Счастливый обман (Уиллоу)
– Удачи, – ответила она с презрением и ушла. Когда Гидеон услышал, как за ней захлопнулась дверь, он выловил из воды свадебную ленту и, выругавшись, швырнул ее через всю комнату. Потом он откинулся в тесном корыте и зажмурился. Из глаз покатились слезы.
Мария встретила Уиллоу на крыльце дома судьи Галлахера, бросив неодобрительный взгляд на чемоданы, которые та тащила.
– Пойду приготовлю комнату, chiquita, – сказала она, вздыхая.
– Спасибо, – ровным голосом ответила Уиллоу. – Папа дома?
Мария взяла один из чемоданов и стала подниматься по лестнице.
– Нет, сеньора. У него сегодня дело в суде.
Сохраняя спокойствие, Уиллоу последовала за экономкой на второй этаж в комнату, которая была ее до появления Гидеона Маршалла, черт бы его побрал, изменившего всю ее жизнь.
– Я могла бы проспать тысячу лет, – призналась она, садясь на край своей кровати.
– Это ничего не решит. Когда ты проснешься, то встретишься с теми же проблемами.
Уиллоу сняла скромную шляпку замужней женщины и швырнула ее через всю комнату. С этих пор она будет носить платья с глубоким вырезом и причудливые шляпки, как у Дав Трискаден. Может быть, она станет чьей-нибудь любовницей, чтобы досадить Гидеону.
– Я принесу чай, – сказала Мария, сжав губы, как будто прочла непристойные мысли Уиллоу.
– Я бы лучше выпила шерри, – парировала Уиллоу. Если уж она решила изменить свой имидж, то должна отказаться и от умеренности.
– Это уж слишком. Ты будешь пить чай.
– Я сказала, что хочу шерри!
– Мне все равно, что ты там сказала, – последовал быстрый ответ. – И я бы посоветовала сеньоре вспомнить, сколько раз я клала ее попкой вверх себе на колено.
Уиллоу вспыхнула и закусила губу, но когда Мария принесла чай, она выпила его без всяких протестов. Потом она разделась и стала ждать, пока утешительный сон не накроет ее.
Когда он пришел, то оказался каким-то сумбурным, и когда Уиллоу снова проснулась, она столкнулась с теми же проблемами, как и говорила Мария. Надевая платье, она расплакалась.
Вечером к обеду пришли гости: Дав Трискаден, Дафна со своей кузиной Хильдой и Гидеон.
Уиллоу хотела убежать из столовой, но отец схватил ее за локоть и проворчал уголком рта:
– Нет уж, моя сладкая. Этот не потерпит, чтобы от него сбежали.
Гидеон поднял глаза от стакана с вином, который в тот момент, казалось, очень занимал его, пробежав ими по фигуре Уиллоу и вернувшись к ее лицу. Их выражение было невозможно прочесть. Словно следуя пришедшей слишком поздно мысли, он приподнялся на стуле и снова сел, обратив все внимание на Дафну, которая сидела рядом.
Дафна вся сверкала в бледно-лиловом платье, а в ее темные кудри были вплетены маленькие ленточки цвета аметиста. Она улыбнулась Уиллоу и повернулась к Гидеону.
– Можешь оставить себе свои чертовы железные дороги, дорогой, – пропела она. – По-моему, они просто ужасны.
– Дорогой! – проворчала Уиллоу про себя, и пока у нее не задрожали пальцы, она не понимала, что изо всех сил вцепилась в сиденье своего стула. Она бросила на Дафну убийственный взгляд.
– У всех нас собственное мнение, – ответил Гидеон, идиотски улыбаясь в самодовольное лицо Дафны. – Но у поездов есть некоторые спасительные свойства.
– Просто не представляю себе, какие именно, – весело ответила Дафна. – Я заявляю, что сама мысль о том, чтобы проехать Тысячи миль в тесном кресле, склоняет меня к тому, чтобы остаться в Вирджинии-Сити до конца своей жизни.
Уиллоу подавилась салатом, который ела, но возражать стала Хильда.
– Ты обещала, что мы уезжаем завтра! – захныкала она, остановив на Дафне сердитый взгляд.
Дафна пожала плечами, повернувшись с торжествующей улыбкой к Гидеону.
– Обещания даются для того, чтобы их нарушать, не так ли, Гид?
От такого нежного обращения Гидеон, казалось, просиял; Уиллоу снова пришлось вцепиться в сиденье стула, чтобы удержаться и не разбить стакан о его голову.
– Я сильно обидел тебя, – сказал он Дафне. – Возможно, я смогу добиться прощения.
