Миллионерша поневоле
За мгновение до того момента, когда на голову ей рухнуло что-то тяжелое, Ольга успела подумать, что ощущает за своей спиной какое-то движение. И еще подумалось, что этого быть не может в принципе, так как за спиной стоял огромный, как автобус, черный джип «Чероки». Усаживаясь вечерами в свою «Оку», она всегда задавалась вопросом – кому может принадлежать такая шикарная машина.
Узнай Ольга, что хозяин ее, спрятавшийся сейчас за колонной и наблюдающий за ней издали, не кто иной, как ее воскресший муженек, то потеряла бы сознание во второй раз, не успев прийти в себя.
Глава 3
Любавский не без интереса наблюдал за тем, как вокруг его Ольги суетится какой-то малый. Он подошел как раз в тот самый момент, когда тот мастерски отключил ее, ударив ребром ладони по шее чуть сбоку. Его так били, и он знал, что ощущение бывало таким, будто на голову тебе обрушился потолок. Но знал также, что, очнувшись, особого дискомфорта она не испытает. Если только сухость во рту, легкий звон в ушах да неприятное покалывание в области шеи. Но все это было сущими пустяками в сравнении с самим фактом случившегося.
Что вообще происходит?! Ольга, законопослушнее которой разве что сам Уголовный кодекс Российской Федерации, не могла никому причинить вреда! В чем, в чем, а уж в этом Влад был уверен абсолютно. Она принципиально не могла также быть замешана в чем-то, что могло вызвать интерес таких вот парней, один из которых суетливо шарил сейчас в ее сумке и в карманах куртки. Причем кошелек он не взял, хотя с содержимым и ознакомился. А ознакомившись, сунул его обратно в сумку. Вполне резонный вопрос: что ему было от нее нужно, кроме денег?
Любавскому очень хотелось курить. Он трогал пачку сигарет в кармане дорогого пальто, сжимал зажигалку в другом и все ждал, когда же этот наглец свалит из гаража. Не дай бог, явится кто-то еще, поднимется шум, кто-нибудь непременно додумается вызвать милицию, а этого допускать никак нельзя. После томительных размышлений Влад с печальным вздохом полез в барсетку. Достал оттуда ключи от машины и нажал кнопку сигнализации. Ему очень не хотелось себя обнаруживать, но другого выхода просто не было. Мешкать дольше было нельзя. Судя по уверенным движениям напавшего на Ольгу парня, тот не особо торопился. Приходилось вмешиваться…
«Чероки» оглушительно взвизгнул, осветив полумрак подземного гаража суматошным всполохом фар. В этот момент, деловито рассматривая что-то в барсетке, Любавский вывернул из-за колонны, за которой прятался. Четыре шага, не поднимая головы. Потом он резко поднял взгляд и настороженно огляделся. Парня рядом с Ольгой не было. Но уйти из гаража, не столкнувшись с ним, тот не мог, значит, прячется где-то за машинами.
Влад почти вплотную подошел к своему джипу, встал спиной к выходу, тем самым откровенно предоставляя возможность парню скрыться. И, судя по всему, тот ее использовал. Молодец. Не пришлось поступать с ним так, как тот поступил с Ольгой.
А с Ольгой была просто беда. Распластанная на полу, с высоко задравшейся юбкой и неестественно вывернутыми ногами, она производила гнетущее впечатление… даже на него.
– Эх, Олька, Олька, ну что мне прикажешь с тобой делать? Не бросать же так вот, на полу. Еще, чего доброго, простынешь. Ведь пригодишься еще.
Все это он успел пробубнить себе под нос, пока открывал машину и устраивал бывшую жену на заднем сиденье. Потом быстро подобрал с бетонного пола ее сумку и ключи от «Оки». Уселся за руль своего джипа и спустя мгновение уже выезжал из гаража.
Конец ноября не самое лучшее время для путешествий. Хмурое небо разверзлось мерзким мелким дождем, постепенно переходящим в мокрый снег. «Дворники» метались как сумасшедшие, размазывая по стеклу липкую массу из дождя и снега. Далеко по такой погоде не уедешь, как бы ни хотелось. Поэтому он ограничился тем, что принялся кружить по городу из одного конца в другой. Еще минут десять, не больше, и она придет в себя. Начнет стонать, попытается приподняться на сиденье, наверняка упадет. Потом снова повторит попытку. Увидит его и тут же разразится обвинительной речью. Все правильно. А что еще она могла подумать, очнувшись в его машине, после того как на нее напали в гараже? Дневной разговор опять-таки никак не мог служить ему алиби. Угрожал же? Угрожал. Но не потому, что и в самом деле желал ей зла, а потому что так было нужно…
– Ты?! – Ольга и в самом деле упала спиной на сиденье пару раз, безуспешно пытаясь приподняться. – Это ты, Попов?! Ты ударил меня по голове?!
