Отчаянная тигрица

Может, ему в еду подмешали наркотики? Сидя на диване, Джонас начал двигать руками и ногами, пытаясь встряхнуться и пробудить свое тело и дух. Нет, это не наркотики. Ему доводилось принимать опиум, курить гашиш и жевать коку. Однако после этого он испытывал совершенно другие ощущения. Сейчас же Джонас чувствовал только тяжесть в желудке, объяснявшуюся, скорее всего, тем, что он переел, и легкую сонливость из-за того, что тревожно спал ночью.
Но где эта женщина? По всей видимости, возится у плиты или выполняет какой-нибудь религиозный ритуал. Джонас знал, что она исповедует странную религию. У этих китайцев необычное представление о времени и свой размеренный ритм жизни. Они понятия не имеют о том, что у человека может быть много неотложных дел. Джонасу, например, нужно починить свой корабль, свою кровать, а еще ему нужна женщина, которая может доставить ему удовольствие. Теплая, ласковая и покорная. Боже, как давно у него не было женщины! Он готов был поклясться, что от Маленькой Жемчужины исходит пряный, божественно сладкий аромат с некоторой примесью чего-то такого, что возбуждает мужской аппетит.
Его «старина Джон» вытянулся и потяжелел, но не настолько, чтобы причинять ему боль. Незаметно у капитана разыгралось воображение, и он представил себе, как Маленькая Жемчужина обхватывает ногами его бедра и по всему его телу прокатывается горячая волна желания.
У нее красивые груди. Ему бы хотелось увидеть, как они покачиваются при ходьбе. Однако ей нравится носить платья, похожие на тугие шелковые футляры. Впрочем, их носят все китайские женщины. Жесткая ткань платья плотно стягивает груди, и они становятся неподвижными, как паруса при сильном ветре. Но если ветер немного утихнет, пряжки расстегнутся, ткань упадет к ногам, и можно будет увидеть ее голое тело. Кожа у Маленькой Жемчужины цвета старинной слоновой кости. Она мягкая и нежная, как мякоть спелого манго… Ее груди начнут медленно покачиваться… Они имеют вкус пряного вина…
Джонас так явственно все это представил, что его «старина Джон» сжался от боли. В следующее мгновение он почувствовал, что происходит нечто необычное. Он ощущал легкие прикосновения пальцев по всей длине своего органа. Его сжимали в самых необычных местах. Эта мука заставила его вздохнуть полной грудью. Так бывает, когда корабль идет на хорошей скорости, слушаясь рулевого, и его паруса наполняются ветром. Китай скрылся за горизонтом. Он направляется домой.
Джонасу показалось, что в него ударила молния и прошла сквозь все тело. Начался шторм, и он почувствовал вкус опасности. Это возбудило его еще больше. Вдоль его живота дул горячий и влажный ветер, и он раздвинул бедра, увидев, как над ним покачиваются небеса. Его «старина Джон» быстро вошел в горячую пещеру. Его туда просто засосало, а потом втянуло еще дальше. Дальше. Дальше. Маленькие зубки покусывали его головку, а язык поглаживал кожу, облегчая боль.
— О-ооооо… а-ааааа!
Вздохнув от удивления, Джонас проснулся и, вытянув руки, машинально подался вперед. Его пальцы коснулись чьих-то плеч, покрытых мягким шелком. Он отшатнулся, а его пальцы еще глубже впились в нежное женское тело. Джонас ощутил запах соевого соуса и пряной рыбы, а потом увидел черные блестящие волосы Маленькой Жемчужины, затянутые в тугой узел на затылке. Она склонилась над ним так, что ее лица не было видно. И ее рот… Боже милосердный! Что она делает!
Пораженный неожиданным зрелищем, Джонас оттолкнул Маленькую Жемчужину. Ее оральные ласки прекратились, и он почувствовал, что его ноги стали ватными. Ему хотелось оттолкнуть ее от себя как можно дальше, однако руки не слушались его. Он еще сильнее сжал ее плечи и почувствовал, как под пальцами рвется тонкий шелк ее туники. Джонас сразу же ослабил хватку. Его сердце учащенно билось, а лицо стало липким от пота. А самое главное — он никак не мог понять, что с ним происходит. Господи, он не может ни о чем думать!
