Крылатые кошки возвращаются

— Не знаю. Всё выглядит весьма странно, — прошептал Джеймс. — Но я уверен, что это и есть то самое место. Тебе так не кажется?
Харриет кивнула.
— Но если мусорный контейнер исчез. — произнесла она очень тихим голосом, — где тогда мама?
После долгого молчания Джеймс добавил только одно:
— Нужно найти что-нибудь поесть, тогда мы сможем соображать гораздо лучше.
Окна в старом доме, куда присели кошки, были разбиты, а по пустым комнатам сновали мыши. Так что, с завтраком проблем не было.
После завтрака, вновь усевшись на крыше и греясь в тоненьком слабом луче солнца, выглянувшего на смену дождю, кошки умыли мордочки так, как их когда-то учила мама. А потом вздремнули, свернувшись клубочками рядом друг с другом.
Их разбудил странный шум — рёв, скрежет, грохот, стук, крики людей, металлический лязг о камни. Они подкрались к краю крыши и увидели ужасающую картину. Огромный металлический шар, свисающий с крана, с силой бил и крошил старое здание на дальнем краю переулка, пока его стены и перекрытия не рухнули. Дом рассыпался на кусочки, превратившись в обломки и пыль.
Джеймс так испугался, что, замер, прикрыв лапками глаза. Зато Харриет от страха взмыла в небо и принялась носиться вдоль переулка с дикими криками: «Мама! Где ты? Мамочка, мы тут! Мы тут! Ну, где же ты, мама?»
  
