Лекарство для разбитых сердец (ЛП)

Нэнси продолжала говорить, не обращая внимания на неловкость, заполнившую комнату.
— Летом мне понадобится помощь с огородом, а Селии нужно где-то жить. Мы решили две проблемы.
— Но ты говорила, что не б-будешь сажать огород в этом году.
— Я передумала.
— Я говорил тебе в прошлом году, что помогу. Тебе не нужно...
— У тебя есть своя работа. А теперь и у Селии тоже.
После долгого неловкого молчания Сайлас кивнул. Он удивился. Если не считать его, всю взрослую жизнь тетя Нэнси жила одна, поэтому то, что она приютила бездомную девушку, стало неожиданностью. Но она упряма и будет поступать по-своему. И все-таки в его голове засело зерно сомнения, и он надеялся, что Селия действительно просто девушка в трудном положении, а не аферистка. Или еще хуже.
— П-п... нужны еще дрова?
Сайлас смутился от того, что так явно изменил слова, но он делал это машинально, когда запинался на каком-то звуке. Если хорошенько подумать, всегда можно подобрать другое слово, такое, где нет сложных для него «б», «п» и «м». Он не поднял глаза, чтобы проверить, заметила ли Селия.
— Нам не помешает охапка-другая. Почему бы тебе не принести немного, а я разогрею тебе что-нибудь на ужин?
Через некоторое время Сайлас ел спагетти, и вместе с тетей молча смотрел шоу талантов по телевизору. Селия едва смотрела в их сторону, работая над пазлом, и было бы легко забыть, что она вообще здесь, за исключением того, что ее присутствие выбивало Сайласа из колеи. Он неожиданно понял, какая она хорошенькая, и ему не хотелось заикаться при ней.
Когда шоу закончилось, Нэнси взяла его тарелку.
— Иди помоги Селии с этим пазлом. Мне бы хотелось убрать столик с дороги.
Сайлас улыбнулся. Он знал эту тактику. Тетя будет требовать его помощи с пазлом, говоря, что он сводит ее с ума, или что он ей надоел, или что она хочет убрать столик, только чтобы начать новый пазл на этом самом столике, когда Сайлас зайдет в следующий раз.
В прошлый раз, когда Сайлас видел Селию, он невежливо сбежал. Ему не хотелось снова быть грубым, так что он подвинул стул к столику и взял крышку коробки, чтобы посмотреть на картинку — Монреаль кисти какого-то народного художника. Сайлас хотел что-нибудь сказать, пошутить или ослабить напряжение, которое ощущал между ними, но ему никогда не удавались шутки. Заикание всегда портило нужный момент, и вместо смеха он видел, что другим неудобно, или еще хуже, что они его жалеют. Поэтому он сидел молча, знакомясь с картинкой и кусочками, пока не выбрал один, на котором была изображена голова собаки, нашел кусочек с туловищем и соединил их.
Тетя Нэнси долго не возвращалась. Они слышали, как она загружает посудомоечную машину, затем несколько минут тишины, и наконец как она разговаривает по телефону. Все это время Сайлас и Селия работали над пазлом в полном молчании. Каждая минута, проходившая без слов, казалась еще одним волокном, добавляющимся к веревке, которая становится толще и толще, так что ее все сложнее перерезать, пока не стало казаться, что они оба с кляпами и не могут говорить.
Это напомнило Сайласу доклад в девятом классе про Уотергейтское дело. Он никогда не называл его делом, просто скандалом, потому что думал, что это будет легче произнести, поскольку он чаще запинался на звуках, которые надо произносить с сомкнутыми губами. Он до сих пор помнил первую строчку. Он планировал сказать: «Администрация Никсона была уничтожена Уотергейтским скандалом», но его убило самое короткое слово в предложении. Он встал перед классом и начал: «Администрация Никсона б-б-б...»
Его губы крепко сжались. Это была худшая часть его заикания. Как будто каждая мышца лица заставляла губы сжиматься, и было трудно их разомкнуть. Он чувствовал, как покраснел. Две девочки справа захихикали, и Сайлас, не глядя на них, понял, что они смеялись над ним. Доклад должен был занять две или три минуты. Ему потребовалось четырнадцать.
— Получается что-нибудь? — прервала неприятные воспоминания тетя Нэнси.
— Немного, — сказала Селия. Ее голос был таким же красивым, как она сама, тихим и нежным.
— Давайте я возьму стул и помогу вам, — сказала Нэнси.
— Нет. — Сайлас встал так быстро, что едва не опрокинул стул. Селия оторвалась от пазла, и обе женщины подняли на него глаза. — Вот, — сказал он, обходя стул. Тетя Нэнси села. — Мне пора идти.
Сайлас заметил озадаченное выражение на лице тети, но не посмел взглянуть на Селию.
— Спасибо за дрова, — сказала тетя Нэнси, когда он закрывал за собой дверь.
Много часов спустя, не в состоянии заснуть, Сайлас слушал, как в углу храпит Уинстон. Почему он всегда убегает, когда оказывается рядом с Селией?
Он уже почти заснул, когда вспомнил слова Перл: «Не беги, когда что-то хорошее прямо перед тобой».
Он заснул до того, как успел решить: Селия — это хорошее или нет.
  
