Завоевать сердце босса (ЛП)
— Это не твоя вина, — прошептала девушка, шагнув вглубь комнаты.
— Остановись.
Она продолжила идти.
— Хватит! Я закончил. Мы закончили. Все. Конец. Это, бл*дь, конец!
От тона его голоса, девушка отскочила назад, моргнула, и её бледное лицо покрылось румянцем.
Сердечная боль, горе и прочая бесконечная грусть прорезались сквозь её глаза. Он вздрогнул.
Щелчок двери, и Билли ушла, но не просто покинула комнату. По выражению её глаз, по глубокой решительности было понятно — она покончила с ним. Именно поэтому Мэйсон хотел, чтобы девушка ушла. И она ушла. Совсем. Тогда почему же его кожа горела? Почему боль в животе пробурила его так глубоко, что ему хотелось биться об стену до тех пор, пока не онемеет, чтобы он смог перевязать рану и понаблюдать, как она будет затягивается? Он сидел голый на краю кровати: ноги на полу, локти на коленях, глаза уставились в пол. Запахи их тел, что витали в комнате, казались пыткой. Мэйсон просидел там до рассвета, пока небо не окрасилось в розовый оттенок, изменив весь мир, и он не почувствовал, что его сила и стабильность вернулись. Он снова в своей крепости, которую за несколько коротких дней начала разрушать Билли, нет, Сорок вторая. Он похоронил Билли глубоко за стенами и воскресил Сорок вторую, кем она и должна была оставаться всё время.
* * *Билли стояла под душем, пока её кожа не сморщилась. Она не могла остановить поток боли и слёз, от чего её горло заболело. У него была дочь, которая умерла. Самое лучшее, что у него было — исчезло. Когда Мэйсон говорил про Руби и уход жены, комната окрасилась страданиями, источаемыми им. Он не просто тонул в горе, мужчина жил в нем каждую секунду, каждую минуту, каждый день. Она хотела сделать хоть что-нибудь, чтобы помочь ему увидеть, что после тьмы, обязательно будет свет. Но его слова… его взгляд… она не станет этого делать.
Девушка думала, что всё же смогла достучаться до него, что есть что-то большее, чем просто убывающие дни календаря до неизбежного конца. От того, как он смотрел на неё, по-настоящему смотрел на неё, когда двигался в ней, из её глаз текли слёзы. Билли думала, что вероятно Мэйсон чувствовал то же, что и она. Видимо, девушка поняла всё неправильно. Совсем неправильно. Он ясно дал понять, что не будет рисковать.
Шатенка забралась в кровать, слишком напряженная для сна. Головная боль, которая одолевала её с утра, теперь отбивала сигнал SOS в её черепе. Ни в коем случае она не собиралась рисковать столкнуться с Мэйсоном, если пойдёт к своему столу за обезболивающим. Завтра Билли будет незаменимым помощником. И на этом всё.
Она сменила повязку на колене и нанесла больше мази с антибиотиком, но тупая рана пульсировала, по крайней мере, это помогло ей сосредоточиться на ней, а не на биении своего сердца. Боже, Билли дурачила себя тем, что есть трещина в броне, которую мужчина носил с такой гордостью? Он называл её Билли, в конце концов. Может быть, ему просто нужна не она. Может, ему нужна та… идеальная. Да, возможно, ему стоило помириться с бывшей женой.
В её груди нарастала боль, дыхание перехватывало. Пришло время, когда Вильгельмина должна была отступить. Она взрастила семя, которое будет расти, и цвести внутри него. Но завтра единственное, в чём она будет уверена — рамки в отношениях работодатель-работник будут жестко очерчены на песке. Шахматные фигуры расставлены, теперь его ход.
Глава 9
На следующий день, Билли пялилась на флэшку, которую расшифровывала. Вместо того, чтобы использовать программу для голосового набора текста, босс, должно быть, провёл всю прошлую ночь просто разговаривая. Мэйсон использовал MP3, когда хотел быстро записать свои идеи, и не ждать, когда конвертер переведёт речь в текст, чтобы изменить свои слова. Но вручную переписывать его мысли, а затем редактировать их в какое-то подобие документа было утомительно.
