Танго с Бабочкой

Единственным, что омрачало казавшееся ей счастливое время, было то, что она не могла увидеться с матерью.
От Сан-Антонио до Альбекерка было очень далеко, но Рейчел все-таки уговорила Дэнни позволить ей позвонить в трейлерный парк. Однако ей сообщили, что Двайеры переехали и никто не знает куда.
Рейчел решила, что обязательно придумает что-нибудь; она непременно найдет их. А потом, уже в качестве миссис Дэнни Маккей, она сможет как следует позаботиться о матери.
И вот однажды Дэнни вернулся домой с хорошими новостями.
— Собирайся, дорогуша, — скомандовал он, — я увезу тебя отсюда.
— Дэнни! — сказала она, смеясь. — Куда мы едем?
— Увидишь, это сюрприз.
По дороге они остановились перекусить буррито и бобами и потом выехали из центра города, переехали через реку и, наконец, повернули на улицы, где находились бары, девочки, стоящие в дверях, и мужчины в формах, как заметила Рейчел.
— Два воздушно-десантных полка базируются неподалеку, — сказал Дэнни, повернув «форд» на темную улицу. — Келли и Лакленд. Пилотики пришли повеселиться.
Дэнни остановил машину в конце улицы, где тротуар превращался в грязь, а позади начинались поля. Прямо здесь, в конце улицы, на которой все торговые заведения были темными и закрытыми на ночь, стоял ярко освещенный, подобный замку дом с круглыми узорами, огромными корабельными окнами и фантастическими деревянными украшениями вокруг. Во всех окнах горел свет, так что Рейчел хорошо рассмотрела, что здание было выкрашено в ярко-желтый цвет с белой отделкой. В грязи были припаркованы множество машин, а из открытых дверей гремела музыка.
Дэнни аккуратно вырулил в сторону и завернул. Он остановился, чтобы закурить «Кэмел», а потом сказал:
— Пойдем, Рейчел.
Они зашли за ширму на крыльце и оказались в ярко освещенной кухне, где в воздухе висел запах жареной свинины. Рейчел увидела негритянку у разделочного стола, раскатывающую тесто; тут лежало огромное количество свеженарезанных груш, приготовленных для начинки пирога. На кухне было жарко от огромной печи. Рейчел никогда не видела такую большую кухню.
— Как поживаешь? — произнесла женщина приветливым голосом, отрываясь от своей работы и улыбаясь.
Дэнни велел Рейчел сесть и ждать, сказав, что скоро вернется.
Она проводила его взглядом. Дверь открылась, послышалась музыка и что-то похожее на звуки побоев. Потом она незаметно осмотрела кухню.
— Господи, — сказала негритянка, вытирая руку о белый фартук. — Да ты самая тощая девочка, которую я когда-либо видела! Ты, должно быть, голодная. Ну, подожди здесь.
Рейчел сделала, как ей сказали, и вскоре уже сидела перед большим куском яблочного пирога, порцией ванильного мороженого на нем и холодным стаканом молока.
— Я — Элайа, — сказала женщина, вернувшись к приготовлению пирогов. — Кто же ты такая?
— Рейчел.
— Хорошее имя. Откуда ты, детка?
Мороженое таяло на горячем пироге. Рейчел отложила вилку и взяла ложку, чтобы собрать его.
— Нью-Мексико, — ответила она.
— Привет, милая, — поздоровалась женщина, которая вдруг появилась на пороге.
Рейчел посмотрела на нее. Она никогда раньше не видела столько макияжа на лице и решила, что эта женщина, должно быть, очень богата, чтобы позволить себе такое. Она тоже была толстая, что свидетельство о хорошем питании.
— Встань-ка. Дай я посмотрю на тебя.
— Где Дэнни?
— Болтает со старыми друзьями. А ты еще более тощая, чем он описал. — Входя в комнату, она одновременно рассматривала лицо Рейчел. В считанные недели Дэнни заставил ее забыть о своем плохом виде, однако эта женщина вернула Рейчел все ее прежние комплексы.
— Стой тут. Я не съем тебя. Сколько тебе лет?
— Четырнадцать.
— У тебя уже начались месячные?
— Я… я… э…
— Хорошо. Я спрошу у Дэнни.
Дэнни тут же вошел, будто он стоял и подслушивал под дверями.
— Ну, что скажешь? — спросил он женщину.
— А она простовата, правда?
Дэнни нахмурился.
— В ней есть скрытое очарование.