Глава 11
 
— Сегодня с нами две новые участницы. Джейн, расскажешь нам, кто твоя гостья?
Все засмеялись, и Селия решила, что гостья Джейн, наверное, не нуждается в представлении.
Стройная брюнетка встала и потянула за собой сидевшую рядом женщину.
— Это моя дочь Фрэнсис. Она приехала в гости из Юджина.
Несколько женщин поздоровались и выразили свою радость по поводу возвращения Фрэнсис.
— А это Селия. — Нэнси протянула обе руки к Селии, как будто преподнесла группе подарок. — Селия будет жить со мной все лето и помогать мне с огородом.
— Она знает, во что ввязывается? — спросила пожилая женщина в углу.
— Эй, Кэти, не пытайся ее напугать. Если она уедет, в этом году у меня не будет огорода, а ты будешь скучать по моим баклажанам.
— Откуда ты? — спросили справа.
— Я из Иллинойса.
— Моя сестра живет там, — сказала другая женщина. — Ты бывала в Шампейне?
— Вообще-то нет.
Селии не хотелось говорить, откуда именно в Иллинойсе она приехала. Она даже думать не хотела о Чикаго и людях, которых оставила там. Нэнси заметила ее уклончивый ответ и перевела разговор на другую тему.
— Нам лучше начать, или мы не закончим этот квадрат сегодня. Лиза, ты не против поработать здесь с Селией, чтобы Джейн и Фрэнсис могли использовать одну машинку? Нам бы не хотелось отнимать время у матери и дочери.
Лиза пересела к столу и швейной машинке рядом с Селией. Лиза была хорошенькой, как большинство молодых матерей, которые после рождения детей становятся мягче и круглее. Селия подумала, что они примерно одного возраста, пока Лиза не упомянула, что дома ее ждут трое детей.
— Мой муж записал меня на этот кружок, чтобы я могла выбираться из дома и общаться со взрослыми, — сказала она, пока они пробовали разные цветные лоскутки для своего блока. — Ему не пришлось повторять дважды.
— Ты выросла здесь? — спросила Селия.
— Я выросла в Медфорде. Это к югу отсюда. Джеймс, мой муж, он отсюда. — Она сменила голубую полоску ткани ни желтую. — Но мне тут нравится. Я тут как дома. Что заставило тебя приехать в Систерс? Ты родственница Нэнси или что?
— Нет, я встретила ее после того, как приехала сюда. Мне подумалось, что у этого города хорошее название.
Селия не стала рассказывать ей про слезу, или про то, как сильно ее мама любила Орегон, или про ночь, которая выгнала ее из Чикаго.
— Ну, добро пожаловать в город. Это отличное место для жизни. Не давай им напугать тебя разговорами об огороде Нэнси. Она занимается им сама дольше, чем я тут живу. Так что я уверена, что у тебя все будет хорошо.
По дороге домой после кружка Нэнси была разговорчивой.
— Я рада, что ты пошла со мной сегодня. Тебе надо планировать приходить еще. Если ты не против помогать мне складывать наборы, будем считать это твоей платой за занятия.
— Мне понравилось. Со швейной машинкой получается намного быстрее, — сказала Селия.
Нэнси засмеялась:
— Уверена, так и есть. И тебе будет полезно узнать других жителей города. Здесь живут действительно хорошие люди.