ГЛАВА 3
 
Никто не услышал тоненького голоска Харриет. Никто не обратил на неё внимания. Перепуганные крысы, мыши и тараканы бросились врассыпную из рухнувшего здания. Парочка городских голубей прилетела посмотреть, откуда взялось это облако пыли.
— Ещё одну трущобу развалили, — подметил один из голубей. А второй добавил:
— Это и есть прогресс!
И оба улетели прочь.
Люди и машины в переулке перебрались к следующему зданию и принялись готовить его к сносу. Никто не обратил внимания на летавшую над крышами Харриет. Рыдая, она вернулась обратно к Джеймсу.
— Джеймс, ну, помоги же мне её звать! — всхлипнула она.
Харриет и Джеймс встали бок о бок у самого края крыши и закричали изо всех сил:
— Мама!
А потом прислушались.
Машины прекратили реветь. Пустынные здания накрыла тишина. Повсюду на машинах и прямо на развалинах сидели люди и поедали свой обед, принесённый в специальных жестяных коробках. Автомобили не сновали по заваленной камнями улице. По сравнению с нескончаемым гулом города вокруг, тут было слишком тихо. И в этом безмолвии Джеймс и Харриет услышали тонюсенький голосок:
— Мя-я, — печально протянул он. — Мя-я-я. Это я!
Глаза Джеймса округлились и засияли.
Харриет забила хвостом.
Оба устремили взгляд в тёмное мансардное окошко под крышей старого склада.
— Это не мамин голос, — прошептала Харриет.
Они стали вглядываться пристальнее. В тёмном окне что-то шевельнулось — что-то чёрное.
— Наверное, там гнездятся скворцы. — предположил Джеймс. — От скворцов всегда столько шума! Слетаю-ка я посмотрю.
И он стремглав помчался по небу, точно ласточка, среди крыш.
Харриет видела, как брат опустился прямо у окна мансарды и сложил крылья. Потом медленно, переступая с лапы на лапу, будто вышел на охоту, прокрался к разбитому окну и заглянул внутрь.
Через минуту он был уже рядом с сестрой.
— Там котёнок! — сообщил Джеймс. — Чёрный котёнок — чернее некуда. Он увидел меня, зашипел и спрятался.
— Его мама должна быть где-то поблизости! — предположила Харриет.
— Не знаю. Там, внутри, ничего не видно. Но я никого больше не унюхал.
— А как же котёнок сам забрался так высоко?
— Наверное, его принесла туда по лестнице мама.
— Но эти машины всё рушат! — заплакала Харриет. Она не понимала, что машины делают только то, что велят им люди. — И этот дом они тоже сломают! Прямо вместе с котёнком! Нужно что-то делать, Джеймс! — и она раскрыла свои полосатые крылышки.
— Не вздумай попасться им на глаза! — шикнул на неё Джеймс.
— Я и не собираюсь! — Харриет полетела напрямик к крыше, где уже побывал брат, так быстро и уверенно, что никто не успел бы её разглядеть. Она опустилась на крышу у мансардного окна и заглянула внутрь. Мгновение спустя Джеймс был уже рядом.
— Эй, не бойся, — ласково позвала Харриет. — Мы пришли тебе помочь!
Ей никто не ответил.
— Ты можешь показаться? — спросил Джеймс.
Тишина.
Джеймс и Харриет отошли от разбитого окна и притаились за разными углами мансарды… Они улеглись на животики, полуприкрыли глаза и замерли в ожидании, опустив грудь на передние лапки, совсем как статуи львов у библиотеки. Кошки очень терпеливые существа и, даже когда они сильно обеспокоены или испуганы, могут часами тихо ждать, наблюдая за ходом событий.
Долгое время ничего не происходило. Машины внизу в переулке прекратили толочь пыль и мусор, чем занимались весь день. Люди ушли, а машины, тихие, ещё тише кошек, и абсолютно глупые, остались ждать своих хозяев.
И только когда по бесконечным улицам города побежали огни, в мансардном окне что-то шевельнулось. Наружу высунулась маленькая мордочка. Котёнок осторожно подошёл к оконной раме, легко перепрыгнул через разбитое стекло и направился к лужице дождевой воды, скопившейся в водосточном жёлобе на краю крыши. Он наклонился и с жадностью начал пить, старательно лакая язычком. Такой крошечный, тощий, взъерошенный и абсолютно чёрный — от кончика носа до кончика хвоста.
Даже его маленькие, пыльные, сложенные крылышки были чёрными!
Харриет и Джеймс в полном молчании наблюдали за ним, каждый со своей стороны мансарды.
Котёнок развернулся и хотел было прокрасться обратно на чердак — в свой укромный уголок, но тут вдруг заметил кошек.
Он подпрыгнул от страха и выгнул спину. Его коротенький хвост встопорщился как щётка, крылья растопырились и захлопали, жёлтые глаза вспыхнули, как два прожектора. Обнажив крохотные белые клыки, он смело прокричал им: «НЕНАВИЖУ! НЕНАВИЖУ! НЕНАВИЖУ!».
Харриет и Джеймс не двинулись с места. Джеймс улыбнулся. Харриет замурлыкала.
Котёнок перевёл дикий взгляд с одного зверя на другого и быстрым летучим прыжком вернулся обратно на чердак. Кошки слышали, как он карабкается между балками, чтобы укрыться в одной из картонных коробок.
Харриет спрыгнула на крышу. Джеймс сделал то же самое. Они встретились у разбитого окна и присели. Джеймс лизнул Харриет в правое ухо. а Харриет положила голову ему на плечо.
— Как твоё бедное крылышко после такого долгого перелёта? Не болит? — спросила она.
— Терпимо. Надеюсь, мы скоро отыщем нашу маму, — ответил Джеймс. Они специально говорили громко, так, чтобы котёнок на чердаке мог их услышать.
— Должно быть, мама нашла новое место, когда они утащили наш мусорный контейнер.
— И скорее всего, где-то поблизости, я уверен.
— Конечно, раз у неё тут котёнок.
— Мама никогда не оставила бы котёнка одного надолго.
— Когда мы были малышами, она всегда к нам возвращалась.
— Это томно! А помнишь, как я потерялся, когда погнался за воробьём? Я тогда ещё плохо летал. И она отыскала меня на заднем сиденье старой разбитой машины.
— Взяла тебя за загривок и притащила домой!
Да, помню! Здорово тогда тебе попало! А потом она вымыла тебя с ног до головы. Дважды!
— И при этом мурлыкала… Помнишь, как мурчала наша мамочка, когда укладывала нас спать?
— Да. Вот так… мурр-рр… — и Харриет запела мурчальную колыбельную, которую подхватил Джеймс. Громче-тише, громче-тише… пока в разбитом окне не появилась маленькая, свирепая, перепуганная чёрная мордашка.