Господи, как же она устала. Билли могла бы опустить свою утомлённую голову и проспать так час. Ей было плохо. Девушка боролась с головной болью, и казалось, что сердце специально использовало её колено, чтобы отмерять свои удары, от которых становилось только хуже. Она сделала мысленное напоминание, что в обед нужно сменить повязку.
Мэйсон за весь день едва ли взглянул в её направлении. Он вёл себя так, словно ничего между ними не произошло, что вполне устраивало девушку. Часами она слушала его монотонный голос, когда он загрузил файлы со своего MP3 диктофона на флэшку. Где-то в середине его бессвязных идей, что-то щёлкнуло в её мозгах. Билли законспектировала достаточно его речей, чтобы понять настроение, с которым он говорил. Когда у босса был серьезный разговор с членом Совета, сквозь его слова пробивались нотки разочарования. Если Мэйсон находил что-то забавным, в его голосе появлялась лёгкость. А на этой флэшке? Ничего. Как будто голос автоответчика, который она слышала каждый раз, когда звонила в банк, и он просил её: нажать «1», для получения информации о счёте или «2» для связи с оператором.
Её телефон завибрировал от СМС Сары, и Билли слегка улыбнулась.
«Доставай свой наряд для охоты на мужчин, подруга. Сегодня мы гуляем».
Она так не хотела куда-либо сегодня идти. Ей хотелось остаться в постели до семи утра, но, когда она говорила с Сарой ранее этим днём, та постоянно напевала, и её голос был переполнен надеждой и любопытством. Сара упорно работала, чтобы построить и сохранить свой бизнес, поэтому ей тоже нужен был этот вечер.
Билли пошла на кухню, чтобы приготовить обед. Вместо того, чтобы печатать меню на каждый день и приносить его Мэйсону в чёрно-белом варианте, она нашла маленькую доску, и написала на ней синим, розовым и оранжевым мелками меню на обед: жареный перец, сыр «Бри», сэндвич с жареной говядиной, картофельный салат и свежие фрукты. Также ей захотелось нарисовать счастливые солнышки и облачка. Не то, чтобы они отражали её настроение, скорее служили милым фасадом, за которым девушка могла бы скрываться. Что-то вроде выражения сожаления Мэйсону, только с улыбающимися рожицами. Эта маленькая доска вызывала у неё улыбку — именно то, чего ей сегодня не хватало.
Она принесла его тарелку в официальную столовую и положила приборы. Потом взяла телефон, нашла его номер и послала СМС, в котором сообщила, что обед подан. Спустя некоторое время мужчина появился на кухне с тарелкой в руке.
— Почему ты ешь не там? — он указал рукой на комнату, из которой только что пришёл.
— Я предпочитаю здесь.
— Штаны с вытянутыми коленями и тапочки, — пробормотал Мэйсон.
Билли подняла голову.
— Ты услышал меня тогда.
Он взглянул на неё в ответ.
— Я всегда тебя слышу.
— Не уверена в этом, — со вздохом произнесла девушка. Он моргнул, а затем уставился на доску, заскользив взглядом по словам. Безусловно, мужчина прибывал в смятении от цветов и смайликов внизу доски.
— Что это?
— Напечатанное меню подходит для столовой, но не для этой комнаты. Эта комната дышит счастьем и любовью, сюда люди приходят и говорят о прошедшем дне, разделяют друг с другом трапезу. Она заслуживает доску.
Он откусил от сэндвича, а потом сел напротив неё, распрямив плечи. Мужчина выглядел каким угодно, но только не расслабленным.
Билли сощурилась в тот момент, когда молоток в её голове стукнул по черепу. Она ткнула вилкой в картофельный салат.
— Почему ты ешь здесь?
— Стэнли здесь, и я наслаждаюсь его компанией, — он мельком посмотрел на неё, потом на собачью подушку, на которой прикидывался спящим Стэнли. Бедный пёсик. Билли не могла себе представить, как он будет жить, когда Мэйсон отсюда уедет. Мужчина быстро доел свой ужин и направился к месту, где лежал Стэнли, не до конца проснувшийся и смотрящий на него. — Я немного погуляю с ним.
Она кивнула, не глядя на него, и оставила свою еду, чтобы найти таблетку от головной боли.
Несколько часов спустя, девушка зашла в комнату Мэйсона, собрала бельё для стирки, а потом умчалась оттуда со всех ног, чтобы избежать кровати и воспоминаний.