Exciter (СИ)

========== Prologo ==========
— И вот ты заявился, напугав до родильной горячки Нэнси своим проклятым бесшумным шагом, потому что мы думали, ты всё ещё в Италии… И стоишь ты, красивый, как новенький столитровый баллон со сжиженным тритием, гипнотизируешь меня своими огромными глазищами. Совершенно и непоколебимо уверен, что твои зрачки сделают всю работу за меня, за тебя и за того сонного очкарика, да? — Солнечный мальчик ткнул в сторону Айши, который действительно клевал носом с недоеденным вегетарианским сэндвичем в руке. — Никакую операцию подготовить с бухты-барахты нельзя. А твою — заказывать следовало бы за полгода до. Это как контролируемая ядерная реакция, несносное ты сердце Тьмы. Мне нужно время на испытания. Куча времени.
— Нет у тебя ни полгода, ни даже суток, — киллер чуть задрал подбородок, чем закрыл две двери в помещение и снизил прозрачность окон до минимума. Хэлл хотел поёжиться, но раздумал, привычно уперев руки в боки.
— Стесняюсь спросить, а где ты возьмёшь для меня опытные образцы? И тестовую среду.
— Ворчун создаст. Я с ним всё уже обсудил.
— И когда успел? — но инженер всё-таки убрал вредно-недоверчивое выражение с лица и вызвал консоль. — Ладно, начнём. Подставь голову под проектор, я выну образ акцептора. Ну и твои донорские клетки заодно.
— А зачем ты такой официальный? Мы вроде заняты противозаконной деятельностью, никакой бумажной волокиты и отчётов начальству.
— Мне по заднице тебя похлопать, чтобы убрать официоз? — мастер недоуменно потряс вырванной из клавиатуры кнопкой “Enter”, а затем почему-то сдался и обнял подопечного за ногу. Кивнул на светлый круг, обозначенный на полу между компьютерной панелью и ювелирными стеллажами. — Сюда встанешь, как только линия разметки появится. Айши пока подключается к третьему генератору. Нам понадобится сожрать около гигаватта энергии.
— И что потом?
— В смысле, будет ли больно?
— Нет, когда заканчивать планируешь?
— А тебе это на вчера нужно, да? Ну как обычно… — он прижался щекой к бедру киллера и изобразил бурную умственную деятельность, хотя они оба уже знали ответ. — Приди через час. Если хочешь понаблюдать.
— Я не о тестировании. Я уйду, и ты проведёшь операцию удалённо. Я вернусь — и хочу видеть на твоём экране всё. Как произойдёт. Видеть отсюда.
— Ты рехнулся, — расширившиеся оранжевые глаза обратились вверх, но взгляд не достиг холодного лица, упершись на полпути в заплечную кобуру. — Хорошо. То есть не хорошо, но выполнимо. Я же техномаг, а не шарлатан какой-то. Но тебе придётся выпить радиоактивный маркер. Много маркера. Так много, чтоб кровь разнесла его в каждую клетку без разбора.
— Отрави меня целиком, плевать. Я желаю видеть.
— Зачем? Изврат какой-то…
Индикатор мощности показал сотню процентов и повернул консоль вправо.
— Пора, — мастер отлепился от его лакированной штанины. Мягко толкнул к налившемуся ярко-голубым цветом кругу. — Сначала УЗ-сканирование. Потом введу йодид цезия. А акцептор?..
— Он ударил меня. Или почти ударил. Найдёшь его клетки на моём лице. Уж постараешься.
— Святые лептоны, нашёл с кем драться…
Хэлл тут же заткнулся: Старый Ворчун появился на дисплее консоли, а вместе с ним в лаборатории как будто появился и его крайне внимательный и наблюдательный хозяин. Оба преступника тактично молчали, хоть и в немного неловкой тишине, мастер — с вытянувшейся физиономией учёного, обнаружившего жизнь в стакане скипидара, а демон-солдат — в полном отрешении, в ореоле света, лившегося непрерывно из синего круга снизу вверх. На пульте сами нажимались кнопки, клавиатура безостановочно щёлкала. Вырванный “Enter” вдруг оказался лишним, мастер, слегка конфузясь, выбросил его через плечо.
Монотонное жужжание консоли оборвалось неожиданно. Голосом, зазвучавшим из её крохотного динамика:
— А что сказал Ману? О твоей афере.
