох, черт.
Размышлять о ее авторемонтных навыках — плохая идея. Потому что, когда она с самодовольным видом подходит ко мне, я представляю Харпер в роли сексуальной рыжеволосой девушки-механика, одетой в короткие облегающие шортики и майку, натянутую на груди, с сексуальными черными следами от масла на ногах. Не знаю почему, но в любой фантазии, где присутствует девушка-автомеханик, она обязана носить короткие облегающие шортики. Это часть кодекса парней, и от этого никуда не деться. Не то чтобы я хотел.
— Ты видел это? — спрашивает Харпер, сияя, когда обхватывает меня руками, чтобы заключить в объятия. Я отбрасываю в сторону свои, взявшиеся из ниоткуда фантазии, чтобы стало не совсем очевидно, что у меня стояк на нее прямо в эту минуту. Но правда, она бы выглядела так чертовски хорошо, работая над моим двигателем.
Забавно, что у меня даже нет машины.
— Только не говори мне, что можешь выбить триста очков, — шепчу я, пока отвечаю взаимностью и обнимаю ее своими руками. Потому что… ну, она это начала и, видимо, чувствует себя фантастически уютно в моих объятиях, вот так.
— Не-а, я не настолько хороша, — говорит Харпер, когда мы отстраняемся, завершая этот скоротечный момент.
Я одариваю ее косым взглядом, пока она вглядывается в машину, которая пыхтит и выкатывает шары.
— Это был твой второй страйк за сегодня, — напоминаю я ей. — Ты — мастер, и ни слова не сказала мне.
Она игриво пожимает плечами.
— У девушки должны быть кое-какие секреты.
И я хочу, черт возьми, узнать ее секреты.
— Ладно, — говорю я, а затем понижаю голос еще больше, хотя из-за звучания музыки из стерео системы боулинга, сложно что-то расслышать. — Но если ты продолжишь выбивать страйки, мне конец.
Она прикладывает ладонь ко рту.
— О, черт, — шепчет она сквозь пальцы. — Мы настолько близки к победе? Я была так занята, играя роль твоей подружки, что почти забыла.
Харпер переводит взгляд на крошечную брюнетку, расположившуюся рядом с Джино. Ее зовут Франси. Она работает в отделе маркетинга, на ней юбка, длиной до промежности, как и обычно. Когда я только приехал сюда сегодня, она неторопливо подошла ко мне, а затем резко развернулась в другую сторону, когда заметила Харпер рядом со мной. Теперь она подбивает клинья к Джино, что идеально, ведь он думает, что побил меня и в этой игре тоже. Но ему невдомек, что я буду смеяться последним. Несколько месяцев назад Франси пыталась найти меня в «Тиндере» [10]. Вышло так, что вместо меня она нашла моего брата, Уайата, так как меня нет в «Тиндере». Уайат — плотник, ставший крупным подрядчиком, его бизнес растет невероятно быстро, и, очевидно, она осталась вполне довольна его инструментом. Или так он сказал мне. Я сказал ему, что это СМИ [11], но СМИ — довольно четкое описание моего брата.