Подойдя к нему и обхватив его руку, Рейчел сказала:
— Ну что, Дэнни, теперь мы пойдем?
— Боюсь, мы не можем этого сделать. Видишь ли, Хейзел — моя старая подруга, и она очень любезно согласилась предложить тебе работать на нее. Я не хочу, чтобы она подумала, что мы неблагодарные.
Рейчел подняла на него глаза.
— Работать на нее? — Она смотрела на негритянку, которая месила тесто так, будто в кухне, кроме нее, никого не было. — А что за работа, Дэнни?
— Просто будешь выполнять то, что скажет тебе Хейзел.
— Ты хочешь сказать — работать служанкой? Это что, пансионат, Дэнни?
— Все будет в порядке. Черт, тебе это даже понравится, могу поспорить.
— Понравится что? Чем ты заставляешь меня заниматься, Дэнни?
И вдруг он изменился. Его голос зазвучал, как голос какого-то министра, и его лицо стало по-отечески строим.
— Хорошо, суровая правда в том, дорогая, что мы по уши в дерьме, я не могу найти работу. Мы больше не можем рассчитывать на Боннера и его мать, поэтому кто-то из нас должен работать. Хейзел согласилась взять тебя к себе. Хотя ты еще подросток, а у нее есть уже все нужные девушки. Это не надолго, сладкая. Я обещаю. Потом мы переедем в свое собственное гнездышко, как ты того хотела.
— Но… — Она взглянула на женщину на пороге, которая внимательно рассматривала свои ногти. — Что я должна буду делать?
— Ты просто будешь приветлива с ее клиентами, вот и все. Как, ну… хозяйка.
— Дэнни, нет…
— Это же просто. Самый простой способ заработать деньги, насколько я знаю. Ты просто будешь лежать, а клиент будет выполнять всю работу.
— О, боже, Дэнни, нет.
Его руки сжали ее плечи.
— А теперь послушай. Я горбатился, пытаясь найти работу, но ее нет. Теперь ты должна попытаться. Ты же не хочешь быть иждивенкой?
Вдруг она услышала голос отца, говорящий: «Ты иждивенка».
— Дэнни, — всхлипывала она, — пожалуйста, не заставляй меня…
— Послушай, Рейчел, ты ведь уже привыкла к сексу. Ты понимаешь, что в этом нет ничего особенного. Ты просто будешь водить клиентов Хейзел к себе в комнату и лежать, как ты это делала со мной.
Теперь она по-настоящему рыдала.
Он раздраженно взглянул на Хейзел. Та пожала плечами и сказала:
— Начинающие всегда плачут, — сказала она, — она справится.
— Черт побери, Рейчел, я хотел встретиться с Боннером, но уже опоздал. А теперь перестань изображать из себя невинность. Если тебе это не нравится, то можешь о нас забыть. Я просто возьму и найду себе другую девушку, которая бы заботилась обо мне.
— Дэнни! Ты мне не безразличен!
— Если бы это было так, ты бы не раздумывала понапрасну. Ради бога, у тебя будет где жить, чем питаться и зарплата. Конечно, Хейзел станет передавать часть твоего заработка мне, чтобы я мог устраивать наше гнездышко. Но я буду позволять тебе кое-что. Ты сможешь купить себе хорошие шмотки.
— Мне не нужна одежда, Дэнни, — рыдала она. — Все, что мне нужно, — это ты.
— Ну что же, ты не нужна мне, если ты такая эгоистичная стерва, — он оттолкнул ее и отвернулся.
— Дэнни! — вскрикнула она. — Не оставляй меня! Я не выживу без тебя.
— Одумайся, детка, — сказала Хейзел тихо, — у тебя нет выбора. Если ты подведешь своего мужчину, он уйдет от тебя.
Рейчел затравленно взглянула на нее. Она всхлипывала и тяжело дышала. На мгновение она стала выглядеть совсем маленькой девочкой.
Когда Хейзел вдруг кивнула в знак удовлетворения, будто что-то принесло ей наслаждение, Рейчел кинулась к Дэнни, обхватила его руками и зарыдала, уткнувшись в его неподвижную спину.
— Не оставляй меня! — рыдала она. — Я сделаю все, что ты скажешь, Дэнни. Только не оставляй меня!
Он обернулся, улыбаясь.
— Вот это моя детка, — сказал он. Он обнял ее и поцеловал. А потом добавил: — Я понимаю, что это непросто для тебя, новый город и все такое. Поэтому вот что я тебе скажу: я вернусь за тобой во вторник и повезу тебя в Аламо. Хочешь?