Когда нам будет сорок лет (СИ)
-Ты кажешься усталой,- задумчиво произнесла девушка, обернувшись к Хезер. Кем же она была? Горничной, учителем, наставником, сообщником, стражником, сторонником, советником и кажется подругой, верно? Анне было настолько одиноко, что любую доброту она могла записать в дружбу или интерес. Вот она хрупкость человеческой души, что не может быть одной.
-Просто устала,- улыбнувшись, ответила Хезер и поправила свои светлые волосы, выбившиеся из пучка. Ее черное в пол платье оттеняло светлую кожу, делая ее похожей на утопленницу. Но княжну это вдохновляло и она завидовала этой хрупкости, тонкости талии, бесцветности бровей.
-Тогда до завтра, - кивнула Анна, отпуская прислугу дабы наконец-то остаться наедине сама с собой. А еще княжна до сих пор смущалась переодеваться перед Хезер. Хезер. Умная, добрая и проницательная. Хезер. Коренная жительница, человек с литературным образованием помогает какой-то малолетке застегивать платье. Об этом ли она мечтала?
О чем мы мечтали в детстве и что сбылось? Анна хотела быть врачом, чтобы все было как в американском сериале "Скорая помощь"- каждый день водоворот событий, крики, шумиха, адреналин и связанные человеческие судьбы. Потом археологом- бесстрашным и смелым, обязательно с кучей приключений в жизни на грани фантастики, вот только дальше этих идей в голове, действия никуда не шли. Она вообще до этих событий в сердце Грепиль, плыла по течению совершенно ничего не решая, не знакомясь первой, не удерживая людей, не привязываясь к ним, словно боясь, что те, как и ее биологический отец, обязательно покинут ее при первой же возможности. Возможно, именно поэтому она запрещала себе интересоваться у Хезер что они с мужем делали в выходные или проводить время с тем самым необыкновенным, правда по рассказам других, приятелем Альберта. Анна запрещала себе думать о Куроки больше чем раз в день, но с каждым запретом любопытство все больше раззадоривало ее. Наверное, потому что умом она понимала, что все это бессмысленно и он не стоит времени и чувств. Если все было бы так просто и сложно одновременно. Если бы человеческая душа была так проста, то она бы в первую неделю выкинула его из головы. Спокойно бы общалась на светских раутах, даже сходила бы на пару неудачных свиданий. Вот с Джорджем они вполне нормально могут находиться в одной зале. "Люди рамп и софитов" приглашали ее, в надежде лишний раз засветиться на полосках газет, а она и не отказывалась, малодушно радуясь своему положении и то что она, а не красавица-Катя из параллельной группы в университете, сфотографирована с Энрике под руку. А еще была та красивая упонская девушка с фото, о которой Анне пришлось узнать из газет, сплетен и слухов. Ее называли просто подругой, сокурсницей, никакой конкретики. Вот только почему сердце так бешено немного испуганно колотится?
Тщеславие. Альберт и Херез постоянно опускали ее на грешную землю и она была им благодарна, ведь один неловкий шаг и твой позор увидит весь мир. Даже если он у тебя под ногами, нужно вести себя подобающе. Ведь приятнее читать восхищенные комментарии, а не критикующие строки.
Юноша был готов окунуться в новые чувства и жизнь, но никогда не забывал, что рядом с ним Сора, успешно прошедшая императорскую проверку на "вшивость". Куроки явственно понимал, что так Дворец так просто не оставит в покое его личную жизнь и слабовольно, как казалось его родной сестре, начинал ступать по протоптанному родителями пути. С некоторой завистью в сердце он наблюдал за беспечно гуляющими влюбленными парочками. Его ни в коем разе не волновало, что возможно и у них есть проблемы, нужно лишь капнуть глубже. Нет, лишь один несчастнее всех в этой стране. А ведь когда он был помладше, то с легким непониманием относился ко всем этим любовным трагедиям в монаршей семье: вы поженились - так все живите дружно. Сейчас же в нем отчасти играло бунтарство.
