Иногда они умирают
Вытерев лезвие о траву, я выпрямился, произнес короткую молитву на горкхали и пошел назад. Ночью о теле позаботятся соплеменники или дикие звери. Это уже не имело значения. По местной вере – внешняя оболочка была не важна, а внутреннюю сущность безымянного умирающего, какой бы злобной она ни была, я уже освободил.
Наверное, эту встречу можно было посчитать дурным предзнаменованием, но я решил пока не торопиться с выводами.
– Хороший нож, – сказал Джейк, когда я подошел ближе, и протянул руку, уверенный, что немедленно получит его. – Можно взглянуть?
– Нет, к сожалению, – ответил я вежливо, но твердо. – Это боевой кухри. Он сделан для меня. И к нему может прикасаться только хозяин. Если его возьмет другой человек, то может пострадать.
– Еще одна странная местная легенда? – растянул губы в неприятной улыбке мужчина.
– Я тоже так думал раньше, пока не увидел, как подобный клинок распорол руку любопытному, пытавшемуся дотронуться до него. Кайлатцы считают, что у этих ножей есть разум.
– Забавно, – произнес мужчина таким тоном, что становилось ясно: он не видит в моих словах ничего комичного. – У них тут, похоже, про что ни возьми есть своя местная сказка.
– Во всех мифах содержится большая доля правды, – ответил я, вновь повторяя высказывание Уолта, с которым раньше не соглашался. – Советую прислушиваться к ним.
– Оставлю вам это сомнительное удовольствие, – усмехнулся Джейк. – Я привык к реальным, проверенным фактам. Но вы рассказывайте, Райн, рассказывайте. Интересно наблюдать и другое представление о мире.
Тисса нахмурилась, переводя взгляд с меня на своего влиятельного друга. Ее явно обеспокоила его реакция на мои слова. Дик откровенно посмеивался.
– Перестань, – шепнула мне девушка, когда мы уже шли обратно.
– Перестать что? – так же тихо спросил я, помогая ей перебраться через каменный завал.
– Ты держишься с ним иронично. Он этого не любит. И все время споришь. Тебе что, жалко было показать ему свой ножик?
– Тисса, неужели ты заботишься обо мне? – невольно рассмеялся я. – Как это удивительно.
Она сердито мотнула головой и тяжело вздохнула:
– Удивительно то, что даже годы, прожитые в Кайлате, тебя не слишком изменили.
Глава 4
Пхандинг
Утро следующего дня было прохладным, ясным и свежим. Вокруг городка открылись все вершины, видимые на этой высоте, во всем их ослепительном блеске. Но мои подопечные, к сожалению, не видели этого. Минуты шли, а они все никак не могли выбраться из отеля.
Тшеринг, приплясывающий от нетерпения рядом со своими эбо, дергал меня через каждые тридцать секунд:
– Ну, когда уже пойдем? Сколько еще стоять? Все места в лоджах закончатся.
– Не закончатся, – отвечал я ему одно и то же. – Еще есть время, ждем.
Мой рюкзак был прикручен к спине Второго. Эбо дружелюбно поглядывал на меня, потряхивая головой, и принюхивался к утренним запахам, а более всего к ароматам свежей выпечки, плывущим из окон булочной. Первый угрюмо косился на проходящих мимо трекеров и норовил поддеть острым рогом низкую изгородь.
Когда прошла положенная четверть часа допустимого опоздания, я сказал Тшерингу:
– Ладно, пойду проверю, как они там.
– Если что, не церемонься. Вытряхивай их из кроватей, – напутствовал меня погонщик.
На мой настойчивый стук отозвались не сразу. Я различил приглушенные голоса, звучавшие довольно раздраженно. Но не стал вслушиваться. Когда наконец мне открыли, на пороге стоял Дик, явно пребывающий в дурном настроении. Он захлопнул дверь за своей спиной, чтобы я не мог видеть, что происходит в комнате. Впрочем, это не особенно меня интересовало.
– Доброе утро, – сказал я. – Вы готовы?
– Почти, – буркнул он.
– Все в порядке? – спросил я, заметив глубокую складку раздражения, залегшую между его бровей.
– Да. Нормально, – так же отрывисто произнес он.
– Если рюкзаки собраны, Тшеринг погрузит их на эбо и пойдет вперед, чтобы занять места в лодже для ночлега.