Прохладный воздух щекотал его яички, а влажный член был холодным как лед. Он хотел снова придвинуть ее к себе, ведь нужно было как-то избавиться от этого холода и сделать так, чтобы она закончила то, что начала. Но… нет, сейчас не стоит этого делать. Он не должен запускать свои пальцы в ее волосы. Не должен швырять ее на пол. Не должен раздвигать ее ноги и входить в нее. Не должен…
Кто-то расстегнул ему брюки. Ну да, конечно, они расстегнуты. Все открыто! Открыто и свободно. Долой стеснение! Да здравствуют холод и влага! Господи, как же чудесно от нее пахнет! Она подняла голову и посмотрела на него. На ее красных блестящих губах играла легкая ободряющая улыбка.
Мышцы его живота напряглись, член начал подергиваться. Сжав плечи Маленькой Жемчужины, Джонас ощутил силу, скрытую под внешней мягкостью этой женщины. Боже милосердый, она просто прекрасна!
— Приветствую вас, капитан Джонас, — прошептала Маленькая Жемчужина. Она говорила по-английски с сильным акцентом, но он все понял. Нет, скорее он почувствовал тон, каким были произнесены эти слова. Она хочет его. Она ждет его. Она…
И… Джонас оттолкнул ее. При этом он не рассчитал свои силы и толчок получился довольно сильным. Женщина упала на спину. Он с ужасом наблюдал за тем, как она, ударившись ягодицами об пол, продолжала падать, как ее голова… К счастью, она все же не ударилась головой об пол. С гибкостью и грацией кошки Маленькая Жемчужина быстро перевернулась на живот. Буквально через несколько секунд она снова стояла на коленях и смотрела на него так, будто бы именно этого он и хотел… Он хотел, чтобы…
Джонас пытался застегнуть брюки. Черт побери, до его члена просто невозможно было дотронуться! Любое прикосновение причиняло невыносимую боль. Усилием воли он все-таки заставил себя засунуть свой орган в брюки и застегнуть их. У него дрожали руки, и он никак не мог собраться с мыслями.
Маленькая Жемчужина скрестила на груди руки. Она стояла на коленях, слегка наклонив голову, и по-прежнему смотрела ему в глаза. Ее взгляд сейчас напоминал взгляд испуганного животного. Она смотрела на него, неподвижно застыв на месте. Но Маленькая Жемчужина не животное, и он не сделал ничего такого, что могло бы испугать ее. Это она…
— Зачем? — В его голове крутилось множество вопросов, но произнести он смог только одно слово. Она с недоумением взглянула на него, и он повторил свой вопрос. На этот раз по-китайски: — Зачем?
Она удивленно подняла брови. Удивление ее было вполне естественным, а не наигранным, как бывает у европейцев. Маленькая Жемчужина — китаянка, и тонкий изгиб ее черных бровей — это всего лишь небольшое проявление эмоций. Однако у нее это получилось очень естественно, даже трогательно. Так обычно поднимают брови животные, когда нюхают воздух, — с осторожным любопытством. Она не понимала, почему ее действия вызвали у него такое негодование и ужас.
— Ты всегда соблазняешь мужчин, когда они спят? — спросил он. Несмотря на то что Джонас застегнул брюки и поправил одежду, его тело по-прежнему гудело от напряжения. Ему казалось, что его кожа, покрытая маленькими иголками, изнывает от сладкой боли. Джонас, удивляясь самому себе, чувствовал одновременно и вожделение, и злость, и отвращение. Он не мог разобраться в том, какое же из этих чувств было преобладающим.
— Примите мои глубочайшие извинения, сэр, но я вас не понимаю, — сказала Маленькая Жемчужина. Это формальное извинение можно услышать во всех уголках Китая, когда дело доходит до того, что людям с белой и желтой кожей приходится выяснять между собой отношения. Но сейчас оно почему-то еще больше разозлило Джонаса.
— Не лги мне, ты… — Он все-таки сдержался и не назвал ее шлюхой. Она не шлюха, а кухарка. Похоже, что-то заставило ее вести себя подобным обзором. Глубоко вздохнув, он попытался успокоиться. При этом его брюки натянулись, сдавив «старину Джона». Он одновременно ощутил и боль, и удовольствие. Это окончательно вывело его из себя. — Отвечай мне, — строго сказал капитан. — Ты всегда соблазняешь мужчин, когда они спят?
Она гордо вскинула подбородок, а ее черные глаза вызывающе заблестели.