Куроки искоса посмотрел на Сору, сидевшую рядом и мирно общавшуюся с их однокурсниками. Сегодня был восьмой день января 2000 года и Сора Ямада умудрилась вытащить на день рожденья. А он считал, что лучше остался бы дома: сидел бы в библиотеке и перебирал трактаты о древних войнах, все-таки недаром он был назван в честь памяти генерала, участвовавшего в роскрано-упонской войне и бывшим дальним родственником его матери. Да и учебу никто не отменял.
Куроки усмехнулся: вчера он первым делом отправил письмо в Грепиль с сообщением о том, что Упония прекращает свою территориальную войну с Роскраной. Это должно было порадовать Анну, а ему дать повод написать и пусть он помнил, что она родом из другой страны, но дух единства СССР даже спустя девять лет никак не хотел выветриваться из сознания окружающего сообщества.
Повод - как банально, но ему хотелось написать ради некоторого азарта и интереса- что-то в груди заставляло сердце биться сильнее. "Хотелось"- одного желания никогда недостаточно для свершений, но оно может помочь найти выход и вот в письмах Куроки удовлетворял свою потребность в этой почти мистической связи с "европейкой". Не все же просматривать новости в поиске ее лица или имени. Письма- это оптимальный выход. Это личное.
-О чем задумался? -Сора решила обратить на себя внимание, немного неловко заправив за ухо прядь своих вечно подстриженных под каре черных с медным отливом волос. И красивый, миленький маленький носик и тонкие губы, что по меркам большинства модных журналов Упонии превозносили свою хозяйку до ранга первой красавицы страны. А еще она всегда и все прощала, хоть и чувствовала некую отдаленность своего принца.
-Я просто вспомнил шутку,- Куроки постарался как можно более дружелюбно улыбнуться девушке, которая не была виновата в том, что влюбилась в юношу со странным сердцем и характером.
-Если тебе не интересно, то мы можем уйти,- прошептала Сора, вглядываясь в почти черные глаза принца. Она искала в них тот же огонек, что жил в ее.- Я могу соврать, что плохо чувствую себя.
-Не стоит,- Куроки накрыл своей ладонью ее. Она не достойна такого "счастья" как он, и все же он не думает освобождать ее от этой доли. Если наконец-то признаться самому себе, то Куроки банально свыкся с мыслью провести с Сорой всю жизнь, раз уж она с такой легкостью прошла проверку на вшивость.
Юноша тряхнул головой, словно пытаясь выбросить ненужную мысль из головы. Даже сами мысли могут иногда пугать. Он явно не должен был ждать встречи, это настораживало - впервые в жизни он ощутил, что внутри, где-то около сердца, образовался воздушный шар, что пытался парить над землей.
А ведь он был мужчиной и эти глупости для него по определению должны были быть чуждыми, вот только принц чувствовал себя героем бульварного романа и готов был подобно соловью бросится на шипы куста розы. Как же он молод и глуп.
12.01.2000
Если я попрошу вас украсть у Соры то серое платье (смотрите вырезку), вы осуществите мою просьбу?
И если нет, то я официально отказываюсь от своей поездки в Лиссабон на эту глупую конференцию, где мое присутствие кажется мне лишним. Я могу и в газетах прочитать о новых затратах на экспорт дерева. Что за чушь посылать туда людей, совершенно не компетентных в данной сфере?
Вы так не думаете? Или я одна настолько глупа?
A.P.
Он конечно же и не думал красть платье у Соры, просто обнял ее легко за талию и спросил где же она приобрела это чудо. А после заказал новое, правда немного помучившись с размерами княжны, но СМИ обожало печать ее снимки, так что портному не составило особого труда сотворить немного видоизмененное платье, идеально севшее на фигуру девушки. Неловкость все же возникла, когда Сора застала его за скрупулезным разглядываем полученного платья. Но Ямада, будучи умным человеком, лишь на секунду чуть поджала губы и переглянулась с принцессой Сакурой, шестнадцати лет отроду. Она должна быть сильной, ради себя, своей любви и своего будущего.