Роза и щит
– И что же ты намерен предпринять? – Айво рассмеялся, пытаясь хоть немного развеселить приятеля. Сейчас Гуннар был совсем не таким, как прежде, и Айво уже даже и не помнил, когда его друг в последний раз улыбался.
Гуннар пожал плечами и что-то пробурчал себе под нос.
– Может, хочешь стать землевладельцем? – продолжал Айво. – Не могу представить, чтобы ты просыпался с рассветом, дрожа от утреннего холода, а затем отправлялся на поле, засеянное ячменем или горохом. А вот рядом с соблазнительной женщиной я вполне могу тебя представить.
Но Гуннар и на сей раз не засмеялся, даже не улыбнулся.
– Возможно, ты смог бы стать оружейником, как твой отец, – поспешно добавил Айво. – Ковал бы мечи для великих воинов и плел бы кольчуги для лорда Радульфа. Не желаешь?
Гуннар молча пожал плечами.
– И все же правда такова, мой друг, что ты слишком хорош на том месте, какое занимаешь сейчас, – подытожил Айво.
– Это верно, – ответил наконец Гуннар. – Я и впрямь ничего не умею. Только сражаться и убивать. Но куда идти наемнику в старости? Уж лучше умереть здесь и сейчас, чтобы покончить со всем этим. – Немного помолчав, Гуннар тихо пробормотал, словно разговаривая с самим собой: – Есть ли на земле место для таких, как я, место, где бы меня ценили, уважали и любили?
Айво похлопал друга по плечу и с улыбкой сказал:
– Ты еще не стар. Для тебя осталось еще много работы и женщин!
Выпив несколько кружек эля, Гуннар наконец согласился с этим утверждением.
Айво тоже налил себе эля. Он внимательно наблюдал за другом, делавшим вид, что слушает шутки Суэйна. А на следующее утро им доставили послание от лорда Радульфа. Отряду предстояло вернуться в Кревич – лорд Радульф обнаружил, что кто-то из его подданных замыслил предательство. И с того самого момента Гуннар немного оживился – если, конечно, так можно сказать о неизменно бесстрастном Гуннаре Олафсоне.
Земля. Сомерфорд-Мэнор. Все это достанется Гуннару, когда он выполнит свою задачу – докажет, что хозяйка вступила в сговор с врагами лорда Радульфа. После этого все его люди смогут остаться с ним, если захотят. А кто не захочет, сможет забрать свою часть денег и отправиться дальше.
Тогда казалось, что все очень просто.
Но наделе все выглядело совсем иначе. Уже хотя бы потому, что Гуннар Олафсон был честным и благородным человеком.
Айво мысленно помолился: «Дай Бог, чтобы леди Роза оказалась низкой предательницей». Да, тогда все было бы в порядке. Гуннар с чистой совестью забрал бы себе Сомерфорд-Мэнор и прожил бы здесь долгую и счастливую жизнь. Воин нашел бы рай, о котором втайне мечтал.
Однако Айво опасался, что хозяйка Сомерфррда окажется совсем не той, за кого они ее принимали. Прежде всего она была очень красива. Впрочем, в жизни Гуннара и раньше встречались красивые женщины. Она была норманнкой, но и раньше дамы благородного происхождения становились жертвами чар Гуннара Олафсона, хотя ни одной из них так и не удалось завоевать его сердце. Айво не мог вспомнить, чтобы хоть одна из многочисленных любовниц Гуннара стала для него чем-то большим, нежели теплое женское тело, подарившее ему несколько приятных часов.
Тут Айво вспомнил о совсем недавних событиях. Вспомнил лицо друга, впервые увидевшего леди Розу. Гуннар тогда выглядел так, словно его внезапно поразило молнией. И казалось, что он старался не смотреть на эту женщину – прикладывал к этому все силы. Когда он чуть позже увидел ее в окне… Айво почудилось, что в эти мгновения от друга исходил чувственный жар.
Да, Гуннар желал эту женщину. Жаль, что она встретилась ему на пути именно сейчас, когда так много поставлено на карту. Теперь, когда Гуннар наиболее уязвим, леди Роза может разрушить его счастье.
Глава 4
«По крайней мере эти ужасные наемники не едят диких животных», – думала Роза, подбирая остатки еды с собственной тарелки.