— Он не знает, — спокойно ответил киллер. — Хэлл, твоя машинка погасла, я могу идти?
  *
Час генетических испытаний Хэлл провёл в дурацких домыслах. Сколько раз он давал себе слово не лезть во внутренние отношения, когда не просят или нет прямой угрозы жизни? Сгрыз бы свой любимый алмазный резец в волнении, ведь он уступал по твёрдости его зубам… да и всему его сверхтвёрдому металлическому естеству. Дарить миру кровь божества, изготавливать из неё новое опасное оружие? Или нейтрализовывать последствия применения старого? Он не сможет проследить до конца, никакой контроль над операцией не даст войти в закоулки чужой памяти и выкопать правду. Он не сможет понять, что помог искуплению… или вылепил монстра. Но почему он должен с этим смириться?
Ворчун работал, как всегда, идеально, с прецизионной точностью, клетки делились, сливались и снова делились, строем двигались по экрану, образуя ровную стенку, но казалось, что медленно, так медленно, издевательски медленно, ползли улиточным маршем, пели его и играли…
Эксперимент давно закончился, соскобленный сканированием геном акцептора заменился живым биологическим конструктором, консоль закрылась, развернув настоящую реакцию на весь его рабочий монитор. Демон в спокойном довольстве маячил за спиной, его губы были окрашены в ядовитую лазурь — из-за радиоактивного маркера. А до замершего со сгорбленной спиной инженера всё никак не доходило, что время страха на исходе, что его сомнения уже разрешены в чью-то пользу, что он вправе требовать ответов, что…
Он физически не умел пугаться, потеть и холодеть. И должен был сейчас же принудительно принять факт свершившегося злодейства. Он преступил черту. И «пациент» остался скорее жив. Ну или перешёл в особое состояние нежизни, как «доктор»? Ведь настоящим врачевателем тут был не он, Хэлл, а его невыносимый подопечный, подаривший пациенту право на вторую жизнь. В новом цвете.
Цвет этот, конечно, обворожителен, никакому йодиду цезия не потягаться. В лабораторной классификации спектра он закодирован Солнечным мальчиком как DKBC0 (dark-blue cryogenic zero), а назван «ледяная корка». От температуры абсолютного нуля он выглядит не синим, а фиолетовым. И теперь надо как-то помягче выразить свою панику.
— Это не слишком опасно, Ди? — вопрошает Хэлл, с минуту наблюдая за процессом конъюгации на пятиметровом мониторе, но дольше не выдерживая и поворачиваясь к киллеру. — Твои хромосомы очень агрессивны. Как испанские конкистадоры. Экспансия холода может закончиться смертью.
— Он ангел с ирокезом, его божественность в отпуске. Он справится со мной.
— Ирокез — это всё, чем ты руководствовался при выборе?!
— Мануэлю пока не показывайся. Он попозже меня простит.
— Для операции я больше не нужен, и ты нарочно меня мучишь, говоришь загадками!
— Спроси у Энджи? Обо всём, что случилось в последние двадцать четыре часа, — демон-солдат козырнул и даже позволил себе слабо улыбнуться. Озверевший инженер, от которого ассистенты обыкновенно в ужасе бросались врассыпную, определённо только его одного и веселил.
— А если я по дороге кого-нибудь нечаянно посажу на хорошенький осиновый кол?
— Поинтересуйся версией событий, — холодная улыбка прорезалась уже в обоих уголках рта. — До того, как мы купили картину, и после.
— Демон, ну коллайдер же тебе на голову! Гвоздодёром в последний раз по-хорошему прошу!
— Начни с аллергии на плесень, — напутствовал киллер, уже откровенно смеясь и возвращая окнам прозрачность, — или с болезни легионеров. Она довольно распространена в Италии.
— Однажды я найду способ убить тебя и убью!
— Тогда Мануэлю на глаза в ближайшие лет тридцать не показывайся! — фигура в чёрном изогнулась, целуя свирепого учёного, и растаяла. Финальную фразу произнёс уже тихо ржущий воздух: — В монитор бы лучше глянул. День середины августа, а в столице Тосканы пошёл снег.
========== Capitolo uno. Флоренция ==========
How could you let it come to this?
You gave me all that I always miss
How could you let it end like this?