Последовало молчание, во время которого глаза всех, кроме Гидеона и Дафны, обратились на Уиллоу. Она заставила себя сидеть неподвижно, хотя внутри нее все кипело от ярости.
– Каким же образом ты собираешься сделать это? – прощебетала Дафна, наклонившись так, что Гидеон позволил себе взглянуть на ее полную красивую грудь.
Ответ Гидеона заставил бы восприимчивого человека поверить в то, что они с Дафной были совершенно одни.
– Завтра вечером будут танцы. Ты позволишь мне сопровождать тебя?
Дафна очаровательно покраснела, словно она никогда не изображала из себя подругу Уиллоу.
– А это будет удобно? – спросила она, опустив глаза и взмахнув густыми ресницами. – Я хочу сказать, ты ведь женатый мужчина…
Угрожающий взгляд Гидеона скользнул по бескровному лицу Уиллоу.
– По мне этого не скажешь, – холодно сказал он. В этом месте судья откашлялся и дипломатично направил беседу в другое русло. Но несмотря на все его усилия, остаток вечера был для Уиллоу настоящей пыткой. При первой же возможности, которая предоставилась ей, когда отец с Гидеоном удалились в гостиную для послеобеденного глотка бренди, она спрыгнула со стула и убежала наверх, подобрав юбки, чтобы спрятаться за тяжелой дверью спальни.
Через несколько минут в дверь аккуратно постучали, и так как это едва ли мог быть Гидеон, Уиллоу открыла дверь.
– Боже праведный, – быстро сказала Дав. – Умой лицо холодной водой, прежде чем этот повеса посмотрит на тебя.
Уиллоу немедленно подошла к умывальнику, так как умерла бы, если бы Гидеон узнал, что она плакала из-за него. Умыв несколькими пригоршнями воды горящее лицо и вытерев его полотенцем, она повернулась к любовнице отца.
– Гидеон уже ушел?
– Нет. Он заперся с твоим отцом, и должна сказать, надеюсь, что Девлин поставит этого подлеца на место!
Уиллоу показалось, что колени у нее подкашиваются, и она опустилась в кресло-качалку. Она проводила много часов в нем, читая или просто мечтая, теперь же оно казалось ей чужим, как и весь дом.
– Если он ничего не сказал за все время обеда, то я сомневаюсь, что теперь отец станет защищать меня, – посетовала она.
Дав вздохнула и сложила свои белоснежные руки на груди совершенно черного платья. Шею украшали настоящие жемчужины, отливавшие молочными капельками, когда она ходила взад-вперед перед маленьким камином.
– Мужчины! Они слишком часто склонны поддерживать друг друга, а не наоборот.
Уиллоу поджала ноги и обхватила руками колени, не обращая внимания на то, что помяла свое лучшее платье.
– Я считала Дафну своей подругой, – разочарованно прошептала она.
– Думаю, в этом ты похожа на меня, – задумчиво сказала Дав. – У меня никогда не было подруг до тебя. Я знаю, за что женщины не любят меня, но это не объясняет, почему они не любят тебя.
Уиллоу пожала плечами. Даже когда она ходила в школу в Нью-Йорке вместе с десятками других девочек, у нее не было настоящих подруг.
– Если у тебя брат изгой, то все еще хуже, – сказала она задумчиво, – и все всегда знали о маме. Она ушла от папы и устроила ужасный скандал. Потом она связалась с Джеем Форбзом – он был нечестным шерифом…
– Но родилась ты, – нежно подсказала Дав.
– Да. Думаю, мама с папой где-то встретились, и результатом встречи стала я. Ивейдн ненавидела меня за это, а все остальные последовали ее примеру и тоже стали ненавидеть меня.
– Уиллоу, ты любишь Гидеона?
Она подняла на Дав опухшие, несчастные глаза:
– Да. Боже, помоги мне. Но вы сами видите, как он ведет себя.
Несколько секунд Дав оставалась спокойной и задумчивой.
– Полагаю, он просто хотел заставить тебя ревновать. Это у него получилось?
Уиллоу вспыхнула. Такая возможность не пришла ей в голову.
– Но это не объясняет поведения Дафны! Она говорила мне, что никогда не хотела выйти за Гидеона…
– Возможно, она подыгрывала Гидеону, – задумчиво сказала Дав. – В любом случае, если ты хочешь получить Гидеона Маршалла, тебе лучше перестать прятаться в спальне и плакать, как маленькая девочка, когда тебе бросают вызов. Поверь мне, с таким мужчиной, как этот, тебе придется бороться в жизни еще не с одной такой Дафной.