Главный стол стоял на небольшом возвышении, от которого расходились в глубь зала столы для прислуги, поэтому Роза видела со своего места каждого, кто находился в зале. Недавно прибывшие наемники ели вместе с обитателями замка, и все же они представляли собой обособленную группу. Обители Сомерфорда поглядывали на вновь прибывших настороженно, некоторые – даже со страхом. Наемники же громко переговаривались и смеялись, не обращая ни на кого внимания. Возможно, они давно привыкли к такому отношению со стороны мирных людей.
Их внешность по-прежнему казалось Розе весьма необычной, хотя она начала мало-помалу привыкать к их облику. Высокий темноволосый воин, одна рука которого была обтянута черной перчаткой, снял свою меховую накидку и сидел теперь за столом в одной тунике и в штанах. Роза вновь и вновь ловила на себе его взгляд – такой пронизывающий, что ей становилось не по себе. Светловолосый датчанин отпускал шутки с улыбкой на устах, в то время как другой блондин смеялся в перерывах между зевками. Угрюмый англичанин Альфред постоянно смотрел в свою тарелку с едой, а смуглый молодой человек по имени Рейнард внимательно прислушивался к разговорам приятелей, и все они были очень сильными и наверняка искусными воинами.
Скорее всего обитателям болот – если на болотах и впрямь кто-то жил – хватит одного взгляда на них, чтобы скрыться в глубине топей и никогда больше не появляться в Сомерфорде.
Не в силах противостоять соблазну, Роза украдкой посмотрела на Гуннара Олафсона. Он единственный из всех наемников сидел за главным столом. Его пригласил сэр Арно. Подобное проявление гостеприимства было отнюдь не в характере сэра Арно, и Роза поначалу удивилась. Но когда сэр Арно, сидевший справа от нее, прошептал, что лучше не упускать наемника из виду, ей все стало ясно, и она нехотя согласилась, хотя предпочла бы отсадить Гуннара Олафсона в самый дальний конец зала.
По левую руку от нее сидел брат Марк. Этот неразговорчивый мужчина средних лет, приближенный скорее к земле, нежели к небесам, прибыл в Сомерфорд-Мэнор из Уэльса по настоянию сэра Арно, когда умер прежний священник. Брат Марк был не слишком добрым человеком, и жители поместья не любили его. Не нравился он и Розе. Слишком уж часто она ловила его алчные взгляды, бросаемые на золотой кубок, который подарил Эдрику лорд Радульф. Предмет гордости прежнего хозяина замка хранился на специальной полке позади главного стола. Иногда Розе казалось, что брат Марк – вовсе не тот, за кого себя выдает.
Констанс, жена покойного дворецкого, сидела напротив брата Марка в дальнем конце стола. Она не сводила взгляда с предводителя наемников, причем смотрела на него с нескрываемым любопытством, смотрела так, словно хотела увидеть его насквозь.
Впрочем, того же хотелось и Розе. «Что скрывается под этой привлекательной внешностью? – вопрошала она себя. – Какой у него характер? Может, он и впрямь всего лишь дикарь викинг? Или первое впечатление обманчиво?»
Розе очень хотелось, чтобы первое впечатление ее не обмануло. Тогда все проблемы были бы решены.
Но ведь он спас ребенка. Зачем он так поступил? Роза не могла ответить на этот вопрос, поэтому ужасно нервничала.
Стараясь успокоиться, она принялась водить пальцами по подлокотнику своего резного кресла. Очень прочное, с высокой спинкой, оно когда-то принадлежало Эдрику, и вот теперь на нем восседала она. Этим креслом могли пользоваться только хозяин или хозяйка Сомерфорда. Остальные люди сидели на табуретах или на скамьях. Некоторые даже стояли, если не оставалось свободных мест. Кресло же являлось символом власти. Его спинка и боковины были покрыты резными узорами – виноградными лозами и диковинными растениями, а также причудливыми зверями и змеями. Прежний священник поглядывал на кресло с неодобрением, называя его «языческим». А Эдрик всегда смеялся над ним и говорил, что кресло прибыло из Уэльса и что оно принадлежало какому-то его предку. И еще Эдрик всегда добавлял, что существует древнее поверье: якобы это кресло само приплыло через Бристольский залив и прибилось к берегу.