– Оль, давай договоримся, – мягко начал Влад, сворачивая в тихий переулок и глуша мотор. – Ты забудешь эту фамилию. Попова больше нет. Он погиб в бурных водах уральской реки, дал бы бог памяти – вспомнил бы ее название. И в прямом и в переносном смысле погиб. Теперь я совершенно другой, и я – Любавский. Это фамилия моей супруги. Компрометировать ее я не должен и не имею, собственно, на это никакого права. Она очень хороший человек и много сделала для того, чтобы я стал тем, кем сейчас и являюсь. Уяснила?
Оля промолчала, сердито сопя. Усесться ей все же удалось с третьей попытки. Несколько минут ушло у нее на то, чтобы поправить на себе одежду. Потом шорох на заднем сиденье прекратился, но вопреки его ожиданию, Оля не спешила отвечать ему.
– Думаю, мы смогли бы с тобой договориться, если ты будешь умницей. Так как, Оль?
– Зачем по голове ударил, Влад? – плаксиво поинтересовалась Ольга, порадовав его обращением по имени. – Болит же все – и голова, и шея, и позвоночник. Такое ощущение…
– Об ощущениях я знаю не понаслышке, – ухмыльнулся он и полез в кармана за сигаретами. – Ты не против, если я закурю?
– Твоя машина, чего же спрашивать.
Она чем-то снова зашуршала, потом раздался звук открываемой «молнии», наверняка полезла в сумочку за пудреницей. Сейчас станет ловить свет уличных фонарей в крохотном зеркальце, чтобы рассмотреть себя. Начнет тереть лицо носовым платком, он видел его в ее сумочке: белый с кружевной каймой. Такие у нее были всегда. Ничего не изменилось. Словно все было вчера…
– Я не трогал тебя, Оленька, – произнес Любавский после третьей глубокой затяжки.
– Ты о чем? – не сразу поняла она, оторвавшись на мгновение от созерцания своего лица в зеркальном отражении.
– Я не бил тебя по голове, вот о чем! Тебя ударили по шее ребром ладони! Но это был не я! – вспылил он, заметив в зеркале заднего вида, как она, достав тюбик губной помады, украдкой подкрашивает губы.
– Тогда кто? – Ее взгляд оторвался от пудреницы и встретился в зеркале с его глазами. Ольга тут же вспыхнула, поняв, что ее косметические манипуляции не остались тайными. – Тогда кто?! Твоя машина стояла рядом с моей. Это ведь твой черный джип?
– Мой.
– Вот! Когда я хотела сесть в машину, то услышала со стороны твоей машины какой-то звук. А потом…
– И тем не менее, как бы тебе ни хотелось признать меня виновным, это был не я. Парень достаточно высокий, не меньше метра восьмидесяти, думаю. В плечах не так чтобы широк, но достаточно крепкий. Темная кожаная куртка, прикрывающая бедра. Черная вязаная шапка. Он что-то искал в твоей сумочке, когда я его увидел, – пояснил Влад, благоразумно опустив в своем рассказе то, что простоял все время, спрятавшись за колонной.
– Да? – кажется, она не очень удивилась, услышав о приметах парня. – И как думаешь, что ему было от меня нужно?
– Об этом уместнее было бы спросить у него, но он очень быстро смылся, – снова соврал ей Любавский, хотя врал ей почти с первой минуты, как вызвал к себе в кабинет. – Ты с кем-то встречаешься?
– Да нет… – неуверенно произнесла Ольга за его спиной, застегивая сумку. – Последнее время я одна.
– А до этого?
– А до этого тебя не касается, – без лишних эмоций пресекла она его любопытство. – Но смею тебя заверить, ни один из моих бывших знакомых не носил вязаных шапок.
– А их много?
Любавский задавал вопросы, которые ему задавать совсем не надо было. Меньше всего ему хотелось быть уличенным в какой-нибудь глупости: ревности, например. Не до того ему сейчас. Но выяснить-то он должен был!