Хранительница персиков (ЛП)

– Оно прекрасно. Винтажное?
У него была облегающая верхняя часть, завышенная талия и пышная юбка – именно такие платья носили в пятидесятых годах.
Уилла кивнула.
– Оно сшито в 1954 году. На нем до сих пор висит бирка. Это был подарок моей бабушке на Рождество от твоей бабушки. Она все это время хранила его, но никогда не надевала.
– Они действительно были близкими подругами, – сказала Пэкстон, не отрывая взгляд от платья.
– Думаю, да, когда-то были.
Пэкстон отошла от платья и махнула на остальные коробки.
– Что это?
– Вещи моей бабушки. Я их решила перебрать. Я как раз переносила их на чердак, когда ты пришла.
– Ищешь ответы? – догадалась Пэкстон. Ну, конечно. Все очевидно. Джорджи Джексон и муху не обидит. И Уилла всеми силами стремилась это доказать. Но что касалось бабушки Осгуд, то тут даже Пэкстон не могла сказать, на что та способна. И это пугало ее.
– Я не нашла ничего стоящего, – пожав плечами, ответила Уилла.
– А что именно ты нашла?
– Я не собираюсь обвинять в преступлении Агату, если ты на это рассчитываешь. Я просто хочу знать, что произошло. Вся жизнь моей бабушки круто переменилась после того года. И я начинаю подозревать, что Таккер Девлин в этом явно замешан. – Она подошла к журнальному столику и взяла в руку небольшую стопку бумаг. – Это я нашла в библиотеке. – Уилла протянула Пэкстон копии новостных писем. – А это Таккер Девлин. – Уилла показала на молодого человека на черно-бело фотографии, одетого по моде тридцатых или сороковых годов. – Он вместе с Агатой и Джорджи.
Встревожившись, Пэктон внимательнее посмотрела на фото. Безусловно, это ее бабушка с высокими скулами и огромными темными глазами. Здесь она выглядит такой счастливой. Пэкстон не могла припомнить, когда она видела свою бабушку счастливой. Что произошло? Куда делась эта жизнерадостная девчонка?
– Меня кое-что беспокоит, – произнесла Уилла. – Как думаешь, это совпадение, что Женский общественный клуб был основан как раз тогда, когда Таккер Девлин был убит?
– Конечно, совпадение, – не раздумывая, ответила Пэкстон. – Как это вообще может быть связано?
– Не знаю. Но, исходя из этих новостных писем прошлого, наши бабушки были очень близки друг с другом. И когда появился Таккер Девлин, они стали соперницами, добивающимися его внимания. Он исчез в августе, и они опять стали близки и основали клуб.
Пэкстон нахмурилась. И почему все должно так идеально складываться?
– Пожалуйста, держи свою теорию в секрете. Я только-только успокоила членов клуба после той истории со скелетом.
– Я думала, мы уже прошли это. Я не собираюсь никому ничего говорить, – ответила Уилла. – Выпьешь чего-нибудь?
– Да, с удовольствием.
Когда Уилла вышла из комнаты, Пэкстон села на диван, стараясь не вспоминать, как плохо ей было, когда она в последний раз здесь лежала. Она положила распечатки новостных писем к другим бумагам на журнальный столик и заметила альбом для фото с фотографией, лежащей на его обложке. Она взяла ее и внимательно рассмотрела. Он выглядел таким притягательным на фотографии. Он был тем мужчиной, который мог бы разрушить целую цивилизацию всего лишь одной улыбкой. И зачем ее бабушка убила его?
Уилла вернулась с двумя банками Снэпл* и протянула одну из них Пэкстон.
Снэпл (Snapple) – марка чайных и сокосодержащих напитков.
– Таккер Девлин безусловно был красавцем, – сказала Пэкстон. – Если твоя бабушка влюбилась в него, то я понимаю почему.
Уиллу эти слова смутили.
– Это не Таккер Девлин. Это старая фотография моего отца, которое я нашла в этом альбоме. Я не знаю, класть ли мне ее обратно.
Пэкстон еще раз взглянула на фотографию.
– Что?
– Это мой отец.
– Правда? Он выглядит точь-в-точь как Таккер Девлин.
Уилла поставила Снэпл на столик и взяла у Пэкстон фотографию. А потом взяла фото из новостных писем. Она сравнила два изображения. На ее лице отразилось понимание происходящего.
