Завлаб клана Росс
***
Как я ни спешил, но все же успел натянуть офицерский пилотский комбинезон и наскоро прополоскал рот. Потом спугнутой белкой залетел в "Пилу". Пока бежал до фрегата, наслушался тревожного звона баззеров боевой тревоги и бестолкового стука каблуков экипажа. Как ни странно, но этот грохот меня успокоил. Потом я пристегнулся к ложементу, подключился к Шурке и начал предполетную подготовку. Через пару минут ожили реакторы и двигатели "Пилы", я опустил переднюю бронестворку и перешел на обзор камерами искина.
– Минута до выхода из прыжка. Даю обратный отсчёт: пятьдесят девять, пятьде...
– Синие гончие, готовы? – спокойным голосом спросил я. – Возможно, придется пострелять.
– Ничего, капитан-лейтенант завлаб д'Эльта, постреляем... Нам не впервой. – Спокойно ответил капитан Боккар. – Щиты подняты на сто. Двигатели на восемьдесят пять. Реакторы пока на семьдесят. Оружие на автозахвате. Мы готовы.
– ...четыре, три... два... Космос!
– Шурка, взлет!
– Засечена цель! Модернизированный средний транспорт. У него высокая скорость! Судя по выхлопу – двигатели с военного транспортника. Фиксирую облучение вражескими сонарами. Мы в захвате его прицелов...
– Шурка, скорость! Боевой разворот – он сзади-слева. Скорость, Балаганов, скорость!
– Наблюдаю попадание в заднюю полусферу щита "Коровки"! Потеряно семь процентов защиты...
Мы наконец отошли от грузовика и развернулись. На расстоянии в восемнадцать тысяч километров на мониторах сверкала звездочка чужого корабля.
Я слышал голос капитана Боккара в рубке "Коровки".
– Синие собаки! Мы уже завалили двух убийц, убьем и этих! Ух, ух, ух-ха-а!
"Ух-ха-а!" заорали в рубке "Коровки".
Ура-а-а! – присоединился я к добровольцам. – Шурка, готовь ракеты.
– "Конусу" пуск, – спокойно сказал капитан Боккар.
– Есть пуск, капитан. – Это Жиро. – Ракеты пошли... До подрыва четыре минуты...
Я на секунду отвлекся на боевую тактическую сферу, развернутую искином.
– Шура, гони за ракетами "Коровки", а при их подрыве – бей нашими! Они снимут или серьезно нарушат вражеский щит. Пушке – товсь. Всю защиту на переднюю полусферу.
Потянулись долгие секунды ожидания. Внезапно, из пустоты слева к нам потянулись светлые трассы.
– Стас, мы под огнем! Ставлю защиту! Щиты упали на двадцать... сорок процентов. Щиты на сорока пяти процентах...
– Кто стреляет? Что там ракеты?
– Не могу засечь. До подрыва ракет тридцать семь секунд...
– Держать щит! Всю мощность на него. Спроецировать виртуальный пушечный прицел... двадцать секунд, девятнадцать, восемнадцать... Расстояние до противника?
– Уже семь тысяч... Подрыв! Еще подрыв! Еще! Щиты у противника упали в ноль, у нас – семь процентов.
– Держи защиту, Шурка...
Вражеский транспортник, мчащийся встречным курсом, заполнил весь прицел. Я замер. Ну, сволочь, получай... Мягко нажал кнопку спуска пушек. В ушах забился рев и грохот зарядных блоков. Непрерывная очередь на все три контейнера с трёхсотграммовыми болванками бронебойных снарядов ударила в носовую часть вражеского корабля, вскрыла его, дисковой пилой прошлась ему по борту и уткнулась в реакторный отсек. Там она и погасла. А пушки транспортника замолчали, медленно, как бы сдаваясь, он склонил перед "Пилой" тупой нос, а потом – несильно полыхнул ярким взрывом в корме.
– Щиты на двух процентах... ноль!
Я резко положил "Пилу" в правый разворот и очередные снаряды прошли мимо нас. Срочно спрятаться за корпус вражеского транспортника. А что потом? А потом, как там у капитана Джо Кровавое Яйцо? И я запел. Сначала тихо, а когда понял, что меня слушают добровольцы, угрожающе заорал:
...вслед раздался голос страшный –
Это старый капитан,
Увидав корабль вражий,
Благим матом заорал:
"Что вы, [email protected], следом прёте,
Что вы... пи-и-и-п, пи-и-и-п, пи-и-и-п.
И далее по тексту.
