Доктор на просторе

Который страдал от дизурии 
Старый гуляка-шкипер 
Не только схватил триппер, 
Но и женился на фурии. 
От хохота едва не рухнули стены. 
Затем толпа рванула в Мавританский зал. Мы с Гримсдайком и нашими старыми приятелями Тони Бенскином и Хрюком Ивансом расположились за одним столом с мистером Хьюбертом Кэмбриджем, самым блестящим хирургом в Св. Суизине, прославившимся своей эксцентричностью. Пока официант, страдающий хроническим синуситом и кашлем, раздавал суп, Гримсдайк щедрым жестом заказал всей нашей пятерке шампанского. 
- Неужели вы можете себе такое позволить, друг мой? - вопросил мистер Кэмбридж. - Уверяю вас, с меня вполне хватило бы эля. 
- Сэр, - величественно произнес Гримсдайк, - это всего лишь скромный знак нашей признательности за честь, которую вы оказали нам, делясь с нами своими знаниями. Не пройдет и часа, как шампанское превратится в воду и двуокись углерода, тогда как полученные от вас знания сохранятся у нас до конца наших дней. 
- Надо же, а декан ещё смеет утверждать, что наши студенты деградируют! - воскликнул мистер Кэмбридж, потирая сухонькие ладошки. Скажите мне, о достойнейшие молодые люди, как вас зовут? 
За супом последовал ссохшийся, похожий на мумию палтус в саване из сморщенных креветок; вслед за ним подали цыплят, всю свою недолгую жизнь страдавших от артрита, потом дряблую капусту, резиновую картошку и наконец жиденький чай с чем-то вроде компоста на тостах. После трапезы мы с истинно британским стоицизмом слушали речи, лишний раз напомнившие, что жизнь - не сахар. За традиционным ужином речи всегда растягивались почти на целый вечер, благо выступающие издавна привыкли читать в Св. Суизине часовые лекции без перерыва. Поначалу декан поведал нам, какие славные ребята здесь собрались, затем наш гость - пэр Англии, курировавший медицину, рассказал, какой славный парень наш декан, после чего Главный хирург воздал должное сразу всем остальным. Тогда нас отпустили в Готический зал орать старые студенческие песни под аккомпанемент фортепьяно, на котором вдохновенно наяривал декан, а пэр дирижировал длинным французским батоном. Мы спели про молодушку, про невзгоды сына булочника, припомнили добродетельную женщину и разбойника, надорвали глотки над промашками невезучего рыбака и вдоволь посмеялись над славной вечеринкой в Керриемуире. Невозможно было представить, чтобы среди этого пандемониума нашелся какой-то ненормальный, который напомнил бы, что алкоголь - страшное зло, что курить вредно, да и вообще со всякими вредными привычками нужно завязывать. И тем не менее уже завтра каждый из присутствующих - и все это прекрасно знали - будет высокопарно излагать именно эти истины. 
Среди общего веселья и сумятицы я даже забыл о том, какая важная медико-коммерческая миссия нам предстоит. Лишь позже, когда я расплачивался с официантом за пиво, из моего кармана выпал конверт, и я тут же обо всем вспомнил. Уединившись у стены, я принялся сосредоточенно изучать письмо при свете канделябра Тюдоровской эпохи. 
Гримсдайк во все горло ревел "Молодушку Мэри", когда я осторожно похлопал его по плечу и извлек из-за стола. 
- Чего тебе, старичок? - жизнерадостно пролаял он. - Выпить хочешь? 
- Ты уверен, что прочел письмо с условиями завещания до конца? спросил я. 
- Ну конечно, - обиженно фыркнул Гримсдайк. - До последней буквы. Всю эту муру насчет того, какой я замечательный врач и все такое прочее. 
Я кивнул. 
- Тогда ты не откажешься ещё разок перечесть последнюю строчку? 
- Последнюю? А в чем дело, старичок? Подшутить, что ли, надо мной решил? - Он взял письмо. - Все чин по чину. "В знак признания Вашей преданности и Ваших выдающихся заслуг завещаю Вам десять тысяч фунтов..." Его голос предательски оборвался. Словно уже болтающийся на виселице повешенный, он, силясь выдавить последние слова, натужно проквакал: "чтобы Вы в течение полугода, по своему выбору, пожертвовали всю эту сумму достойнейшему из своих коллег, ведущему научные изыскания." 
Письмо выпало из его бесчувственных пальцев на пол. 
- Да, малость не повезло, Грим, - сочувственно произнес я, жестом подзывая официанта. - На твоем месте, я бы проглотил остатки хлорофилла. 
Глава 13 
И тем не менее завершился вечер встреч для нас с Гримсдайком как нельзя более благополучно. Уже много позже того, как мы с моим безутешным другом разбрелись по домам, Майк Келли, могучего сложения молодой человек, который в течение нескольких лет был капитаном нашей регбийной дружины, а теперь ассистировал самому Хьюберту Кэмбриджу, очутился на пустой улице в смокинге и десятипенсовиком в кармане. Обмозговав положение, он решил вернуться в Св. Суизин пешком, пройдя через Ковент-Гарден, где, как он слышал, пабы открывались уже рано утром, чтобы утолить жажду изнемогших торговцев фруктами. Увы, хмельные пары всегда оказывали дурную службу Майку Келли; вот и на сей раз после неудачной попытки купить пивка в больнице Св.Петра, которую он принял за отель "Стрэнд Палас", незадачливый хирург-регбист ухитрился перепутать здание Королевской оперы с общественным туалетом, и наряд полиции застал его как раз в тот миг, когда Келли демонстрировал свое заблуждение в открытую. На крик полицейского "Эй вы! Что вы вытворяете?" Майк Келли отмочил шуточку, показавшуюся его затуманенному сознанию верхом остроумия. Расплывшись до ушей, он весело пробормотал: 
- Вы что не видите, констебль? Грибы собираю. 
Майка препроводили на Боу-стрит и обвинили в пьянстве и непристойном поведении. По мере того, как в голове его прояснялось, Майку удалось припомнить весьма полезную заповедь, почерпнутую из лекций ещё в студенческие годы: если полиция считает, что вы пьяны, вы вправе пригласить для освидетельствования своего личного врача. 
- С неприш-стойным поведением я ш-согласен, - пьяно пробормотал он. Что же касается п-пьянштва - об этом и речи быть не может. Бьюш-сь об приклад... то есть об заклад, что в моей крови и десятой доли процента алкоголя нет. Я требую немедленно вызвать сюда официан... то есть, моего личного врача. 
- Бога ради, - охотно согласился сержант. - Нам хотя бы не придется своего врача из постели вытаскивать. А кто ваш врач?