– Собраны. Сейчас принесу.
Он попятился, приоткрыл дверь, нырнул в образовавшуюся щель, а я услышал звонкий смех Тиссы и невнятный, но явно довольный голос Джейка.
Спустя минуту Дик вытащил в коридор три объемных рюкзака.
– Я что, нанимался барахло за всеми таскать, – недовольно бормотал он при этом, но так, чтобы босс не разобрал его слов.
Мы вынесли вещи во двор. Тшеринг тут же принялся прикручивать их веревкой к спинам зверей, многозначительно поглядывая на облака, уже затягивающие горы.
– А он точно довезет все куда нужно? – спросил Дик, пристально наблюдая за погонщиком. Тот сделал вид, что не понимает на международном, а сам внимательно прислушивался.
– Да, конечно, это же его работа.
– Ну смотри, если что случится с вещами, отвечать будешь ты, – предупредил меня атлет и направился обратно в отель.
Кайлатец одобрительно похлопал Второго по шее, затянул последнюю веревку и спросил деловито:
– Какой его рюкзак? Этот, синий? Хочешь, уроню в реку или вещи вывалю по всей тропе – пусть идет собирает.
– Не надо, – ответил я, улыбаясь, – это вряд ли поможет исправить его настроение.
Тшеринг пожал плечами, видимо жалея, что я упускаю такую прекрасную возможность отомстить, негромко свистнул, и оба эбо, весело покачивая головами, пошли вперед друг за другом. Колокольчики на их шеях заливались радостным звоном. Ленты в косматых гривах и хвостах переливались всеми отсветами алого.
Мои спутники вышли из дверей, когда Тшеринг и его звери уже скрылись из виду. Все трое были экипированы по последней трекинговой моде – тонкие, но прочные потовыводящие водолазки, походные брюки также с подкладкой из дышащей материи, ветрозащитные жилеты, шляпы с широкими полями от солнца, крепкие, но легкие ботинки с гортексом. Тисса в своем черном костюме, с элегантным рюкзачком за плечами выглядела так, словно сошла с обложки глянцевого журнала.
– Вы готовы? – спросил я, глядя на девушку, поправляющую на руках перчатки с обрезанными пальцами.
– Да, – ответил за всех Джейк.
Вниз по улице шагали не мы одни. Желающих совершить путешествие по тропам Кайлата было немало. Пока я задержался у поста местной полиции, оформляя разрешения для похода по так называемому национальному парку Кайлата для своих подопечных, они оживленно беседовали с несколькими трекерами.
– …Рай, ты слышал, что произошло? – спросила меня Тисса, едва я приблизился к ним.
– Что?
– Ребята сказали, – она кивнула на молодых людей, которые с любопытством уставились на меня, – вчера пропали несколько человек.
– Пропали? Где?
– На переходе от Намаче до Монджо, – ответил один из них, сдвигая на затылок матерчатую шляпу. – И дорога вроде не сложная. Их искали, но пока не нашли.
– И гид, который шел вместе с ними, тоже как сквозь землю провалился, – сказал второй, рассматривая Тиссу сквозь солнцезащитные очки.
– А кто был их гидом?
Парни пожали плечами, переглянулись. Они не особо интересовались подобными мелочами.
В молчании мы миновали ворота Лукулы и стали спускаться по длинным ступеням, вырубленным в скале.
– И что, часто здесь люди пропадают? – спросил Дик, удобнее перехватывая рукояти трекинговых палок.
– Случается.
– И по каким причинам?
– Обвалы. Оползни. Дикие звери. Приступ горной болезни. Может закружиться голова, и человек падает в пропасть, – начал перечислять я самые обычные причины гибели людей. – Есть одна местная…
– Опять легенда? – недовольно перебил Джейк, спускающийся следом за мной.
– Нет, – успокоил я его с улыбкой. – На этот раз реальная история. Два друга шли по треку вместе, но поссорились. Один остался ночевать в Монджо, другой направился в одиночку к Пхандингу уже в темноте. И не дошел. Опытный трекер, который знал тропу как свои пять пальцев. На совершенно простом переходе. Его так и не отыскали до сих пор, и никто не знает, что с ним случилось. А тот, с кем он так неудачно расстался, после этого исчезновения организовал службу спасения здесь, в горах.