Добровольцы одобрительно засвистели. Я себя почувствовал Шаляпиным.
– Стас, нас преследует какой-то небольшой корабль под маскировкой аграфов. Он невидим для сонаров, но я уже задействовал недавно установленную программу-взломщик.
– Пушки на перезарядку, все отключай и всю энергию на заднюю полусферу. А теперь – драпаем, Шурка!
Мы удираем уже минуту, щиты на одиннадцать процентов... минута пятнадцать... семнадцать процентов, еще восемь секунд – двадцать два процента.
– Попадание, Стас! Просадка до четырнадцати процентов!
– Сам вижу, Шурка, мусор у тебя наготове? Еще одно попадание и давай все как тренировались – мусор, газовую струю, вращение... Готов? Поеха-а-ли! И-и, опп!
Все же мое мастерство пилота повысилось, равнодушно подумал я. Раньше такой разворот и кувырки мне так чисто не удавались. В эфире раздался горестный вой синих собак. Я скосил глаза на тактическую сферу. "Божья коровка" разворачивалась и раскочегаривалась по направлению ко мне. К моему разбитому фрегату, как думали добровольцы. Поспешили они...
– Противник прекратил стрельбу. Даю подсветку силуэта цели.
На виртуальном прицеле появился контур какого-то насекомого. Только проекция головной части. Это маленький корабль. Штурмовик или корвет. Его, надо полагать, выпустили где-то в сторонке от боя, под маскировкой, чтобы он скрытно подошел к "Коровке" и внезапно расстрелял ей двигатели, ублюдок. А тут я, как Моська на слона, неожиданно начал тявкать на паливший изо всех пушек по "Коровке" транспортник пиратов, ломая всю их схему боя и захвата нашего корабля. Да не только тявкать, но и больно кусать. Ну, и невидимого мелкого гада и перенацелили на мою "Пилу". Он никого ко мне направлять для абордажа и не собирается. Сам убьет. Через пару секунд продолжит стрелять и загонит мне жакан прямо в сердце... Поэтому – ждать я его не буду. Он уже настрелялся по мне от души.
Очередной кувырок, фиксация и... Все же я немного опоздал. Не смертельно, но промешкал. Мы начали стрелять одновременно. Но Шурка уже перебросил вперед остатки щита, а пушки "Пилы" были изначально лучше. И избыточно мощны для преследователя. Фрегат затрясся от злости, и все кончилось в один момент... В прицеле коротко полыхнуло, и светлое облачко, пронизанное мерцающими блёсками мелких обломков, стало медленно рассеиваться и сливаться с чернотой холодного и безразличного к играм людей космоса.
Добровольцы радостно завопили.
Я устало молчал.
***
Все, бой закончился. А вы чего ждете? А-а, хомяченья трофеев! Было и такое...
– Капитан Боккар.
– Я, капитан-лейтенант...
– Оставьте, Боккар! Вы действующий офицер и в отличие от меня заслуженно носите свои погоны. Осторожно подойдите к чужому транспортнику со стороны дюз. Пустите мичмана с его балерунами... Пусть посмотрит и доложит.
– А ваш невидимый стрелок, Стас?
– А мой противник распался на атомы. Нет его больше. Самое обидное, что я своими руками уничтожил и его аппаратуру маскировки. А мне бы она не помешала! Но жалеть не будем, главное – мы живы. А теперь – дуйте к трофею. Я посторожу.
Так и сделали. Мичман Жиро лазил на захваченном транспортнике два часа. Потом он в темных переходах захваченного судна нарвался на выжившего члена вражеского экипажа в скафандре, они перед схваткой скачали воздух, чтобы не было больших разрушений. Произошла короткая ковбойская стычка, в результате которой мы стали беднее на один трофейный скафандр, а мичмана пришлось оттащить в новую медкапсулу "Коровки". Заканчивал шмон главстаршина Фламен. Инженера я не пустил на трофей. В итоге шмона ничего особенного не нашли. Искины вражеского транспортника были уничтожены выжившим бандитом, двигатели – взрывом. Корабль был настолько сильно поврежден, что и мыслей не было о его восстановлении. Так, сняли по мелочи, – кристаллы с кое-какими деньгами, два бронескафа-невидимки, много интересного и разнообразного ручного оружия. Видать, такие операции по захвату чужих кораблей были специализацией пиратов. Еще успели демонтировать и утащить к нам в трюм восемь приличных пушек ПКО, снятых с чужого транспортника. Ими мы потом довооружим "Коровку". Это все.