– О, Боже. Я так сильно пыталась не верить своим глазам.
Секунду спустя поняла и Пэкстон. Джорджи Джексон была беременна, когда ее семья потеряла особняк – все это знали. Но никто не знал, кто был отцом ребенка. До сих пор.
Вот что это было. Именно из-за этого все пошло наперекосяк. Это была не только история Пэкстон, которую она так любила и оберегала. Это еще касалось и Уиллы. И каким-то образом они были связаны. Не получится проигнорировать тот факт, что, скорее всего, Таккер Девлин – дедушка Уиллы. Уилла должна знать, что произошло с ее семьей, даже если это изменит отношение Пэкстон к своей собственной семье.
– Думаю, нам надо поговорить с бабушкой Осгуд, – сказала Пэкстон.
Агата сидела на двухместном диванчике в своей комнате, а в окне догорал закат. Она его не видела, но чувствовала. Чувствовала, как теплые лучи уходящего солнца двигаются по ее лицу. В воздухе повис едва уловимый запах персиков, но он ее не пугал. Она радовалась, что Джорджи уже не узнавала его, а значит – не боялась.
В этот вечер она не хотела ужинать в общей столовой, поэтому попросила принести ее еду в комнату. Ей нравилось есть в одиночестве. Ее последнее удовольствие. Ее не волновало налаживание контактов с обитателями дома престарелых. Она была уже слишком стара для того, чтобы заводить друзей. Больше ее никто не понимал.
Она не была в депрессии. Она никогда не была в депрессии – слишком хорошо владела собой и своими чувствами. Но это вовсе не значит, что ей нравились нынешние обстоятельства, особенно с тех пор, как в «Мадам Блу-Ридж» нашли останки. Теперь она все больше и больше погружалась в прошлое.
– Бабушка Осгуд? – послышался голос Пэкстон около входной двери.
– Пэкстон, что ты здесь делаешь? Ты разминулась со своим братом, любителем деревьев. Он наконец-то соизволил навестить меня. И принес мне шоколад. А ты что принесла?
– Уиллу Джексон, – ответила Пэкстон и прошла в комнату. Послышались еще чьи-то шаги.
– Здравствуйте, миссис Осгуд, – произнесла Уилла.
Она была хитрым ребенком. Не злым. Не лживым. Но хитрым. Агата всегда это видела. Джорджи тоже, но, как и с Хэмом, она была уверена, что сможет уничтожить любое напоминание о Таккере Девлине и сделать свою семью как можно более нормальной. На самом деле Агата верила, что Хэм мог бы достичь величайших высот, если бы его мать не внушила ему чувство собственной малозначимости. Но Джорджи чувствовала, что она могла только утихомирить буйный характер сына и внучки, который они могли унаследовать от Таккера Девлина и который так ее пугал. И, конечно же, они это унаследовали, что всегда было очевидно. Но это не значило, что все обернется в худшую для них сторону. Она должна была сказать это Джорджи.
– Если вы обе здесь, значит, цель вашего визита предельно ясна, – сказала Агата. – Вы хотите знать, что произошло.
– Уилла нашла новостные письма Вотер Волс. И мы сопоставили факты.
– Новостные письма. Я и забыла о них, – Агата рассмеялась. В то время они придавали такое большое значение этим сплетням на бумаге. – ДжоДжо Макпит писала их. Эта женщина была самым надоедливым Божьим созданием.
– Миссис Осгуд, Таккер Девлин – отец моего отца? – спросила Уилла.
Этот вопрос ударил ее в то место, где должно находиться сердце.
– Уже догадалась, да?
– Что произошло? – спросила Пэкстон, сев рядом с Агатой. Уилла осталась стоять в дверях. – Ты правда его убила?
– Да, правда, – ответила Агата. Она многое не сделала для Джорджи, но, по крайней мере, она могла дать ей это.
– Почему?
– Потому что мы связаны как женщины. Это вроде паутины. Если одна часть паутины начинает вибрировать, если появляются какие-то проблемы, мы все узнаем об этом. Но чаще всего мы или слишком напуганы, или слишком самолюбивы, чтобы помочь. Но если мы не будем помогать друг другу, тогда кто же будет?
– Так ты убила его для Джорджи? – спросила Пэкстон. И по ее голосу можно было понять, что она уверена, что ее бабушка совершила преступление по другим причинам – менее благородным.